Форма входа
Читем онлайн Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями) - Алена Солнцева
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
что мне она и полагается, и только через полгода узнал, что освобождение на самом деле дается только один раз, так что тот майор мне его просто подарил. Когда я закончил институт, мне уже было 25 лет, решил, что идти в армию нет смысла, оставалось всего три призыва до моих 27, я попадал в осенний. Дважды предпринимал какие-то усилия, принятые в то время, но на третий раз беготня эта меня напрягла, ну его, думаю, пойду служить. Противно стало. Это был 1982 год, в Туле я продолжал работать в Клубе кинолюбителей. Поскольку у меня уже было высшее образование, отслужить надо было полтора года. Попал я в Коломну, в ракетную оперативно-тактическую часть, моей военной специальностью было присоединение головной части к носителю – четыре штекера нужно соединить „папа“ с „мамой“, причем защита от дурака стояла мощная: один штекер был круглый, другой прямоугольный, третий треугольный, четвертый квадратный, перепутать невозможно. Работа несложная. Освоил.
Обычно о подобном опыте не только не жалеешь, он бывает и очень полезен, однако через несколько месяцев я решил, что с меня хватит. Мой знакомый по киноклубу Геннадий Распопов мне помог, он снял фильм о летчиках, хороший очень, и у него с тех пор остались знакомые, так что он куда-то позвонил, и меня перевели в студию Московского военного округа, в Лефортово, в Дом офицеров. Руководитель там был штатский, по фамилии Баранов, тоже из кинолюбителей. Прекрасно я там время провел, в том числе „Днем ангела“ занимаясь, ходил в самоволку. Можно было прямо на студии ночевать, я как бы не уходил из части, оставался на территории полка, но и не спал в казарме. У меня была крохотная каморочка, я в ней не очень и помещался. Но – бросил шинель на пол и спи. Так душевней и комфортней».
В Доме офицеров Сельянов сошелся с несколькими своими сослуживцами, ставшими ему друзьями, как он выражается, «в армейских отношениях есть что-то такое, корневое»: Саша Лебедев занимался Музеем московского военного округа, другие тоже чем-то гуманитарным – Слава Бессолов, Володя Болотинский.
Володя Болотинский принадлежал к тому типу людей, который Сельянова особо привлекал. Сам он всегда был и остается довольно закрытым и подчеркнуто рациональным человеком, эмоционально сдержан, жестко контролирует свое поведение. Но тянуло его к людям выраженного противоположного типа, бурлящим, ярким, обаятельно талантливым во внешнем выражении, непредсказуемым, с обильными эмоциями. Хорошо суть такой стихийной одаренности описала Ольга Свиблова, нынешний директор Дома фотографии, входившая в те времена в круг друзей как жена поэта Алексея Парщикова: «В искусстве меня восхищает то, что дает Бог: я условно называю этот подарок „бриллиантом безумия“. Это что-то, что ты рационально породить не можешь, чем владеет кто-то другой».
Этим нерациональным «бриллиантом безумия», но не в искусстве, как Балабанов, а в бытовом и человеческом плане, блистал Болотинский – он был из тех, про кого говорят, «с ним не соскучишься», так же как Коновальчук, кстати. Но у Сельянова осталась от него важная в другом смысле история.
Болотинский, женившись на девушке из Финляндии, уехал туда жить, по основной своей профессии – звукооператор – устроиться на работу не смог, так как не знал необходимого для этой профессии, в дополнение к финскому, шведского языка, и пошел учиться на часовщика. В финской школе часовщиков – серьезном учебном заведении с давними цеховыми традициями, вспоминает Сельянов, «давали такое задание: удерживая в пальцах кусочек металла, нужно было напильником, без помощи тисков, сделать из него идеальный кубик. Невероятно сложно, чтобы все грани были ровные, и Володя говорил, что у него не получалось. Он был упорный человек и всегда хотел дойти до цели, дома тренировался, все пальцы стесал до крови. А мастер делал это на раз, вжик-вжик и готов кубик. Но в какой-то момент вдруг и у Володи получилось. И вот, говорит, я положил его на ладонь, этот идеальный кубик, и понял, что есть Бог. Эта история очень хорошо иллюстрирует протестантскую мировоззренческую систему, в которой труд – и есть главная молитва». Кажется, что этот вывод Сельянов проецирует на собственное мировоззрение и личный этический кодекс.
Три года на «Леннаучфильме»
Служба в армии тем временем завершилась, а фильм еще не был готов, возвращение в Тулу в 1983 году не принесло перемен. Время тянулось медленно, все зависло, Сельянов чувствовал, что ситуация затягивается: «Живу не в Москве и не в Питере, где можно было бы как-то участвовать в кинопроизводстве. В Туле даже сценарии писать нельзя, если ты не маститый сценарист. С другой стороны, в большое кино мне и не хотелось особо, идеологический пресс был тогда чудовищный, и я не чувствовал в себе сил его преодолеть. Чтобы в результате сделать кино, которое не было бы оппозиционным, но было бы твоим, надо пройти путь очень длинный. Исключения редки, и они все случились в пору „оттепели“. А я еще и не режиссер по профессии. Как мне попасть в игровое кино? Слава богу, что был „День ангела“, которым надо было заниматься. Если бы нам удалось закончить его в 1980 году, я тяжелей переживал бы это время».
Тем не менее в феврале 1984 года Сельянов, наконец, обретает некоторую стабильность, получив работу, и – самое тогда важное – прописку в Ленинграде в обшарпанной комнате питерской коммуналки на Обуховской стороне. Теперь можно было жить в городе, где было несколько киностудий, много кинематографистов, и ждать своего шанса. Приведя в порядок комнату и вручную отшкрябав ужасный паркет, привез беременную жену – дочь Дарья родилась в июле 1985 года.
Работу удалось получить на киностудии «Леннаучфильм», организации в те годы весьма солидной, 120 картин выпускалось в год, снимали фильмы для телевидения, киножурналов, учебные для школ, популярные для кинотеатров. Диапазон был широк – от физики до социальных проблем. Там уже работали выпускники ВГИКа, закончивших мастерскую режиссуры научно-популярного фильма у Александра Михайловича Згуриди. С Димой Деловым, Сашей Сидельникововым Сельянов дружил еще во ВГИКе. На студию его зачислили редактором.
Для того чтобы официально попасть на студию, Сельянову надо было воспользоваться правом на распределение: система советского образования предполагала, что выпускник должен отработать три года по специальности. В творческих вузах обязательного распределения по факту не было, но формально его никто не отменял. Поэтому, чтобы получить направление на работу в «Леннаучфильм», Сельянову как молодому специалисту, к тому же честно отслужившему в армии, что повышало его шансы, надо было получить запрос от студии и утвердить его через вышестоящие организации. На счастье, среди компании друзей, работавших на «Леннаучфильме», была Оля Нифонтова, дочь тогдашнего заместителя
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями) - Алена Солнцева бесплатно.
Похожие на Жизнь и приключения Сергея Сельянова и его киностудии «СТВ», рассказанные им самим (с иллюстрациями) - Алена Солнцева книги
- Мама, нас не убьют…Воспоминания - Михаил Бродский - Биографии и Мемуары
- Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
- Пункт назначения – Москва. Фронтовой дневник военного врача. 1941–1942 - Генрих Хаапе - Биографии и Мемуары
- Олег Стриженов и Лионелла Пырьева. Исповедь - Олег Стриженов - Биографии и Мемуары
- Оно того стоило. Моя настоящая и невероятная история. Часть II. Любовь - Беата Ардеева - Биографии и Мемуары
- Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка - Биографии и Мемуары
- Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары
- Жизнь летчика - Эрнст Удет - Биографии и Мемуары
- Прощайте, мама и папа. Воспоминания - Кристофер Бакли - Биографии и Мемуары
- Немецкие корни «латышских стрелков» - Сергей Владимирович Цветков - Биографии и Мемуары / История
