Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как ни напрягал память Байдалов, но вспомнить подробности из жизни Гаевого не мог. Ему просто нечего было вспоминать, он их не знал. Ведь он встречался с ним только на службе. Сначала называл официально — старший лейтенант, а потом — Илья Андреевич. И ни разу не назвал его по-дружески Ильей, Илюшкой. А ведь они — одногодки, сколько раз бывали вместе в крутых переделках.
Байдалов злился. Он злился на себя за то, что смотрел на товарищей через служебную призму и видел только одно — служебные показатели. Он ругал себя за то, что оказался одним из тех людей, которые за делами часто забывают, что они прежде всего люди.
Эти самокритичные мысли Байдалова прервал телефонный звонок. Дежурный из бюро пропусков напомнил:
— К вам на прием просится гражданин Шапочка...
— Пусть войдет.
Ждать пришлось недолго. Сидор Лукич вошел без стука, но вспомнив, что в этом кабинете хозяин — не он, смущенно пробормотал, тяжело дыша:
— Извините, что нарушил этикет... Фу! Ну и высоко же вы забрались.
— Здравствуйте,— первым поздоровался Байдалов и показал на кресло, приглашая сесть.
— Добрый день... виноват... утро доброе!—Сидор Лукич запутался и полез в карман за платком. Лицо у него обрюзгло, маленькие глаза ввалились.
— Меня просили вчера зайти сюда,— добавил он.— Это восемьдесят пятая комната?
— Вы не ошиблись. И о вашем визите мне доложили.
— Вы скажите, пожалуйста, где же мой шофер? Он... арестован?
— Это важно?
— А как же. Он уехал самовольно и должен ответить за свою вину...
— Он убит.
Как удар, прозвучали эти слова капитана. Сидор Лукич резко подался вперед, прижимая к груди смятую соломенную шляпу. Вид у него был растерянный, руки тряслись. Чтобы скрыть волнение, он поглубже сел в кресло, словно затиснулся в угол, и уцепился руками за подлокотники. Смятая шляпа упала на пол.
— Кто... его?
Вопрос остался без ответа. Байдалов, выждав, пока Шапочка успокоится, спросил:
— Что вы знаете о нем?
Сидор Лукич вытер потное лицо платком и начал:
— Шофера моего звали Никитой Орловым. Он принят на работу в прошлом году. Ничего плохого я за ним не замечал. Родители у него... гм. гм... простите, не помню... Это надо посмотреть по анкете. Своей семьи он, как будто, не имел, хотя о каком-то мальчонке вспоминал, говорил, устроил в детсад... Можно посмотреть по анкете...
— Где Орлов был тридцать первого мая?
«День рождения жены»,— пронеслось в мозгу Шапочки. Он тут же отогнал посторонние мысли и ответил:
— Работал. С восьми часов утра.
— Весь день?
Шапочка замялся. Ему не хотелось говорить об именинах Элеоноры Кузьминишны.
— Да... нет... до обеда.
— А когда он поехал за вашими гостями?
Сидор Лукич вздрогнул, словно уличенный в чем-то нехорошем, и виновато посмотрел на капитана. Он понял, что скрыть ничего не удастся: милиции все известно.
— Ах, да... За гостями... В два часа я его послал. Небольшой, знаете, вечерок в семейном кругу. Именины... Супруга, понимаете, настояла. Не смог отказать, как же — женщина... И чего только мы не делаем для них... Хе-хе. Ну и засиделись...
— Гостей вы отправили в такси?
— Так точно, в такси...
«Сейчас спросит, почему оплату произвел из директорского фонда», — холодея, подумал Шапочка.
— А ваша машина где была?
«Пронесло», — облегченно вздохнул Шапочка и поспешил ответить:
— В гараже... Нет, нет... Позвольте, я вспомню...— Шапочка уже не вытирал обильно струившийся пот. Красный, разморенный, он ерзал в кресле, обмахиваясь платком.
— В тот день вы проверяли, вернулась ли машина в гараж?
— Выпустил из виду...
— А проверяете вообще?
— Н-,нет... я доверяю шоферу.
Байдалов сделал отметку в своем блокноте и в упор спросил:
— Ваш Орлов «королевать» ездил?
Шапочка заерзал в кресле:
— Н-не могу знать... Хотя такая привычка в последнее время у него появилась...
— Вы его к этому приучили. Вашей бесконтрольностью. Вы приезжали утром на работу, а потом отпускали шофера в распоряжение Элеоноры Кузьминишны на весь день. И никогда не проверяли, где он бывает... Теперь вот человека не стало. А вашей вины здесь нет?..
Сидор Лукич сжался. Маленькие, заплывшие жиром глазки его суетливо перебегали с одного предмета на другой. Он молчал.
Байдалов переменил тему разговора:
— Вчера на место происшествия вас привозил на шоколадной «Победе» парень с усиками. Это ваш новый шофер?
— А?.. Да, да... .нет, нет... Это мой заместитель... Анатолий Крейцер.
— Он был вашим гостем?
— Разумеется, но недолго побыл. В десять вечера уехал, сославшись на головную боль. «Простыл», — говорит... — Шапочка ухмыльнулся, вспомнил подробность: — Даже калоши и кожаные перчатки надел, когда в машину садился. Я спросил: зачем? «Слушайте прогноз погоды,—говорит,—обещали дождь...» В самом деле, в тот день был дождь, и снова сегодня начинают собираться тучи...
— Где живет ваш Крейцер?
— Постоянного адреса нет. Впрочем, надо посмотреть анкетку... Живет на частных квартирах, часто меняет. Молодость, знаете, трудно, видимо, он уживается с несговорчивой хозяйкой... Хе-хе...
— Так... — протянул капитан, не обращая внимания на пошловатую шутку Шапочки. Он встал из-за стола и начал ходить по кабинету из угла в угол, как всегда делал, когда что-то усиленно обдумывал. — Квартиры часто меняет... А «Победа» у него чья?
— Собственная,— быстро ответил Сидор Лукич. — Папаша у него известный московский профессор, а дядя заведует каким-то главком...
— Папаша и дядя здесь ни при чем, — перебил Байдалов и, чуть подумав, добавил: — Да и Крейцер тоже. Не о нем речь...
Хлопнули открытые ставни, по кабинету метнулся ветер. В дверь просунул кудлатую голову оперуполномоченный Синицын.
— Срочное дело, Тимофеевич. Можно?
Байдалов кивнул головой и повернулся к Шапочке:
— Спасибо за беседу, Сидор Лукич. Пусть пока она останется между нами.
— Я постараюсь, — невпопад ответил Шапочка, поспешно поднял с пола свою шляпу и, вытирая платком красную шею, направился к выходу. Ему уступил дорогу Синицын и закрыл дверь.
— Ну, что у тебя? — Байдалов потянулся к столу за папиросой.
Толстый, губастый Синицын шариком подкатился к окну, захлопнул ставни, бормоча: «Сейчас дождь пойдет», потом торопливо заговорил:
— Ты вот что, Тимофеевич. Шпарь к комиссару немедленно. С вещдоками. Так распорядился шеф, он уже там. В разговоре с батей намекни, что Синицын, мол, закончил дело. Раскололся Вовостя. Последний раз допрашиваю. Ох, и прижал же я его!..
— Не рано докладывать?
— Да последний допрос, понимаешь. Запишу, дам расписаться — и точка.
— А если Вовостя завтра откажется от своих показаний?
— Неважно. Главное вовремя доложить начальству. Ты же помнишь, как на последнем совещании батя распекал меня за слишком долгие сроки расследования? Да и тебе, моему непосредственному начальнику, досталось... Теперь пусть он знает, что мы не лыком шиты, умеем проявлять оперативность. А с Вовостей все будет в ажуре. Ты только доложи. Между прочим. Ну, я побежал. Привет!
Синицын с шумом выкатился из кабинета, хлопнув дверью. Байдалов молча посмотрел ему вслед, тщательно растер окурок в пепельнице. Синицына он недолюбливал, но почему-то не мог возразить его откровенно рваческим рассуждениям. Может, тому причиной — их давняя совместная работа, а может, в характере Синицына были и его черточки...
Глава 13
ДЫХАНИЕ ФРОНТА
Управление милиции находилось в тупичке улицы Дзержинского. Рядом громыхают стройки, а здесь тихо. Доносится слабый шум реки; кажется, его поглощает угрюмое четырехэтажное здание с нависшими над входом полукруглыми железными балконами. У дверей — милиционер. Он отдает честь подошедшему Тимонину.
— К дежурному можно?
— Пройдите, товарищ старший лейтенант, налево вторая дверь.
Тимонин входит в здание. Здесь прохладно, полумрак. Вниз ведет каменная лестница в несколько ступенек, а затем вьется вверх. Напротив входа — увитый красным бархатом бюст Ленина, вокруг него — цветы. Увидев знакомый с детства профиль вождя, Борис почувствовал себя увереннее, стал строже. Он поправил фуражку, подтянулся, хотел постучать, но дверь вдруг открылась: вышли два милиционера. Борис посторонился, потом шагнул в комнату.
— Здравия желаю, — поздоровался он, привычно касаясь пальцами козырька фуражки.
— Здравствуйте,— кивнул головой дежурный — высокий, сухой и бледный майор в милицейском кителе, перехлестнутом портупеей. Он склонился над столом, держа в каждой руке по телефонной трубке. За другим столом, приставленным рядом, сидел грузный мужчина в желтой тенниске и что-то писал.
— Возьми, Толя, — подал ему телефонную трубку майор. Он жестом показал Тимонину на обитый черным дермантином диван, приглашая садиться, и заговорил со своим далеким собеседником: — Да вы не волнуйтесь, товарищ... Спокойнее. Вот так... Вы где живете? На Трудовой? Заявление написали? Занесите его к нам. А еще лучше — в отдел милиции вашего района. Береговая улица, восемь. Туда вам ближе. Пожалуйста.
- Последний день лета - Анна Князева - Детектив
- Обаяние «новых русских» - Светлана Алешина - Детектив
- Сон с четверга на пятницу - Антон Грановский - Детектив
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив
- Призрак - Роберт Харрис - Детектив
- Шоу в жанре триллера - Антон Леонтьев - Детектив
- Канун дня всех святых - Чарльз Вильямс - Детектив
- Прошлое не отпустит - Харлан Кобен - Детектив
- Полярная ночь - Георгий Красников - Детектив / Крутой детектив / Русская классическая проза
- Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - Ира Зима - Детектив