Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Цветаева далеко не дура, но по жизни ведёт себя как идиотка. Она наивна и не умеет разбираться в людях. Она – магнит для неврастеников и неудачников. Влюбляясь до одури в кого-нибудь, Цветаева извергала потоки нежности, а потом, нарвавшись на непонимание, сначала готова была убить обоих, а одумавшись – только себя. Она боготворила Ахматову, а та была к ней пренебрежительна и холодна.
Цветаева противоречива, легкомысленна и пуглива. Ей то хочется летать среди звёзд, то – обрести надежную земную опору и тихий уют.
Каждую мелкую жизненную преграду Цветаева воспринимала как трагедию. Она с каким-то болезненным сладострастием билась головой о невидимую стену, стеная, страдая, мучаясь и рыдая. Слёз и соплей столько, что ими можно было бы залить всю землю и даже весь загробный мир.
Периодически Цветаеву терзала душевная болезнь, которой она поддавалась со сладострастием обречённой жертвы. Ей был органически присущ неудержимый театральный трагизм, воплощаемый в собственную судьбу. Мысль повеситься казалась ей гениальным выходом из окружающего мрака, который она сама же сгущала до полной черноты. И, находясь в крайнем унынии и тоске, она покончила с собой.
За круглым столом
Хочу сразу оговориться: я чрезвычайно уважаю писателя Ю. М. Полякова. Даже более того – обожаю. Я прочитал почти все его книги с неимоверным кайфом. Он умница, талант и судит обо всём очень здраво. Его тексты блистают доброй иронией, мягким юмором и насыщены яркими афоризмами. Кстати, он не только сильный прозаик, но и отличный поэт. Являясь главным редактором «Литературной газеты», он старается высоко держать её марку. И прекрасно ведёт телепередачи по каналу «Культура». И так далее. В общем, я давний фанат Полякова.
Хотя меня слегка смущали три обстоятельства. Во-первых, в советское время он работал на высоких комсомольских и партийных должностях в райкоме и горкоме. Во-вторых, внешне он слишком импозантен и прилизан. И, в-третьих, в своих произведениях он пару раз негативно проехался по Окуджаве и Высоцкому (не называя фамилий).
И вот недавно в одном из телеканалов я наткнулся на его физиономию, которая удивила меня своим придурковато-приторным выражением. Поляков, сидя за круглым столом рядом с другими известными деятелями культуры, держал речь. Эта речь меня неприятно поразила. Поляков нёс какую-то ахинею про необходимость консолидации русских писателей. Речь была торопливой и маловразумительной, а интонация – заискивательной и сюсюкательной. Вытягивая губы в трубочку, торопливо семеня словами, подзаикиваясь и подпутываясь, надувая щеки и по клоунски морща нос для удержания спадающих с него очков, писатель обращался с нижайшей просьбой. Просьба была удивительная: навести порядок в литературном сообществе и поставить писателей на службу государству, обеспечив их консолидацию, консолидацию и ещё раз консолидацию.
Речь была обращена вовсе не к коллегам, сидящим рядом, а к кому-то, кто сидел напротив. Догадались к кому? Я догадался. Но телекамера почему-то сканировала только соседей Полякова и его самого. Но вот камера, наконец, показала того вождя российского народа, к которому была обращена взволнованная речь.
Понимающе усмехнувшись, вождь мягко ответил примерно так: «Да нет, я не собираюсь вмешиваться в творческие союзы, вот разве что новый министр культуры может слегка откорректировать и помочь». Министр культуры многозначительно заулыбался, а Поляков радостно закивал.
И тут я подумал, что уж если такой незаурядный и толковый человек, как Поляков, превратился при виде удава в жалкую мартышку, то что можно ждать от остальных?
Кстати, интересно, а если бы я оказался на месте Полякова, как бы я себя повёл? Я мысленно представил себя за круглым столом. Нет, я бы не стал блеять о консолидации, это уж точно. Я бы спросил: а не стыдно ли Вам, господа демократы, талдычить о единстве власти и народа, о консолидации писателей и о великой роли творческой интеллигенции в стране, где 1 миллион уголовников, 2 миллиона беспризорников, 3 миллиона бомжей, 4 миллиона наркоманов, 5 миллионов проституток и 20 миллионов нищих пенсионеров? И не противно ли Вам, уважаемые мастера культуры, вылизывать задницу тому, кто довёл страну до такого позора?
Блеснул размером
Вот все восхищаются гигантским полотном художника Ива́нова «Явление Христа народу». А чем тут восхищаться-то? Не понимаю. Фигуры на картине расположены искусственно, позы не естественны. Нет динамики, движения. Лица нарисованы либо строго в профиль, либо с затылка, либо анфас, т. е. почти нет промежуточных положений, которые бывают реально. Лица плоские, не выразительные, не интересные. Фигуры тоже плоские, не фактурные. В картине совсем не чувствуется объёма. Плохо обозначена даль, нет пространства. Так рисуют обычно молодые неумелые художники.
Недавно, побывав в Третьяковке, я обратил внимание на ряд несуразностей в этой знаменитой картине (на репродукциях это мало заметно). Как указывают евангелисты и другие древние источники, Иоанн Креститель ходил в одежде из верблюжей шерсти, но на картине он изображен в куртке из овечьей шерсти (как «волк в овечьей шкуре»). Поза Крестителя странная, неустойчивая: он стоит на правой ноге, отставив левую назад и подняв руки высоко вверх. В левой руке Иоанна – крест. Но ведь до распятия Христа крест не мог быть культовым христианским предметом. На кресте обычно распинали преступников. Люди бы шарахались от Иоанна, ежели бы он крестил их в реке, размахивая крестом. Если же Христа на картине отнести к периоду после его смерти и последующего воскрешения, то к тому времени Иоанна Крестителя на самом-то деле уже не было в живых (его казнил царь Ирод). Забавно, что го́ловы у римских всадников повернуты аж на 90 градусов, но даже этого угла им явно недостаточно, чтоб увидеть Христа; он находится далеко на заднем плане. А они на него якобы смотрят. Фигура в красном балахоне тоже повернула голову, рискуя свернуть себе шею, но видеть Христа при таком угле физически невозможно. Женщина, стоящая к зрителю спиной (в правом углу картины) нарисована с непокрытой головой. Но ведь такую вольность в присутствии множества мужчин вряд ли какая женщина могла себе позволить в те времена. Фигуры в чалмах и тюрбанах в правой стороне картины изображают фарисеев. Но для фарисеев были более характерны черные одежды, а не белые. И ещё: представляете, какого цвета стала бы их белая одежда после длительного путешествия? Кроме того, фарисеи на картине расположены так, будто они идут (в направлении «на зрителя»), а фигуры купающихся и отдыхающих ясно указывают, что был сделан привал, причём, давно: многие уже искупались и одеваются. Но тогда почему фарисеи идут, а не отдыхают? Они что – пришли сюда отдельно и позже? И почему римские легионеры на конях? Первым делом всадники должны били спешиться и напоить коней. И не странно ли, что цвет кожи у обнаженных купальщиков совсем разный: у одних совершенно белый, у других смуглый. Если тут один народ (евреи), то у всех должен быть один цвет. Между прочим, белая кожа обнаженных на ярком палящем ближневосточном солнце быстро бы получила сильную эритему и стала красной. Ещё странность: у раба лицо зелёного цвета. Такого цвета кожи нет реально ни у одного народа на земле. В левом нижнем углу картины набедренная повязка у старика – белого цвета, а её отражение в воде – красного. На всех этюдах эта повязка была красной. И только на полотне художник сделал её белой, понимая, что красная будет оттягивать взор от центра картины (где находится Христос) в левый угол (где старик). А про отражение художник просто забыл! На заднем плане среди деревьев вдали видны какие-то строения вроде домов, высота которых заметно выше деревьев, которые их окружают. Но в этой местности в те времена таких высоких строений не было, грубо говоря, ни Колизеев, ни Помпеев. Забавно, что справа от Христа вдали видны какие-то высоченные деревья вроде кипарисов. Откуда они там такие взялись? И на заднем же плане высятся гигантские горы. Но на Ближнем Востоке никаких Гималаев и Везувиев нет. Иванов рисовал картину в Италии. Насмотрелся он на итальянские виды, вот у него и получился итальянский пейзаж.
Художник малевал свою картину 20 лет. Да что там было столько лет рисовать?! Смешно. К примеру, голландец Рубенс, ежели был жив в то время, за одну неделю бы такое полотно сотворил! Иванов все годы не столько рисовал, сколько усердно пиарился (вся Россия и Италия были в курсе, что Иванов творит шедевр), чем и обеспечил халявную доставку картины в Россию за счёт государственной казны и последующую её покупку царском двором за огромные деньги.
Так что если уж говорить о достоинствах картины по-честному, то оно всего одно: гигантский размер (5,4 × 7,5 м). На фоне великих русских художников середины XIX века Иванов блистать мастерством не мог. Поэтому блеснул размером.
- Три с половиной мушкетера (сборник) - Николай Векшин - Поэзия
- Миграция Души. Том 3: 1982–2012 избранное - Виктор Авин - Поэзия
- Глаза слижут лоси (сборник) - Бразервилль - Поэзия
- Стихи. Про жизнь, природу и любовь - Владимир Каликов - Поэзия
- Миф о женщине - Александр Нартов - Поэзия
- Звездные руны. Сборник стихов - Галина Сапфиро - Поэзия
- «Под этим небо черной неизбежности…» - Юрий Трубецкой - Поэзия
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия
- «И дольше века длится век…». Пьесы, документальные повести, очерки, рецензии, письма, документы - Николай Сотников - Поэзия
- Тихие Воды. Стихи - Оксана Евгеньевна Ларина - Поэзия