Форма входа
Читем онлайн Повесть об Исминии и Исмине - Евматий Макремволит
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Госпожа в ответ: "Рассказывай обо всем, ничего не тая". Голос у меня пропал, язык отказался слушаться, и из глаз рекой потекли слезы.
Тогда господин (ведь и он был здесь) "Пора завтракать, - говорит, возляжем; за столом к месту будут рассказы этого раба".
И вот приносят стол, мои господа занимают места на ложах, а я, как подобает рабу, стою рядом.
Госпожа снова обращается ко мне: "Вот теперь пора тебе год за годом нарисовать нам свою жизнь".
А я при одном воспоминании о своих бедах жалостно из глубины души вздохнул, горько заплакал: "Не воскрешайте, - говорю, - господа, мои злосчастья, чтобы трапеза ваша не омрачилась стоном, и я не подал вам полной чаши печали". Говоря так, я не убедил их, и, не будучи в силах убедить, Увы, увы рабом быть - доля горькая. Терпи недолжное, насилью уступай153произнес: "Отечество мое - город Еврикомид, отец - Фемистий и мать Диантия. Богаты ли они и в числе ли первых людей в Еврикомиде, не мне говорить. В городе - пора Диасий, праздника, пышно у нас справляемого. Лавром увенчанный, хитоном украшенный, в священной обуви, всеми знаками вестнического достоинства отмеченный, вестником Диасий я пришел в Авликомид. Но Эрот похищает мой венок, приманив меня в силки Исминой, прекрасной девой, дочерью Сосфена, одного из первых людей в Авликомиде. И вот я вернулся в мой Еврикомид рабом Афродиты в сопровождении этой девушки и ее отца. Что же было потом? Сосфен, отец Исмины, за столом, во время пышного пиршества объявляет о браке Исмины с другим; счастливо спасшись от него бегством, мы злосчастно были пленены, попав из дыма в огонь, из дождя в море. Корабль - пособник нашего бегства; Посейдон преследует его противным ветром, желает жертвы; мы мечем жребий, жребий выпадает Исмине. Жалко вырвав ее из моих рук, девушку бросают в море; это избавляет моряков от бури, а меня ввергает в пучину стенаний и слез. Не в силах более терпеть, моряки покидают меня на каком-то берегу, и варвары, ныне такие же пленники, как я, берут меня в плен. Затем, снова пленником попав в твои руки, я становлюсь из раба рабом и трижды рабом из вестника".
Так я говорил и обливался слезами.
Моя госпожа в ответ: "Твоя жизнь подлинно драма, поистине трагедия. Зато тебе посчастливилось, что мы твои хозяева".
"В том-то мое несчастье, что есть надо мной господа", - ответил я своей госпоже и прибавил:
Кто не привык вкушать всегда злосчастия, Тому, хоть сносит их, все больно от ярма.154Господин говорит: "Пусть твоя отчизна знаменита, род славен и дома много богатств, теперь ты лишился всего. Ведь ты - раб и принадлежишь нам. Раз ты сменил стыдливость и девственность на бесстыдство и любовь, а венок целомудренного лавра на любовный венок из роз, себя за это и вини. Запасись разумом, полюби умеренность, чтобы скромность тебе не пришлось постигнуть на опыте, и рука господина не стала твоим наставником".
Таковы были слова моего господина.
Я молчал и уперся в землю глазами, полными слез. На этом завтрак кончился.
Я, Исминий, вестник Диасий, увенчанный лавром, прежде торжественно приплывший из Еврикомида, как царь, проехавший на колеснице по Авликомиду, пышно возлежавший за богатым столом Сосфена, теперь вместе с толпой своих товарищей по рабству занимаю место за столом рабов, несу рабскую службу, полностью раб, полностью в рабстве, полностью прикидываюсь рабом, полностью, о Зевс и прочие боги, расстался со своим вестническим достоинством и полностью со свободой. Такова была моя участь, и так я служил в доме своих господ. Но даже в этих страшных бедах я не забыл моей возлюбленной, девы Исмины, не забыл, клянусь неумолимым Эротом, источником всех моих злосчастий!
Наступило время Диасий. И хотя в Дафниполе Диасий не соблюдают и этот праздник не празднуют, я вспомнил о них и поднял плач. Но судьба и тут позавидовала мне.155Я стенал, но старался скрыть стенания, плакал, но таил глаза от господ: ведь у меня были душа, голос, слова и слезы. Вестник, а ныне жалкий раб, я представлял в своем воображении Еврикомид, Авликомид, свое вестничество, сад Сосфена, водоем в саду, птиц его украшающих, позлащенного орла, смешивающую вино Исмину, то, как она со мной любовно заигрывала, играла, приникая к моим стопам, играла кубками, представлял прочие (увы, любовные радости рассеялись, как сон), рожденные любовью игры. В конце концов "Исмина, моя любимая", - я чуть слышно прошептал.
Тут нежданно появляется госпожа и говорит мне: "Зачем ты так обливаешься слезами? Вот она перед тобой: я, твоя владычица и рабыня любви, буду тебе Исминой". Ничего не ответив, я тотчас убежал, так как дорожил любовью одной лишь Исмины и одну ее отражал в себе, как в зеркале.
Как госпожа пыталась заигрывать со мной, как упорно осаждала, как на меня господину клеветала, как грозила мне рукой, словами, кивками, это я боюсь передать, чтобы Эрот невзначай не развратил моей души или самого моего языка; его я буду блюсти для девы Исмины - пусть он будет исполнен любовных прелестей и меда Афродиты, которым мы досыта насладились лишь на словах.
Настает праздник, пышно справляемый в городе Дафниполе; прославляется бегство Дафны и природа дерева, соименного деве,156но по преимуществу это праздник и торжество Аполлона. Ведь Дафна - дева и притом дева прекрасная. Аполлон ее любит, а дева страшится объятий бога, отвергает его любовь и молит о помощи Гею.157Гея сострадает девушке, прячет беглянку, девственность сохраняет и взамен соименное деве дерево дарует богу, Аполлон венчает себя лавром и так избавляется от любви; подле дерева жертвенник и соименный дереву город. Жертвенник - Аполлона, а город - Дафниполь.
Так все было. Праздник - города Дафниполя, и вестники избираются по оракулу.
Аполлон вещает и делает своим вестником моего господина, блестящим вестником в Артикомид. Тот увенчивает голову лавровым венком, в пышном шествии проходит по площади, празднует свое торжество в театре. Вокруг вестника толпа, великолепные и почетные проводы, - все, что когда-то в насмешку даровало мне вестничество. Вспомнив об этом в блистательном театре в день блистательного торжества, полного прелести и наслаждения, я исполнился плача и стенаний, и память, словно молния, поражала мою душу частыми ударами.
Так вот, столь блистательно, столь пышно и торжественно вестник, он же и господин мой, был провожаем домой; лавровый венок его венчает, хитон блестящий украшает, священные сандалии на ногах топчут прах. После этого блистательного шествия, в каком и я некогда (увы, вот какова моя судьба!) прошел через Еврикомид, вестник с моей госпожой ложатся за блистательный пиршественный стол; на его голове лавровый венок, и он вестник с головы до ног.
В середине пиршества госпожа говорит: "Вестник, твою голову Аполлон блистательно увенчал, послав тебя в Артикомид блистательным вестником блистательного своего праздника. Пусть Аполлон дарует тебе и счастливый путь! А этого нашего раба, которого добыли тебе меч и отважная рука, не бери с собой в Артикомид: ума у него, мне кажется, хватает, не глупы и его слова, но он постоянно насуплен, постоянно стенает и бьет себя в грудь. Я опасаюсь, как бы он не сделал тебе чего худого: ведь раб - враг своим хозяевам". Господин в ответ: "Но если вспомнить трагедию, Рабам усердным и несчастья их господ Бедой бывают".158Хозяйка говорит: "Но в трагедии сказано "рабам усердным". А он хвастливым рассказом о своем вестничестве себя величает, род и отчизну свою прославляет и много великолепия себе прибавляет".
Тут господин обращается ко мне: "Если, как говоришь, ты был вестником, то, подобно мне, был увенчан лавром".
Я в ответ: "Вестник и господин, не гневайся на мой язык за опрометчивые и нескромные слова. Поистине, и ноги мои были украшены, и я был одет в хитон до пят, еще более блистательный, чем твой, потому что был вестником Зевса, отца и людей, и бессмертных!159Не сердись на меня, господин".
Он говорит моей госпоже: "Может быть, будучи свободным, он действительно был когда-нибудь вестником, но рука варвара обратила его в рабство:
Дела людей - Случайность неразумная.160
Если он отправится со мной в Артикомид, это, быть может, окажется полезным". С такими словами он встал из-за стола, чтобы приступить к своим обязанностям вестника. Снова весь город поднялся, снова блистательные проводы, снова всеобщее торжество, снова песни и все, чем подобает воздавать почет вестникам.
КНИГА ДЕВЯТАЯ
Вот как, стало быть, вот как блистательно нас провожали в Артикомид. Вестник пришел в Артикомид, и снова блистательная встреча, снова толпа, ликование, украшенные улицы, убранные площади, увенчанные девы. Артикомид процветает особенно потому, что чтит девственность и украшен алтарем Артемиды-девственницы.161Гром кимвалов чарует слух, красота портиков услаждает глаза, аромат роз и дым всяческих благовоний радуют обоняние, множество блистательных риторов произносят приветственные речи. Мой же хозяин, окруженный всей этой блистательной толпой, окруженный всяческим почетом и превознесенный, как сам Аполлон, шагает широко,162точно вознесен в заоблачные выси, подняв брови до самого неба.163А меня воспоминание заставило спуститься в самую бездну Аида и наполнило глаза слезами, струящимися в самую глубину души. Первые люди Артикомида стараются залучить вестника, каждый увлекает за собой и влечет к себе: небывалое соперничество и соревнование в гостеприимстве. Глядя на это, можно было бы сказать:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Повесть об Исминии и Исмине - Евматий Макремволит бесплатно.
Похожие на Повесть об Исминии и Исмине - Евматий Макремволит книги
- История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик - История
- Право на жизнь. История смертной казни - Тамара Натановна Эйдельман - История / Публицистика
- Праздники в Японии: обычаи, обряды, социальные функции - Седа Маркарьян - История
- Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга в начале XX века - Пётр Пискарёв - История
- Повседневная жизнь инквизиции в средние века - Наталия Будур - История
- Душа Петербурга (сборник) - Николай Анциферов - История
- Тверская улица в домах и лицах - Александр Анатольевич Васькин - История / Гиды, путеводители / Архитектура
- Николай II. Распутин. Немецкие погромы. Убийство Распутина. Изуверское убийство всей царской семьи, доктора и прислуги. Барон Эдуард Фальц-Фейн - Виктор С. Качмарик - Биографии и Мемуары / История
- История Крестовых походов - Екатерина Монусова - История
- Легендарное оружие древности - Андрей Низовский - История
