Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде всего Буссов делает чрезвычайно важное признание, что “настоящая книга” (gegenwertige Buch), содержащая “описание” (Beschreibung) “внутренних мятежей и ужасных войн”, написана им не одним, а совместно с “другим почтенным человеком (andern ehrlichen Mann), которого в другом месте письма он называет своим “помощником” (Mein Mitgesell).
Другой вопрос, освещаемый в письме герцогу Брауншвейгскому, — это вопрос об источниках, на основе которых написана “книга” Буссова. Буссов заявляет, что он и его помощник описывали события, “частью разузнавая обо всех этих делах от честных и достойных доверия людей, частью, как уже говорилось выше, пережив их сами”, и что “все истинно так одно за другим и происходило и никакой лжи, никакого обмана сюда не приметалось”. Это общее заявление дополняется указанием в другом месте письма, что у Буссова и его помощника имелось “больше возможностей сделать это, чем у других, ибо мы могли не только наблюдать и записать все, что во время этого разорения происходило там в разных местах, свидетелями и участниками чего мы частью были сами, но и проследить события, имевшие место при тамошнем дворе за несколько лет до того и послужившие поводом для этих intestini belli, так как нам удалось получить сведения о них как от московитов, так и от тех немцев, кои уже до нас много лет жили в России и записывали (verzeichnet) эти дела по мере того, как они происходили” (см. наст, изд., стр. 193).
Наконец, письмо Буссова дает возможность определить и мотивы, которыми он руководствовался в работе над своей книгой, и цели, которые он преследовал ее написанием. Заявляя, что он очень хотел бы обнародовать “эти московитские дела” (diese Moschowiter Sachen) “среди немцев” (Deutscher Nation) “в виде печатной книги”, Буссов подчеркивает особо важное значение своей “книги”, хотя и называет ее уничижительно “ничтожной и несовершенной”. Обоснованию этого положения Буссов посвящает целый длинный период, где противопоставляет свое сочинение о московитских делах тому, что о них уже раньше “рассказывалось” (erzehlet und berichtet) “многими достойными воинами” (ehrlichen Kriegesleuten), — как воевавшими против московитов на стороне шведов и поляков, так и использовавшимися на время самими московитами против их врагов, — объявляя главным недостатком этих рассказов и отчетов то, что в них, в отличие от его “книги”, отсутствует изложение “первоначальных причин” (anfenglichen Ursachen) междоусобной войны, о которых “ни немецким поселенцам, ни сотням тысяч московитов не было известно все”.
Не может быть сомнения в том, что, говоря о рассказах и сообщениях достойных военных о московитских делах, Буссов прежде всего имеет в виду сочинение своего старого знакомого капитана Жака Маржерета, написанное им по желанию короля Франции Генриха IV и изданное в Париже в 1607 г. под заглавием “Состояние Российской державы и великого княжества Московского со всем тем, что там произошло наиболее достопамятного и трагического в правление четырех государей, начиная с 1590 и по сентябрь 1606 г”. (Estat de l'Empire de Russie, et Grande Duche de Moscovie. Avec ce qui s'y est passe de plus memorable et tragique, pendant le regne de quatre Empereurs i scavoir depuis l'an 1590 jusques en l'an 1606 en septembre. Par le Capitain Margeret. Paris, 1607).
Сочинение Маржерета, принесшее ему славу как писателю, было несомненно известно Буссову от самого автора, а может быть, даже и имелось у него. Пример Маржерета и мог дать Буссову идею после краха его карьеры на поприще войны и политики попытаться прославиться как писатель. Во всяком случае, название сочинения Буссова “Смутное состояние Русского государства в правление царей... с 1584 по 1613 г.” близко повторяет название сочинения Маржерета. С другой стороны, в центральном вопросе — о личности Лжедимитрия I — сочинение Буссова полно скрытой полемики с Маржеретом. В противоположность Маржерету, считавшему Лжедимитрия I истинным сыном Ивана Грозного, Буссов выдвигает целый арсенал доказательств того, что Лжедимитрий I — самозванец. Наконец, поскольку у Маржерета отсутствует акт цареубийства со стороны Бориса Годунова — первопричина “Смутного состояния” России, по Буссову, — сочинение французского капитана оказывается полностью отвечающим той характеристике “рассказов и известий военных людей”, которая дается им в письме Буссова, в плане противопоставления этим “рассказам” своей “книги”, главная ценность которой, по мнению ее автора, состоит именно в изложении первоначальной причины “междоусобной войны” в России.
Итак, целью Буссова являлось дать наиболее полное и обстоятельное освещение “Смутного состояния Русского государства” и причин, породивших это состояние. Буссов был очень хорошо подготовлен для выполнения стоявшей перед ним задачи. У него были собственные записи о тех событиях, наблюдателем и участником которых он являлся, рассказы и записи о более ранних событиях, полученные им как от русских, так и от живших в Москве немцев; наконец — самое главное — Буссов обладал огромным запасом наблюдений за годы его пребывания в России, когда он почти все время находился в центре борьбы — то в Москве, то у Болотникова, то у Лжедимитрия II, то, наконец, опять в Москве. Кроме того, у Буссова имелся “помощник”.
Заявление Буссова, что он писал свои “Московитские дела” вместе с “помощником”, разрешает длительный историографический спор о том, кто был автором публикуемой Хроники: Конрад Буссов или Мартин Бер? Решение этой контраверзы в пользу Бера, предложенное Карамзиным и поддержанное Устряловым, обосновавшими свое мнение ссылкой на то, что Петрей в своем сочинении о России дважды упоминает о писателе Мартине Бере и ни разу не говорит о Буссове как о писателе (хотя и сообщает эпизод с попыткой Буссова возглавить заговор в пользу Бориса Годунова в Нарве в 1601 г.), было в 40-50-х годах XIX в. оспорено Аделунгом, Гротом и Куником в России и Е. Германом в Германия[82].
В отличие от Карамзина и Устрялова, пользовавшихся анонимной редакцией Хроники, в распоряжении Германа и Аделунга, а также и Куника был Дрезденский (а также Академический) список Хроники, в заголовке которого в качестве автора Хроники прямо назван Буссов, а в тексте имеется целая группа автобиографических заметок Буссова. Это дало возможность Аделунгу и Герману, а вслед за ними и Кунику, со всей бесспорностью установить авторство Буссова и показать ошибочность точки зрения Карамзина и Устрялова.
В свою очередь Грот, произведя сопоставление параллельных мест из сочинения Петрея (широко использовавшего текст Хроники Буссова в
- Русь - Россия - Российская империя. Хроника правлений и событий 862 - 1917 гг. - 2-е издание - Борис Пашков - История
- Летописи еврейского народа - Рэймонд Шейндлин - История
- Путешествия Христофора Колумба /Дневники, письма, документы/ - Коллектив авторов - История
- «ПЕТР ВЕЛИКИЙ, Историческое исследование - Казимир Валишевский - История
- Реформа в Красной Армии Документы и материалы 1923-1928 гг. - Министерство обороны РФ - История
- Петр Великий и его время - Виктор Иванович Буганов - Биографии и Мемуары / История
- Черный крест и красная звезда. Воздушная война над Россией. 1941–1944 - Франц Куровски - История
- Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II - Юрий Александрович Лебедев - Биографии и Мемуары / Военное / История
- Советская экономика в 1917—1920 гг. - коллектив авторов - История
- Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга в начале XX века - Пётр Пискарёв - История