Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К Томасу подскочил на коне визжащий половец, в руке сверкала сабля. Пчелы облепили ему голову, но один глаз все еще горел неугасимой злобой. Половец ударил саблей, промахнулся, а рыцарь, жалея несчастного, с одним глазом не боец, смачно хлестнул плетью. Тяжелый ремень с вплетенным свинцом с треском разрубил халат на спине. Половец подпрыгнул, выгнулся, словно пряча спину, слетел с коня.
Томас удовлетворенно повернулся, но половец перекатился через голову и прыгнул на железного человека. Томас не успел даже занести меч для удара. Перед глазами мелькнуло оскаленное лицо, он судорожно двинул рукоятью.
Череп хрустнул, как яичная скорлупа. Томас отступил от падающего, с удивлением осмотрел рукоять, куда месяц назад вбил один из гвоздей, что скрепляли крест Господень.
Олег был уже на полпути к вершине, когда Томас догнал его с торжествующим воплем:
— Свершилось чудо! Пресвятая Дева снова явила мне милость! Едва гвоздь из креста Господнего коснулся неверного, тот сразу испустил дух!
— Это зовешь чудом?
— А что же еще? Ты снова не веришь в силу креста Господня?
— Я бы поверил, — буркнул Олег, — если бы ты за другой конец гвоздя не держался, как черт за грешную душу... Слушай, а как гвоздь из того меча, который ты оставил где-то в Родопах, перебежал в твой нынешний меч?
Глава 5
Деревянная башня тряслась, как стебелек, по которому бежали два крупных жука и божья коровка. Томас страшился, что ветхие ступеньки не выдержат настоящего англа в полных доспехах. Тогда он перебьет этих наглецов внизу, не вынимая меча. Калика сказал бы, задницей. Подумать только, какие грубые слова находит!
Женщина шла впереди, затем Томас обогнал, двинулся с обнаженным мечом первым. Что дивило, так странное несообразие. Что внутри роскошнее, чем снаружи, понятно, так и ожидал: всяк наружу выставляет свою грубую силу, озлобленность, готовность ударить первым. Но почему при таком обилии ковров и шкур редких зверей оружия нет вовсе?
Томас заметил шкуры даже белых медведей, но таких зверей, он знал доподлинно, Господь не творил. Такие звери обитают разве что в подземельях, где не бывает солнечного света, он сам в детстве видел белых червяков и тритонов. А чешуйчатые шкуры, головы и рога неведомых чудищ?
— А что будет, когда поднимемся к покои хозяина? — предположил дрогнувшим голосом. — Только бы сразу в жаб не превратил! Это тебе, сэр калика, все одно, ты мыслитель, а доблестному рыцарю будет не по себе... Копье в руки не взять, скользко, щит не поднять...
Впереди была дверь, окованная серебром и золотом. Ручка была в виде львиной головы. Вместо глаз блестели крупные рубины. Томас раскрыл рот — такое богатство в глуши! Да на каждый из таких рубинов можно снарядить малое рыцарское войско! Еще и обоз!
Олег же морщился, с неловкостью отводил взор. Вид у него был такой, словно здешний маг сделал нечаянно непристойность, но как-то надо сделать вид, что не замечает.
Томас постучал, прислушался, толкнул дверь. Отворилась без скрипа, открылась роскошно убранная комната. Осторожно вошли все трое, огляделись. В глубине низкое ложе, застеленное богато расшитым одеялом, на стенах бесчисленные ковры, на столе ковши, братины, заморская посуда. Томас приподнял кубок, глаза округлились. Чересчур тяжел, чтобы быть из простого железа.
Женщина молчала, но при виде драгоценных камней на посуде и вделанных в ножки стола и ложа ее лиловые глаза стали зелеными, как спины молодых лягушат, а щеки порозовели так, что видно было даже сквозь слой грязи..
— Богато живут русичи, — заметил Томас с уважением. — Наш король победнее...
Он с недоумением потрогал рогатые шишки огромных плодов. Яблоки и груши на подносе — понятно, виноград и ананасы тоже едал в сарацинских землях, но это вовсе нечто несусветное. Как и эти длинные изогнутые огурцы, только желтые и в листьях.
Женщина коснулась покрывала, нежнейшего и тончайшего, сотканного разве что из лунного света. По краю шел узор золотом, к середке сбегались замысловатые знаки. Ее пальцы как будто сами по себе терли, мяли, исследовали неведомую ткань.
Олег прислушался, из-за стены доносились голоса. Слов он не разобрал, но один из голосов показался знакомым. Он ощутил, как недобрый холодок побежал по коже. Он не знал этого человека, но интонация была знакомой, даже слишком...
Он толкнул рогатую голову зверя на стене, та подалась с трудом. Пахнуло травами, щель раздвинулась, открыла потайной ход. Томас сразу же вытащил меч, снова спрятал, вспомнив, что находится в чужом доме.
Они прошли гуськом через проход среди бревен. Комната была поменьше, но обставлена много богаче, ярче, а от сундуков с висячими замками было тесно. При их появлении померк синеватый свет, словно они своим появлением задули молниевую свечу, а в глубине комнаты отпрыгнул к стене щупленький старик с коротко стриженной белой бородой. Глаза были испуганные.
— Кто вы, прервавшие...? Как сумели войти?
Томас поклонился.
— Приветствуем тебя, мудрый... и богатый! Я сэр Томас Мальтон из Гисленда, рыцарь Христова воинства.
Олег пристально осматривался. Старик, в этой захламленной редкими и дорогими вещами комнате мог спрятать дюжину головорезов, но можно не сомневаться, что, кроме старика, здесь уже никого нет. Однако же не оставляет чувство, что кто—то есть еще... И даже прислушивается к их словам.
— Христиане? — выкрикнул старик.
Томас снова поклонился.
— Нет более верного христианина, чем я, рыцарь похода за освобождение Гроба Спасителя. Спутник мой тоже одной ногой в истинной вере, хотя и всячески отрицает. На прекрасной леди, что согласилась почтить нас своим присутствием... на некоторое время, хоть и нет креста, но, судя по ее дивной красе, она не может не быть истинной христианкой...
Как чешет, как чешет, подумал Олег невольно. Гибкая вера! С большим основанием эту женщину можно счесть орудием дьявола. За то же самое.
— Как вы вошли? — потребовал старик снова.
Вид у него был злой и растерянный. Томас поклонился еще учтивее, снова избегая прямого ответа.
— Дивно и светло зреть произрастающую мудрость среди дикости и невежества, что ломится сейчас внизу в двери... Мы здесь только проходом, по дороге забежали, просим приютить бедную женщину! На ее глазах горел ее дом и гибла родня. Наверняка это была родня, такие же оборванные и грязные. Она нуждается в защите.
Старик отшатнулся.
— Женщина? В моем доме? Чтобы я сам, своими руками рушил защиту? Вы уйдете, как и пришли, — вместе.
Томас сказал осторожно:
— Мы прошли долгий путь, но впереди еще дольше...
Старик прервал:
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых - Ольга Гордеева - Героическая фантастика
- Всадники бури - Мартин Романо - Героическая фантастика
- Чудовище Боссонских топей - Дуглас Брайан - Героическая фантастика
- Девять жизней Кота Баюна 1. Сказ 1. Дети подлунного света - Александр Михайлович Окольников - Героическая фантастика / Прочее / Русское фэнтези
- "Игра"-"Ловец знаний"-"Пасть". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Пастырь Роман - Героическая фантастика
- Легенды разрушенного мира. Тлен. Глава 1 - Артур Александрович Лёд - Героическая фантастика / Прочие приключения / Ужасы и Мистика
- Слон меча и магии - Коллектив авторов - Героическая фантастика / Городская фантастика / Периодические издания
- Ученик. Том 2 - Алексей Губарев - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Периодические издания / Фэнтези
- Дворец наслаждений - Дуглас Брайан - Героическая фантастика