Форма входа
Читем онлайн Великий Бисмарк. Железом и кровью - Николай Власов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Как только Соединенный ландтаг закрылся, жених тут же вернулся в Померанию, где и вступил в законный брак. После свадьбы молодые отправились в свадебное путешествие за границу. Через Дрезден, Прагу, Вену и Зальцбург они прибыли в Венецию, а обратно на родину вернулись через Швейцарию и Рейнскую область. Путешествие произвело огромное впечатление, в первую очередь на Иоганну, которая впервые отправилась в столь дальнюю поездку. На ее супруга впечатление произвела главным образом Венеция. Восхищаясь красотами города дожей, он одновременно отметил большое число австрийских войск, количество которых все увеличивалось (Северо-Восточная Италия входила на тот момент в состав Австрийской империи). Ощущение напряженности витало в воздухе, чувствовалось приближение больших потрясений.
Новобрачные вернулись в Шенхаузен в октябре. К этому моменту Бисмарк уже осознал, что политика является его призванием. Понимал он и то, что ситуация в стране стремительно меняется и необходимы новые средства для сохранения старой политической системы.
Возможности продемонстрировать это на практике появились у него очень скоро. В конце февраля 1848 года всю Германию всколыхнуло пришедшее с запада известие: во Франции произошло восстание, король свергнут! Немецкие либералы и демократы увидели возможность осуществить свои мечты. В первых числах марта начались волнения в Рейнской провинции, а 18–19-го произошло восстание в Берлине. Консервативные силы потерпели поражение: король вынужден был вывести из города войска, обнажить голову перед телами погибших повстанцев, отменить цензуру и привести к власти либеральное министерство Кампхаузена. Был обещан созыв народного представительства и быстрейшее принятие конституции. На повестку дня в стране встали вопросы германского единства и конституционной монархии. Так началась германская революция 1848–1849 годов, которая оказала определяющее воздействие на дальнейшую судьбу Бисмарка.
О событиях в Берлине молодой помещик узнал, находясь в Шенхаузене. Его реакция была вполне однозначной и крайне жесткой: существующий порядок необходимо защитить, бунт должен быть подавлен любыми способами. Опыт Великой Французской революции показывал: если не уничтожить восстание в зародыше, не проявить достаточной твердости, все происходящее довольно быстро обернется властью толпы и безостановочной работой гильотины. Необходимо было действовать быстро и активно.
20 марта к Бисмарку явилась делегация из близлежащего городка, потребовавшая поднять на башне его усадьбы национальный черно-красно-золотой флаг – символ революции. Отправив делегацию восвояси, «бешеный юнкер» призвал местных жителей дать отпор смутьянам и поднял на башне знамя прусской монархии – черный крест на белом фоне. Изначально Бисмарк решил сформировать отряд из крестьян, чтобы двинуться на Берлин для защиты короля. Однако, поразмыслив немного, отправился в прусскую столицу в одиночку, чтобы ознакомиться с ситуацией. 20 марта он прибыл в Потсдам – королевскую резиденцию, находящуюся в паре часов езды от мятежного Берлина. Здесь он в первую очередь встретился с военными, в числе которых был знакомый ему еще по жизни в Померании майор Альбрехт фон Роон, впоследствии ставший сподвижником и близким другом «железного канцлера». Бисмарк призывал офицеров активно вмешаться в происходящее в столице – первой его идеей было «отправить эскадрон гусар по деревням во все стороны от Берлина, чтобы призвать крестьян защитить короля от городских» [60]. Надежда на единение земледельцев и короны не покидала его. Военные заявили в ответ, что могут и сами справиться с восстанием, но не хотят действовать без приказа.
Тем не менее генералу фон Приттвицу помещик-энтузиаст пришелся как нельзя более кстати, поскольку с его помощью было возможно выполнить некоторые щекотливые миссии, оставаясь при этом в тени. Приттвиц сам был далеко не против разгромить мятежников, однако ему нужно было, чтобы кто-нибудь взял на себя ответственность. Бисмарк по его просьбе встретился с одним из младших братьев короля, принцем Фридрихом-Карлом, находившимся в Потсдаме, который, однако, предпочел занять выжидательную позицию. Затем он отправился в Берлин, но эта поездка тоже не принесла результата. Дворец монарха охраняли патрули гражданской гвардии, сформированной восставшими и не пропустившими молодого помещика внутрь. Не сумев встретиться с королем, Бисмарк 23 марта добился аудиенции у принцессы Аугусты – сестры Вильгельма Прусского, младшего брата монарха. Вильгельм, пользовавшийся репутацией ярого реакционера, выступал за подавление восстания самыми жесткими методами, за что получил от народа прозвище «картечный принц» и вынужден был бежать в Англию. Его супруга Аугуста, отличавшаяся от своего супруга весьма либеральными взглядами, осталась вместе с сыном в Пруссии, возможно, рассчитывая на отречение Фридриха Вильгельма IV, которое автоматически сделало бы ее регентшей при малолетнем сыне. По крайней мере, именно такой точки зрения придерживался впоследствии Бисмарк, который только в ходе аудиенции понял, что обратился совершенно не по адресу.
В любом случае существуют две совершенно разные версии состоявшегося 23 марта разговора, принадлежащие его участникам. Сам Бисмарк впоследствии заявлял, что хотел получить от Аугусты сведения о месте пребывания ее супруга, чтобы привлечь последнего к подавлению восстания в Берлине. «Она приняла меня на антресолях, в комнате для прислуги, сидя на сосновом стуле, отказалась дать мне просимые сведения и заявила в большом возбуждении, что ее долг оберегать права своего сына» [61]. Сама принцесса впоследствии заявляла, что Бисмарк пытался побудить ее объявить короля недееспособным, сместить его и возглавить подавление мятежа. Судя по всему, ни одна из двух версий не соответствует действительности в полной мере. В любом случае можно с уверенностью предположить, что Бисмарк требовал от принцессы содействия в деле подавления революции, она же наотрез отказалась, считая своего собеседника опасным реакционером, который ввергнет королевскую семью в еще большие бедствия. В итоге неудачных переговоров Бисмарк и Аугуста стали смертельными врагами и оставались ими до конца своих дней. Впоследствии они попортят друг другу немало крови.
Конец усилиям Бисмарка положил сам король, который 25 марта прибыл в Потсдам и заявил под недовольное ворчание своих офицеров, что никогда не чувствовал себя более свободным, чем под защитой берлинцев. Если до этого у Бисмарка еще оставались какие-то иллюзии по поводу того, что король находится в плену у восставших, откуда его необходимо вызволить, то теперь они рассеялись. Разочарованный контрреволюционер убедился в том, что монарх слишком мягок и слабоволен для того, чтобы дать отпор бунтовщикам. Ему не оставалось ничего иного, кроме как вернуться в Шенхаузен. Однако Бисмарк вовсе не собирался складывать оружие: если потребуется, он будет защищать монархическую систему даже вопреки воле монарха. Тем не менее у него было и определенное чувство растерянности; простая картина мира, в которой необходимо защищать короля от мятежников, на поверку оказалась несостоятельной.
В начале апреля в Берлине вновь собрался Соединенный ландтаг. Единственной его задачей было закрепить уступки, сделанные королем в марте, и принять решение о созыве прусского Национального собрания. Несмотря на то что ландтагу был отмерен весьма короткий век, Бисмарк успел произнести речь, в которой подчеркнул свой консерватизм. «Я прощаюсь с прошлым, как с покойным, которого искренне любил; в печали, но без надежды вновь пробудить его после того, как сам король бросил горсть земли на его гроб», – заявил он с трибуны [62]. Совершенно очевидно, что в условиях революционного подъема, охватившего Пруссию и Германию, подобные фразы звучали резким диссонансом с настроением большинства даже в таком довольно консервативном собрании, каким являлся Соединенный ландтаг. И все же эта речь не вполне оправдала ожидания покровителей Бисмарка, группировавшихся вокруг Л. фон Герлаха. Дело в том, что, в отличие от предыдущих своих выступлений, молодой депутат был гораздо менее резок и категоричен в осуждении происходящего. «Если действительно получится на новом пути, на который мы сейчас вступили, достичь единства германского отечества, прийти к более счастливому или даже просто законодательно упорядоченному состоянию, тогда наступит момент, когда я выскажу свою благодарность создателю нового порядка; однако сейчас это невозможно» – таким почти примирительным заявлением завершил Бисмарк свою речь. Впоследствии он оправдывал свою умеренность тем, что не чувствовал за собой морального права критиковать действия монарха и назначенного им правительства. На самом деле он, вполне возможно, пытался нащупать почву для действий в изменившихся обстоятельствах или, как предполагают некоторые его биографы, сам толком не знал, к чему стремиться в новых условиях. В оставшейся неопубликованной статье, написанной спустя несколько недель, – ее текст Бисмарк включил в свои мемуары – он выражался еще более определенно: «Дворяне-помещики, как и любой разумный человек, полагают, что было бы бессмысленно и невозможно остановить поток времени или заставить его повернуть вспять» [63]. Публично развивать эту мысль он, однако, не мог, не рискуя одновременно утратить расположение Герлаха и других своих покровителей. В каком-то смысле Бисмарк сам стал заложником того образа, который он сконструировал.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Великий Бисмарк. Железом и кровью - Николай Власов бесплатно.
Похожие на Великий Бисмарк. Железом и кровью - Николай Власов книги
- ПИСЬМА К РУССКОЙ НАЦИИ - Михаил Меньшиков - Публицистика
- Россия и Германия. Стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну - Сергей Кремлёв - Публицистика
- Они шли убивать. Истории женщин-террористок - Вера Николаевна Фигнер - Прочая документальная литература / Публицистика
- Клевета на Сталина. Факты против лжи о Вожде - Игорь Пыхалов - Публицистика
- Повесть Гоголя «Портрет» - Александр Иванович Алтунин - Менеджмент и кадры / Публицистика / Науки: разное
- Джобc Стивен - Джин Ландрам - Публицистика
- Эт-руски. Загадка, которую не хотят разгадать - Анатолий Фоменко - Публицистика
- Врата Европы. История Украины - Сергей Плохий - Публицистика
- Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов - Светлана Александровна Смагина - Кино / Публицистика
- Турецкие диалоги. Мировая политика как она есть – без толерантности и цензуры - Иван Игоревич Стародубцев - Политика / Публицистика
