водки, я сердито смотрю на него.
— Ты мне не указ.
Влад подходит ближе ко мне, жар его тела угрожает воспламенить мою ночную сорочку.
— Твоя сестра носит мое кольцо. Все, о чем она заботится, волнует и меня тоже. Диана будет Васильевой, и будь я проклят, если позволю, чтобы ее сестру застукали, разгуливающей в прозрачном халате по комнате, полной голодных мужчин. — Он стискивает зубы и прищуривает свои карие глаза, глядя на меня. — А теперь беги обратно наверх, пока тебя не съел не тот мужчина.
Мой гнев тает, пока я обдумываю его слова.
Не тот мужчина?
Как он?
Надежда, это глупое чувство, сжимает меня за горло. Я не могу сформулировать ни слова. Вместо этого упиваюсь его эффектной внешностью. Его галстук незаметно ослаб, а рукава накрахмаленной белой рубашки, забрызганные кровью, закатаны до локтей. Влад трет ладонью подбородок, и его покрытое жилками предплечье сгибается. Я застигнута врасплох, разглядывая замысловатые татуировки, о существовании которых никогда не подозревала, на его руках.
— Ирина, — рычит он.
Его голос отзывается эхом в моей душе, и я издаю болезненный стон.
— Ммм?
Он сжимает мои бедра, впиваясь своими пальцами в мою плоть, и резко разворачивает меня.
— Люди смотрят на тебя. Иди в свою комнату.
Смех срывается с моих губ.
— Никто не смотрит на меня, Влад. Я — Тень.
Он фыркает, и это так на него не похоже, отчего я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что это на самом деле Влад все еще стоит у меня за спиной.
От напряжения в его глазах у меня подкашиваются ноги.
— Когда ты смотришь на солнце, ты не видишь тени. — У него низкий и хрипловатый голос.
Я наклоняю голову, чтобы изучить движения его губ. Что это вообще значит?
— А теперь беги, солнце мое. Вперед. — Солнце мое. Я не могу дышать. Кивком головы Влад побуждает меня двигаться. Я поворачиваюсь и, спотыкаясь, иду вперед. И когда снова смотрю на него, он уже подходит к Диане. Она мягко улыбается ему, прежде чем снова заговорить с нашим отцом.
Теперь он принадлежит ей.
То, что я только что почувствовала, было реальным. Это не было игрой или ходом, или чем-то еще, чем славятся люди в нашем мире. Влад замечает меня. Жаль, что долг для него всегда будет на первом месте, вот почему он там, где хочет быть, обнимая мою сестру одной рукой с каменным выражением на лице.
Король никогда не отступится.
А Влад Васильев — самый величественный мужчина, которого я знаю.
А я просто отвлекаю внимание.
Солнце мое.
Мое солнце.
Не тень.
Чувствуя, что это, возможно, мой последний шанс заявить о себе, я улыбаюсь ему. Наши взгляды встречаются, но Влад не подает никаких признаков своего небольшого промаха, случившегося несколько секунд назад. Сложный. Несдержанный. Свирепый. Он снова воздвиг свои стены.
Моя улыбка исчезает, и я крадусь обратно в тень, где мне и место.
Я не солнце.
Но было приятно сиять, как одно из них, пусть даже всего на мгновение.
Голоса, в конце концов, затихают, и в доме воцаряется тишина. Я всегда держу дверь своей спальни открытой — старый детский страх оказаться запертой наедине с мужчиной, который, казалось, никогда не исчезнет, даже когда стану взрослой. Вот почему я сразу услышала шум, но сегодня вечером моя дверь закрыта. Я не хотела, чтобы Диана или мой отец слышали, как я оплакиваю свою печаль в подушку.
Как можно горевать о том, чего у тебя никогда не было?
Я уже ни в чем не уверена, но скорблю. Мое сердце физически болит. Наша мать вышла замуж за отца, но между ними никогда не было любви. Их история совсем не похожа на те, написанные в сборнике сказок, которые мы с сестрой читали тайком. Диана позволяла мне свернуться калачиком рядом с ней в ее постели и читала приключенческие истории о храбрых принцессах, которые, в конце концов, встречали прекрасного принца. В глубине души я всегда думала, что мы с Дианой могли бы быть по-настоящему храбрыми и, в итоге, найти свою любовь. Почему у нас не может быть и того, и другого?
Однако наш мир — это не сборник сказок.
Злодеи рыщут по ночам — это скорее кошмар, чем сказка.
Нам показывают того, кого мы могли бы полюбить, а потом отнимают. Мы вынуждены следовать правилам, которые, в прямом смысле, высасывают счастье прямо из наших душ.
Должна признать, что у женщин Волковых не бывает счастливых концовок.
Раздается легкий стук, отрывающий меня от моих мыслей, и сестра зовет меня через разделяющую нас дверь.
— Ирина, ты не спишь?
Я остаюсь тихой и неподвижной, надеясь, что она уйдет.
Не повезло.
Дверная ручка поворачивается, и Диана толкает дверь, делая шаг в мою комнату.
— Тень?
Я задерживаю дыхание и слышу ее вздох, прежде чем она уходит, закрывая за собой дверь. Я вздыхаю, наполняя воздухом свои легкие, затем наклоняюсь, чтобы включить лампу. И испуганно вскрикиваю, когда вижу Диану, сидящую на стуле в углу комнаты и смотрящую на меня в ответ. Странно видеть ее в этом месте, но она вовсе не похожа на тень. Диана руководит всем, что ее окружает. Все вокруг принадлежит моей сестре.
Точно так же, как ей принадлежит мое будущее.
Я подавляю боль и встречаюсь с ее печальным взглядом.
— Я знаю тебя всю твою жизнь, Ирина, — тяжело произносит она, нахмурив темные брови. Это напоминает мне о том времени, когда мы были детьми, и она беспокоилась обо мне. Такая опекающая и любящая. — И знаю, когда ты спишь, а когда нет.
Мои нервы накаляются до предела, как будто внутри меня происходит бунт.
— Я устала, Диана, — хриплю я, и в моем голосе слышится предательство. — Чего ты хочешь?
Она встает, и я принимаю сидячее положение, опуская взгляд, чтобы не смотреть на нее.
— Я знаю, ты не одобряешь мой выбор.
Я издаю унылый смешок.
— Это не твой выбор. В этом-то все и дело.
— Отец не стал бы принуждать меня к этому, Ирина, так что это мой выбор, и я сделала его — правильный для нас обоих. — Ее голос тверд и непреклонен. Меня бесит, что она ведет себя так же, как они. Как наша мать. Преклониться и позволить мужчинам в нашем мире управлять нашим будущим.
Я резко поднимаю голову, встретившись со взглядом ее голубых глаз.
— Что это значит? — спросила я.
Присев на кровать рядом мной, она берет меня за руки
