Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По моим щекам текут слезы. Это именно слезы, а не дождь, потому что я чувствую, какие они горячие. Мои плечи вздрагивают.
Мамин прах стоял у меня на каминной полке ровно год. Целый год я не могла найти в себе силы, чтобы развеять его в каком-нибудь подходящем месте. Казалось, мне было необходимо, чтобы мама продолжала осыпать меня упреками даже с того света. «Ты убираешь мусор за другими, а свою жизнь привести в порядок не можешь. Ты неспособна даже избавиться от праха своей любимой мамочки, которая бросила рiдну неньку Україну ради того, чтобы у тебя была нормальная жизнь. Никогда, никогда ты не могла довести ни одно дело до конца, Катарина! Ты и школу бросила, хотя мы скопили достаточно денег, чтобы ты могла учиться в университете. Эти твои постоянные вечеринки! Алкоголь! Пьяные компании! Разве так себя ведут девушки, которые хотят чего-то добиться?»
Бун обнимает меня за плечи. Он ничего не говорит, но я все равно чувствую его поддержку. Бун рядом, и мне этого достаточно. Есть столько разных видов любви, и наша с Буном уникальна. Ничего физического. Просто он мой лучший друг. И я готова сделать для него все что угодно. Не сомневаюсь, что и он сделает все для меня. Наша дружба… она крепче, чем кровное родство.
– Знаешь, что она сказала мне перед смертью? – тихо спрашиваю я.
Бун криво улыбается из-под козырька мокрой бейсболки.
– Дай угадаю… – Он на секунду задумывается, потом начинает говорить, искусно копируя мамин украинский акцент: – «Ты, Катарина, могла бы кой-чего добиться в жизни!..»
Я против воли захлебываюсь смехом.
– Нет, не угадал!.. Она сказала вот что… – Я делаю небольшую паузу, чтобы как можно точнее передать мамин голос. Еще несколько мгновений, и в моих ушах начинает как будто звучать магнитозапись нашего последнего разговора в палате хосписа:
«Я хочу выбраться отсюда, Катарина. Помоги-ка мне встать, живо!»
«Но, мама, ты очень слаба. Ты упадешь! Хочешь, я позову сестру, и мы…»
«Нет, нет! Ради бога, Катарина! Я должна убраться отсюда!»
«Нет-нет, мама, пожалуйста, не надо! Не делай этого! Давай я помогу тебе лечь обратно».
«Не трогай меня! Убери руки! Пресвятая Богородица, Господи Иисусе Христе, 911, полиция – да помогите же мне кто-нибудь! Уберите от меня эту девчонку! Отпусти меня, Катарина! Отпусти, или я тебя лягну, как осел не лягал. Клянусь – я это сделаю!»
Бун смотрит на меня, и его губы изгибаются в улыбке.
– «Как осел не лягал»? – переспрашивает он.
Я фыркаю, вытираю нос тыльной стороной ладони, киваю.
– Что это за выражение? Я думал, «лягание осла» это что-то из йоги, но…
– Скорее всего, это просто самый сильный удар, какой мама могла придумать. Когда лошади лягаются, они могут и убить.
– А ослы? Они вообще лягаются?
– Понятия не имею.
– Может, на ферме, где росла твоя мама, кого-то лягнул осел?
– Понятия не имею, – повторяю я. – Я думаю, на пороге смерти у нее просто помутилось сознание. Плюс разные лекарства… Смерть не происходит сразу. У нее тоже есть этапы. Ну, как стадии беременности… И на каждом этапе – целый букет симптомов, их все уже изучили и описали.
– Наверное, именно для этого и нужны доулы[5], – глубокомысленно замечает Бун. – Что прийти в этот мир, что уйти из него не так-то просто. Ведь и приход человека в мир, и уход из него весьма болезненны. И просто-напросто страшно.
– Да.
Он молчит, а потом вдруг говорит:
– Я думаю, ослы лягаются еще похуже лошадей.
– Может быть. – Я тоже молчу, потом добавляю: – Ей сделали какие-то уколы, а через несколько часов она умерла.
«Умерла, не приходя в сознание», – мысленно уточняю я и вдруг чувствую, что мне жизненно необходимо как можно скорее избавиться от праха, пустить его по ветру, сбросить со скалы. Так моя мама будет нигде и одновременно везде.
– Ладно, я готова.
Я встаю, вытаскиваю бамбуковый штырек, который удерживает крышку, открываю урну и, подняв ее повыше, переворачиваю вверх дном. Слежавшийся пепел вырывается из урны плотным комком, но ветер подхватывает его и сносит вниз и в сторону. На фоне серого тумана туча пепла кажется серебристо-белой. Новый порыв ветра – и она взмывает выше, становясь похожей на миниатюрный атомный гриб. Ветер несет пепел над нашими головами, несет к обрыву, рассеивает в небе над лесом и над океаном. Да, теперь мама действительно везде! Я начинаю смеяться и никак не могу остановиться. Мама была бы в восторге. Она всегда любила свободу, и теперь, когда ее жизненный цикл завершился, мама снова вернулась во Вселенную.
Я с облегчением вздыхаю. Кажется, мне удалось наконец разорвать ту тягостную связь с матерью, которая мешала мне быть собой. И одновременно я чувствую себя одинокой и потерянной. Жизнь – это безбрежный океан, плыть по которому мне теперь придется самой.
И с этим ничего не поделаешь.
Мы возвращаемся к нашим машинам. Рюкзак у меня на спине кажется невесомым. В нем нет ничего, кроме пустой биоразлагаемой урны.
На стоянке я замечаю ярко-голубой автомобиль. Это «тесла родстер». Он припаркован в дальнем конце стоянки, словно его владельцы хотели оказаться как можно дальше от дешевой коричневой «хонды» Буна и моего служебного «кросстрека».
– Ну-ка постой!.. – говорю я.
Он замечает блеск в моих глазах и широко улыбается. Бун знает, в чем дело. В эту игру мы играем довольно давно. Впрочем, это не совсем игра. Возможно, это наш способ выразить протест против мира, где правят богатство и ложь. Но мы-то знаем, что вещи никогда не бывают такими, какими кажутся.
Не говоря друг другу ни слова, мы направляемся к «тесле», внутренне готовясь играть, импровизировать. Вот мы с самым непринужденным видом опираемся о капот машины, и Бун обнимает меня за плечи, а я гляжу на него снизу вверх, старательно изображая обожание. Одновременно я поднимаю свой телефон и делаю несколько снимков. Ах, если бы вы только знали, как много можно выразить с помощью поз, мимики, выражения глаз! Можно выглядеть уверенным, беспечным, богатым. Именно таких людей – людей, которые считают, будто им принадлежит весь мир, – мы с Буном и играем перед объективом. Так мы смеемся над ними – над теми, кто действительно в это верит и лишь поэтому считает себя вправе унижать и эксплуатировать других.
Мы переглядываемся, меняем позу, и я делаю еще несколько снимков. Снимки получаются довольно натуральными,
- Сборник 'Пендергаст'. Компиляция. Книги 1-18' - Дуглас Престон - Детектив / Прочее
- Неведение отца Брауна (рассказы) - Гилберт Честертон - Детектив
- Танец с веревками - Рекс Стаут - Детектив
- Паника - Андрей Ждань - Триллер
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Человек, который знал слишком много (рассказы) - Гилберт Честертон - Детектив
- Граница пустоты (Kara no Kyoukai) 01 — Вид с высоты - Насу Киноко - Триллер
- По заказу - Дик Фрэнсис - Детектив
- Кордес не умрет - Гансйорг Мартин - Детектив
- Лихая скромница - Светлана Алешина - Детектив