Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никогда не думал, что полный песец может выглядеть так худо, старо и при этом напористо. Будучи некромантом, в своей жизни я повидал всякое. Меня многие пытались сожрать, покалечить, пару раз сжечь на костре… но чтоб дать взятку кадилом?
– Бабуля, какой грех тяжкий на вас, что вы так стремитесь к причастию? – осторожно полюбопытствовал я.
– Ой, не говорите, отче. Тяжкий. Я мужа своего, покойника, бывало, била. Как он придет на бровях домой за полночь, так в сердцах и голубила. То скалкой, то ухватом, то сковородой. Чем боги на душу положат, тем и я прикладывала. А полгода как помер благоверный мой… Поначалу все тихо было, а вот месяц назад как началось. Приходит по ночам его дух под окна, воет, меня с собой, видать, в сыру землю зовет. Я как к нашему прежнему патеру приду, исповедаюсь, он меня осенит благостью своей и святой водицей, так отпускает…
Бабулька все говорила, и ее голос дрожал, как осенний лист на ветру. Я же кивал с пониманием, изображая на лице грустную мину, как и положено добропорядочному светлейшему. Вот только мысли у меня были не о молитвах. Судя по всему, дело было не в грехах и раскаянии. Нет, это был зов восставшего из жальника мертвяка. Неупокойника либо плохо похоронили, либо, что вероятнее, муженька Майлики незадолго до смерти цапнула нежить вроде мертвицы. И как только его тело окоченело, слюна твари начала прорастать.
Только пока мертвяк не заматерел, его ненадолго могла отпугнуть святая вода. А старушка думала, что вся сила – в молитве. Только эффект от окропления не продлился бы долго. Месяц-два, и дохляк бы сожрал Майлику или кого другого из селян, кто попался на пути умертвия. Просто дом бывшей супруги был ближайшим к жальнику… Всего лишь совпадение.
Но говорить о своих догадках я старушке, конечно, не стал. Лишь выслушал покаяния, сотворил знамение всех богов и пообещал старушке, что приду поздним вечером окропить ее дом святой водой, а заодно прочесть молитвы, чтобы больше ее дух мужа не беспокоил.
Майлика благодарила меня горячо и истово и уходила несколько раз: только я закрывал за ней дверь, как спустя совсем немного времени – я только успевал сесть за стол и взяться за пирог – она стучалась снова и… благодарила. Еле спровадил.
И вот в очередной раз, когда я намеревался было откусить от сдобы, снова в дверь затарабанили.
– Да чтоб тебе провалиться сквозь землю! – пожелал я всего хорошего порядком поднадоевшей старухе, распахнул дверь и занес руку, чтобы осенить ее контрольный раз благодатью.
Но на пороге стоял мужик. Старушки, на удивление, не было.
– Светлейший! – выпалил бородач и бухнулся в ноги, протерев пузом порог. – Помоги…
– В чем именно? – уточнил я, уже понимая: свидание с пирогом мне не светит.
– Моя жена вот-вот помрет родами… Отпусти ей грехи перед смертью…
«Твою ж… исповедальню!» – было самым цензурным, что пришло на ум. Но делать нечего. Убедиться, что смерть прошла без осложнений, – это святой долг некроманта, а еще порой его единственная возможность подзаработать. Так что я прихватил плащ, на миг задумался, взял еще и свою сумку – ту, вторую, которая осталась в трактире при мне, – и, как оказалось чуть позже, сделал это не зря.
Глава 7
Всю дорогу до дома мужик что-то блеял про вышних богов и про то, что если они не простят супруге ее грехи, то она и нерожденное дитя не обретут покой в ином мире.
– Это такая удача, что вы так быстро приехали из столицы… Если бы вас не было, кто бы помог моей Марыське?
– Повитуха, – логично предположил я.
Мужик покачал головой и произнес:
– А нет ее у нас. Уже пару месяцев как. Была бабка Аника, да ее сын увез: сам на юг подался и мать свою прихватил, чтоб она его деток нянчила. Вот и нет у нас уже второй год повитухи. Бабы сами рожают…
– А как же недуги? Чем лечите?
– Так молитвами, – оторопело выдохнул мужик, мол, чего это ты, преподобный, шутишь, что ли, такое спрашивая.
Я скептически глянул на бородача, и тот, не иначе как подумав, что я уличаю его в грехе, начал превентивно каяться:
– Ну ежели молитва не помогает, то настойкой, конечно.
– Мухоморовкой?
– И ей тоже. Хотя особой разницы нет, на чем настаивать: корни, ягоды или листья… Главное, чтобы не на своем мнении, а на перваче. И чем тот крепче, тем недуг быстрее уходит. Ну и, знамо дело, надо побольше потреблять, чтоб заразу быстро изничтожить.
– А какие хвори случаются? – поинтересовался я.
– Так у нас в Марисмолле их всего две: телесная и душевная.
– Полагаю, чаще здесь страдают второй? – риторически вопросил я.
Мужик же принял это за утверждение и удивленно спросил:
– А вы откуда, светлый, знаете?
Я, как темный, конечно, промолчал. А бородач, глянув на меня с почтением, смолк. Так что конец пути мы провели в тишине.
Но это ровно до порога дома, к которому мужик меня привел. Еще с крыльца я услышал стоны. А когда же толкнул дверь и вошел, то увидел, как в полутемной комнате на кровати лежала его жена. Ее дыхание было прерывистым, глаза, открытые, смотрели вокруг, ничего не видя, а тело выгибалось от боли.
Вокруг несчастной суетились две уже немолодые женщины, но помочь ничем не могли. Лишь мешали, носясь, как испуганные курицы, и причитая.
– Вон! – рявкнул я, переходя на магическое зрение.
Еще не хватало, чтоб мне под руку лезли.
Как некромант, я видел, что жене бородача осталось недолго. Вот только, судя по тому, как вело себя дитя в утробе, родами тут и не пахло, а вот отравлением – еще как. Просто у тех, кто на сносях, все принято списывать на беременность.
Вот и сейчас резкие боли в теле, судороги, слабость приняли за потуги. А на деле я видел, как от руки женщины по венам распространялся яд. Он уже дошел до сердца. Еще немного – и заденет плод.
Я схватил женщину за укушенную руку. Две маленькие точки, будто уколы шипов. Если не знать, можно подумать, что задела нечаянно куст шиповника. Но я-то видел под кожей чернь, которая пульсировала, разносясь с током крови.
Больше всего было похоже на атаку врысы. Змееподобное тело покрыто влажной тонкой кожей, что мерцает в тусклом свете, а днем меняет цвет, подстраиваясь под окружающую среду. Что всегда остается неизменным у этой твари, так это глаза. Ярко-алые, желтые, с квадратным зрачком, они излучают холодный гипнотический свет, способный затянуть жертву в трясину.
Правда, обычно добычей врысы становятся зайцы, мелкий скот или дети… На взрослых гадина нападать опасается. Только если человек не подойдет к ее кладке слишком близко. Тогда она будет защищать своих детенышей.
– Твоя жена сегодня ходила в лес? – не оборачиваясь, бросил я бородатому.
– Д-д-да, – заикаясь, отозвался тот. – С утреца
- Приручить дракона (СИ) - Латта Викки - Юмористическая фантастика
- Я – хранитель света! - Викки Латта - Любовно-фантастические романы / Фэнтези
- Как выжить в зомби-апокалипсисе? Возглавь его! 21+ - Несущий Слово - Городская фантастика / Космоопера / Повести / Фэнтези
- БОГАТЫРИ ЗОЛОТОГО НОЖА - Игорь Субботин - Фэнтези
- Смерть и прочие неприятности. Орus 1 (СИ) - Сафонова Евгения - Юмористическая фантастика
- Великий и Ужасный 2 - Евгений Адгурович Капба - Киберпанк / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные - Анна Томченко - Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- Один сон на двоих - Татьяна Владимировна Корсакова - Городская фантастика / Периодические издания
- Собеседник - Елена Бжания - Периодические издания / Русская классическая проза