Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ивао не нравилось слушать про то, какие чужеземцы сильные. Он сказал:
— «Хэмптон Роудс». Отец, я правильно прочел название этого корабля?
— Да.
— Дурацкое название. «Мыс Мурото» — куда красивее.
Хидё улыбнулся сыну, чтобы не засмеяться.
— Не только мы ценим историю. Хэмптон Роудс — это место, где бронированные военные корабли впервые бились друг с другом.
— Что, правда? И кто победил?
— Ни один из кораблей не сумел причинить вред другому. Победителя не было.
— Если мы не можем потопить такой корабль в битве, мы можем захватить его, когда он стоит на якоре, — сказал мальчик. — Смотри, отец. Часовые на палубе ни за чем не следят. Они просто сидят, смеются и курят трубки. Я думаю, они пьяны!
— И что бы ты стал делать?
Ивао сосредоточенно нахмурился.
— Дождался ночи, — сказал он. — Баркасы могут заметить, даже в новолуние. Я бы пустил пловцов с востока. На западе город, и его свет будет мешать часовым смотреть.
— От воды ваше огнестрельное оружие придет в негодность, — сказал Хидё.
— Нам не понадобятся револьверы, — сказал Ивао. — Хватит коротких мечей и ножей. Выстрелы только всполошат врагов. Клинки же бесшумны. Мы захватим «Хэмптон Роудс», пока большая часть его экипажа будет спать. Это смогут сделать двадцать человек, если это будет двадцать храбрецов.
— Прошу прощения, господа. — Приблизившаяся служанка встала на колени прямо на песок. — Церемония вот-вот начнется.
— Спасибо, — отозвался Хидё. Он опустил Ивао на землю и они пошли следом за служанкой обратно к «Воробьиной туче».
— Я рад, что госпожа Эмилия выходит замуж, — сказал Ивао.
— В самом деле? — Хидё взглянул на сына. — А почему?
— Она больше не будет одинока, — отозвался мальчик.
— Да, это не совсем та свадьба, о которой мне мечталось, — сказал Чарльз Смит.
— И мне, — отозвался Роберт Фаррингтон. Не считая этих двух американцев, на свадьбе присутствовали лишь местные деспоты и их вассалы.
— Должен признаться, я удивился, увидев вас здесь, — заметил Смит.
— «Хэмптон Роудс» сейчас не на патрулировании, — пояснил Фаррингтон, — а капитан — мой старый боевой товарищ. Так что зайти сюда было нетрудно.
— Я имел в виду скорее социальные барьеры, чем географию.
— Не вижу, почему бы мне не поприсутствовать на свадьбе женщины, к которой я отношусь с глубочайшим уважением, — сказал Фаррингтон, — даже если я не одобряю выбранного ею супруга.
Молодые люди на некоторое время умолкли. Никто из них не знал, о чем думает другой. Но об этом можно было догадываться.
Фаррингтон кривился и старался гнать от себя эти мысли.
Смит же улыбался и скорее наслаждался сценами, возникающими у него в воображении.
Не каждый день прекрасная американская девственница приносит себя в жертву на алтаре бусидо.
Спальня новобрачных была обставлена на американский лад, и подобие было настолько точным, что Эмилия с легкостью могла вообразить, будто находится сейчас не в Акаоке, а где-нибудь в Олбани. Наиболее бросающимся в глаза предметом обстановки — возможно, из-за душевного состояния Эмилии, — была большая кровать с пологом на четырех столбиках, с пышными подушками и стегаными одеялами, с бельем из белоснежного шелка.
Эмилия стояла перед туалетным столиком с зеркалом. Она могла без гордости или ложной скромности сказать, что отражение в зеркале — сама элегантность и красота. Если бы она смотрела на чужого человека, ее потрясло бы совершенство явившейся ее взгляду картины, и ей пришлось бы напоминать себе, что все это тщета, что все труды человека и сам человек недолговечны. Но поскольку Эмилия смотрела на себя, ей не требовались подобные воспоминания. Она различала за кажущимся спокойствием отраженного в зеркале лица крайнее смятение.
Церемония сама по себе была… потрясающей. Никакое иное слово тут не подходило. На ней присутствовали и Чарльз, и Роберт, что удивило Эмилию, и они были чрезвычайно вежливы друг с другом, что удивило ее еще больше. Их поздравления вроде бы звучали вполне искренне. Роберт, как обычно, держался очень сдержанно, а Чарльза настолько переполняло воодушевление, что можно было подумать, будто это он сегодня женится. Обряд бракосочетания проводил голландский посланник, по вероисповеданию кальвинист. Он и его предшественники на протяжении многих поколений поддерживали отношения с князьями Акаоки. Эмилия видела явственный знак воли Божьей в том, что никто из предков Гэндзи за это время не сделался кальвинистом, и что сам Гэндзи за неделю до свадьбы принял крещение в церкви Истинного Слова. Это не произвело никакого видимого воздействия на его взаимоотношения с людьми его круга. На свадьбе присутствовали все князья западной Японии, противники сёгуна Токугава, и наряду с этим — высокопоставленный представитель самого сёгуна, и все они были почтительны с Эмилией и веселились на празднестве.
По правде говоря, она помнила лишь отдельные детали. И церемония, и празднество прошли для нее, словно в тумане. Эмилию слишком беспокоило то, что должно было воспоследовать за празднеством.
И вот теперь этот час подошел. Через несколько минут — уже совсем скоро — Гэндзи придет к ней, ожидая от нее покорности. Она будет полагаться на Господа, она сделает все, что сможет, и не позволит, чтобы ее телесная или душевная боль помешали Гэндзи осуществить его супружеские права. Но Эмилия боялась. Она не могла этого отрицать.
Чего он пожелает?
Христиане — даже плохие христиане — понимают, что брак — это средство продолжения рода, а дозволение для сексуальной распущенности. Это создает барьер сознания, дающий хотя бы некоторую защиту от наихудших животных наклонностей. Но для Гэндзи подобного барьера не существует. Он, прежде всего, японец, а жители этой страны считают допустимым любое плотское взаимодействие, если только оно происходит по взаимному согласию. На самом деле, как только женщина вступала с мужчиной в интимные отношения, подразумевалось, что согласие на все последующие действия уже дано, а в число этих действий входили и те, которые по законам и морали любой западной нации расценивались как извращения, зверства и тяжкие преступления.
Эмилия не стремилась разузнать эту ужасную правду. Но невозможно было прожить здесь шесть лет и не обнаружить этого. Первое знакомство с нею состоялось через случайно услышанные замечания дам и служанок клана. То, как они говорили о своих взаимоотношениях, заставляло подумать о поведении, лишенном какой бы то ни было морали. Затем последовал тот случай в библиотеке замка, когда Эмилия наткнулась на коллекцию книг и свитков, прежде не попадавшихся ей на глаза. В первой же книге, которую она открыла, обнаружилось множество картинок, изображающих половые сношения самых отвратительных разновидностей; впечатление усугубляло то, что гениталии, и мужские и женские, были нарисованы преувеличенно большими, и неестественного цвета. Эмилия открыла эту книгу и почти мгновенно захлопнула, в такой ужас ее привело увиденное. Но даже мимолетного взгляда хватило, чтобы все это врезалось ей в память. Прошло не меньше часа, прежде чем Эмилия набралась храбрости и открыла соседний том. Ее вело не жгучее любопытство, а стремление лучше понять людей, среди которых она жила. Чтобы отыскать лекарство, первым делом надо изучить болезнь.
- Возлюбленная фаворита - Евгений Маурин - Исторические приключения
- Калифорния - Мы Идем! - Юрий Викторович Тепляков - Вестерн / Исторические приключения / Периодические издания / Разная фантастика
- Не грусти, Калифорния! - Юрий Викторович Тепляков - Вестерн / Исторические приключения / Периодические издания / Разная фантастика
- Пони - Р. Дж. Паласио - Исторические приключения / Русская классическая проза
- Витязь особого назначения - Кирилл Кириллов - Исторические приключения
- Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник) - Джеймс Купер - Исторические приключения
- Виннету. Сын вождя - Карл Фридрих Май - Вестерн / Исторические приключения
- Твердь небесная - Юрий Рябинин - Исторические приключения
- Корона скифа (сборник) - Борис Климычев - Исторические приключения
- Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко - Историческая проза / Исторические приключения