Форма входа
Читем онлайн 100 великих узников - Надежда Ионина
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Все время в нервном настроении. Голоден: не получает достаточно еды. Одиночество. Здесь ни воздуха, ни солнца. В крепости разрешали прогулки. У него нет больше никаких надежд на жизнь. Больше не на что надеяться, жизнь потеряна. Два месяца нет никаких известий. Но для него все безразлично из-за его болезни и несчастий его народа.
По просьбе доктора М. Паппенгейма узник написал ему на память несколько строк. Он писал с большим трудом, еле держа перо и трижды прекращая писать от слабости.
По одному случаю мы в кругу товарищей говорили о вопросе, который Кропоткин поставил в своем "Благосостоянии для всех". Что будут делать анархисты в случае социальной революции? Мы все приняли это больше за фразу старого анархиста, чем за серьезное, что подобная революция была возможна в то время. Но, тем не менее, мы все спорили об этой революции и почти все допускали, что такая революция возможна, хотя, согласно нашим убеждениям, сначала во всей Европе между народами должны быть созданы отношения, в которых уравнивались бы все различия. Через полторы недели доктор записывал. Рана хуже, выглядит плохо. Самоубийство каким-либо надежным способом невозможно. "Ждать конца". Покорился, но в действительности не очень огорчен… Иногда в философском настроении, иногда в поэтическом, а иногда и совершенный прозаик. Думает о человеческой душе: что существеннее в человеческой жизни — инстинкт, воля или дух? Что движет человеком? Если бы он мог хотя бы 2–3 дня читать, то мог бы думать более ясно и выражаться лучше. Месяц ни с кем не говорил. Запись 5 июня 1916 года: "Когда придет разрешение, рука будет ампутирована. Обычное настроение покорности".
В 1916 году немецкий поэт Ф. Верфель видел в крепости Терезиенштадт другого узника — Н. Габриновича.
Я обнаружил белую, неописуемо воздушную форму, цепляющуюся фосфорически светлой рукой за железную койку. Она, казалось, была одета в лучезарное белое платье, тесно обтянутое вокруг нее. Но это не было впечатление от закутанного скелета — нет, но трепещущего бледного видения, невещественно колеблющегося в воздухе пара, словно освобожденный от тела дух готовился рассеяться в неестественно желтом блеске, наполнявшем комнату. Габринович, опираясь рукой на кровать, делал своей ногой движения, подобные движению человека, пытающегося вступить в туфли при вставании. Его изможденные колени касались друг друга. Его члены бурно трепетали, словно в нервном кризисе…
Г. Принцип, Т. Грабеч и Н. Габринович умерли в тюрьме в 1917 году от туберкулеза и недоедания. Времена военных пайков тяжело отразились на всех жителях Австро-Венгрии, и, конечно, государственных преступников никто не хотел щадить или оберегать. Их уморили медленной голодной смертью, но в гуле военных орудий Европа даже не заметила этого. "Мальчики, вызвавшие своим выстрелом войну", уже никого не интересовали.
Г. Принцип и раньше был слаб здоровьем и еще до покушения на Франца-Фердинанда болел острой формой туберкулеза. Даже при хорошем уходе и благоприятных условиях он мог только отсрочить свою смерть, двое же других были вполне здоровыми и физически нормальными людьми, однако при смерти они выглядели настоящими скелетами, потерявшими человеческий облик…
Царственные узники
Несколько лет назад в Санкт-Петербурге были торжественно захоронены останки царской семьи, но до сих пор не утихают споры, действительно ли они принадлежат "мученикам Ипатьевского дома". Однако исторической пеленой скрыто и много других тайн, происшедших с последним русским императором Николаем II и его родными после Февральской революции. Тайны породили много различных версий и предположений, например, до недавнего времени мало кто знал, что, подписав отречение, император на пути из Пскова в Могилевскую ставку попытался его аннулировать и снова возложить на себя монаршую власть. В Петербурге тотчас стало об этом известно, и по прибытии в Царское Село император и его семья были арестованы.
Была ли у царской семьи возможность уехать за границу? Когда она находились под арестом в Царском Селе, секретную миссию по отправке ее через Финляндию в Швецию предлагал организовать генерал Маннергейм, находившийся тогда на русской службе и беззаветно преданный государю. Вывезти царскую семью в "тайном эшелоне" было нетрудно, но А. Ф. Керенский на это не пошел, так как бегство императора сразу после Февральской революции привело бы Временное правительство к краху.
По дипломатическим каналам велись переговоры об отправке Николая II с семьей в Англию, и все как будто было уже подготовлено. Но британский премьер-министр Ллойд-Джордж сыграл в этом деле резко отрицательную роль. В марте 1917 года в войну на стороне Антанты вступили США, и в Лондоне очень дорожили сохранением хороших отношений с новым союзником. А из США в адрес английского правительства шли потоки писем с требованием не принимать на Альбионе бывшего русского императора. И Временному правительству из Лондона была направлена шифровка, в которой говорилось, что приезд низложенного российского императора в Великобританию "сейчас крайне нежелателен".
В Царском Селе стража относилась к царственным узникам грубо и дерзко. Когда государь здоровался с караульными офицерами и солдатами, те или ничего не отвечали, или насмешливо приветствовали Николая II словами "Здравствуйте, полковник". Однажды при смене караула император подал прапорщику руку, но тот своей руки государю не подал и даже отступил назад. Зная, что Николай II не любит читать бульварные газеты и журналы, ему нарочно приносили такие, где писались ложь и клевета на царскую семью, причем подобные статьи подчеркивались красным карандашом.
Помимо издевательств со стороны охраны, немало нравственных оскорблений наносила узникам и чрезвычайная верховная комиссия, изводившая их почти ежедневными обысками, допросами и всевозможными придирками. Только два офицера — полковник Е. С. Кобылинский и его помощник поручик П. Коцебу — относились к царственным узникам с человеческим состраданием, но делали это тайно, опасаясь командиров, а те старались придумать новые оскорбления для членов дома Романовых. Узнали они, что у детей есть две любимые ангорские козы, и убили их прямо на глазах у детей. У цесаревича Алексея была винтовка, которую в свое время подарил наследнику один из заводов как игрушку — со специальными безопасными пулями. Прапорщик Коравченко с грубыми оскорблениями отобрал ее у горько заплакавшего мальчика. Узнав об этом, полковник Е. С. Кобылинский унес винтовку к себе, разобрал и по частям перенес в комнату цесаревича.
Среди дворцовой прислуги процветало фискальство: по доносу была арестована и удалена из Царского Села фрейлина Анна Вырубова, отстранен от должности комендант П. Коцебу за то, что пропускал пакеты от царя и других арестованных без предъявления их в цензуру. Почти все отвернулись от царственных страдальцев: великой княжне Ольге из многих подруг открыто писали только Хитрово и еще одна, подписывавшаяся псевдонимом "Лили".
Приютить царскую семью соглашались испанцы, но в Петросовет тем временем шли многочисленные письма и телеграммы от революционного пролетариата с требованием принять жестокие меры к членам императорской семьи. И в итоге Николай II и его семья оказались в Тобольске. Отъездом их руководил сам А. Ф. Керенский, а официально этот шаг Временного правительства был мотивирован тем, что пусть, мол, царь поживет там, куда прежде ссылал революционеров. Правда, предполагалось, отправив Романовых подальше от революционного Петербурга, потом при первом же удобном случае вывезти их за границу через Дальний Восток.
При отправке из Царского Села императорской семье было предоставлено право выбрать себе свиту и слуг. С бывшим царем в Тобольск добровольно поехали граф И. Л. Татищев, князь В. А. Долгоруков, доктор Е. С. Боткин (лечивший императрицу Александру Федоровну), доктор Деревенко (лечивший царевича Алексея) и француз П. Жильяр — воспитатель наследника. Позднее прибыл англичанин С. Гиббс. Из свиты женского персонала в Тобольск отправились графиня А. В. Гендрикова, Е. А. Шнейдер и четыре фрейлины; прислуги было более 40 человек, и содержалась она на средства царской семьи.
В начале августа 1917 года специальный поезд, сопровождаемый двумя членами Временного правительства и особым отрядом охраны, привез царскую семью и ее свиту в Тюмень, а оттуда на пароходе их отправили в Тобольск. Романовых поместили в бывшем доме губернатора Ордовского-Танаевского; для многочисленной прислуги найти здесь же помещение не было никакой возможности, а проживание на частных квартирах запрещалось инструкцией Временного правительства. Однако часть прислуги все же пришлось разместить на частных квартирах, в другом доме — напротив губернаторского — разместилась и свита императорской семьи.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу 100 великих узников - Надежда Ионина бесплатно.
Похожие на 100 великих узников - Надежда Ионина книги
- 100 великих некрополей - Надежда Ионина - Энциклопедии
- 100 великих театров мира - Капитолина Смолина - Энциклопедии
- 100 великих футбольных клубов - Владимир Малов - Энциклопедии
- 100 великих олимпийских чемпионов - Владимир Малов - Энциклопедии
- 100 великих нобелевских лауреатов - Сергей Мусский - Энциклопедии
- 100 великих рекордов стихий - Николай Непомнящий - Энциклопедии
- Энциклопедия заблуждений. Третий рейх - Лариса Лихачева - Энциклопедии
- 100 великих музеев мира - Надежде Иоинна - Энциклопедии
- Военное дело Древней Руси IX-XI вв. - Михаил Савинов - Энциклопедии
- 100 знаменитых мистических явлений - Валентина Скляренко - Энциклопедии
