Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставив Бальба и Бургунда, чтобы те заплатили штурману и гребцам, Цезарь вскочил на отличного коня, нанятого в Остии, и галопом помчался в Рим. Его путешествие закончится на Марсовом поле. Путешествие — да, но не мучения. Ему надо будет найти кого-то, кто быстро попадет в город и разыщет Помпея. Решение, которое не понравится Крассу, но решение правильное. Помпей прав. Цезарь нужен ему больше, чем Крассу. Кроме того, Красc — друг. Он успокоится, когда Цезарь все ему объяснит.
Известие о том, что Цезарь уже возле стен Рима, достигло Катона и Бибула одновременно с Помпеем, ибо все трое находились в Палате, где все еще обсуждали проблему взимания налогов в Азии. Новость сообщили Помпею, который от радости издал такой вопль, что дремавшие заднескамеечники чуть не попадали со своих стульев. Помпей вскочил, как ужаленный.
— Умоляю, извини меня, Луций Афраний! — крикнул он, стараясь подавить смех и уже направляясь к выходу. — Гай Цезарь — на Марсовом поле, и я просто обязан первым лично поприветствовать его!
Присутствующие — их было немного — почувствовали себя так, словно из них выпустили воздух. В таком же состоянии уже давно пребывали азиатские публиканы. Афраний, у которого были фасции на июнь, распустил собрание до конца дня.
— Завтра через час после рассвета, — сказал он, хорошо зная, что это будет последний день перед июньскими нонами, когда чиновник, регистрирующий кандидатов на консульские должности, то есть Целер, прекратит прием заявок.
— Я же говорил вам, что он успеет, — сказал Метелл Сципион. — Он — как пробка. Как бы ты ни старался его прижать, он все равно выскочит.
— Ну что ж, всегда оставался шанс на его появление, — сквозь зубы проворчал Бибул. — В конце концов, мы ведь не знали, когда он отправился из Испании. Мы, конечно, слышали, что он намеревается остаться в Гадесе до конца мая. Однако это не означало, что именно так он и поступит. Он не мог знать, что мы ему готовим.
— Он узнает все, как только Помпей окажется на Марсовом поле, — обрезал Катон. — Почему, ты думаешь, Плясун назначил собрание на утро? Цезарь будет просить разрешения зарегистрироваться in absentia, я более чем уверен.
— Мне не хватает Катула, — сказал Бибул. — Завтра его влияние было бы очень полезным. Вопреки нашим ожиданиям Цезарь весьма преуспел в Испании, так что наши сенаторские овцы позволят этому неблагодарному зарегистрироваться in absentia. Помпей поспособствует этому, да и Красc тоже. И Мамерк! О боги, хоть бы он умер!
Катон только улыбнулся с таинственным видом. Но Помпею на Марсовом поле было не до улыбок. Он увидел Цезаря. Тот стоял, прислонившись к круглой мраморной стене гробницы Суллы, намотав на руку уздечку коня. Над его головой видна была эпитафия: «Нет лучше друга — нет хуже врага». Помпей подумал, что это можно было бы отнести и к самому Цезарю. Или к нему, Помпею.
— Что ты здесь делаешь? — строго спросил Помпей.
— Для ожидания это место ничуть не хуже любого другого.
— Разве ты не слышал о вилле на Пинции?
— Я не намерен оставаться здесь долго.
— Недалеко, по Длинной улице, есть гостиница. Пойдем туда. Миниций — хороший человек, а тебе, Цезарь, нужна крыша над головой, даже если это всего на несколько дней.
— Я подумал, что важнее всего найти тебя, а потом уж искать, где остановиться.
Это понравилось Помпею. Он тоже спешился (поскольку он опять вошел в состав Сената, он стал держать в Риме небольшую конюшню). Оба зашагали по совершенно прямой и широкой Длинной улице, которая была началом Фламиниевой дороги.
— Думаю, девяти месяцев пребывания на Марсовом поле тебе было достаточно, чтобы узнать местонахождение всех здешних гостиниц, — заметил Цезарь.
— Мне это было известно еще до того, как я стал консулом.
Гостиница оказалась довольно большой и респектабельной. Ее хозяин привык принимать у себя знаменитых римских военачальников. Он приветствовал Помпея как друга, встреченного после долгой разлуки, и очень вежливо дал понять, что ему известно, кто такой Цезарь. Их проводили в уютную гостиную, где горели две жаровни, согревая дымный воздух. Посетителям немедленно подали воду, вино, жареного ягненка, сосиски, свежий хлеб с хрустящей корочкой и салат, заправленный маслом.
— Я умираю с голоду! — удивленно воскликнул Цезарь.
— Тогда ешь. Признаюсь, могу тебе в этом помочь. Миниций по праву гордится своей кухней.
Поедая все эти вкусности, Цезарь одновременно рассказывал Помпею о своем путешествии.
— Северо-западный ветер в такое время года! — поразился Великий Человек.
— Конечно, не скажу, что он был очень сильный, но достаточный, чтобы я мог плыть в нужном направлении. Boni, наверное, не ожидали увидеть меня так скоро?
— Разумеется, Катон и Бибул были неприятно поражены. Но прочие, например Цицерон, так и думали, что ты наверняка уже в пути. У них не было шпионов в Дальней Испании, чтобы знать о твоих намерениях. — Помпей нахмурился. — Цицерон! Что за позер! Ты знаешь, он набрался наглости, поднялся в Палате и объявил неувядаемой славой изгнание Катилины! В каждой своей речи он обязательно упоминает о том, как он спас свое отечество.
— Я слышал, что ты подружился с ним, — сказал Цезарь, обмакивая хлеб в салатное масло.
— Это он хочет дружить. Он боится.
— Чего? — спросил Цезарь, отодвигаясь наконец от стола.
— Изменения в статусе Публия Клодия. Плебейский трибун Геренний добился того, что Плебейское собрание перевело Клодия из патрициев в плебеи. Теперь Клодий твердит, что намерен баллотироваться на должность плебейского трибуна — чтобы отправить Цицерона в вечную ссылку за казнь римских граждан без суда. Это новая цель в жизни Клодия. И Цицерон белеет от страха.
— Ну что ж, могу понять, что такой человек, как Цицерон, приходит в ужас от нашего Клодия. Клодий — это стихия. Не совсем сумасшедший, но и не вполне в уме. Однако Геренний неправильно использовал Плебейское собрание. Патриций может стать плебеем только в результате усыновления.
Миниций вошел, чтобы убрать со стола, и разговор прервался. Цезарь был рад этому. Пора переходить к делу.
— Сенат все еще обсуждает сборы азиатских налогов? — спросил он.
— И конца этому не видно. Из-за Катона. Но как только Целер прекратит регистрацию кандидатов, я пошлю моего плебейского трибуна Флавия к плебеям с моим законопроектом о земле, выхолощенным из-за этого назойливого дурака Цицерона! Ему удалось удалить из закона все общественные земли старше трибуната Тиберия Гракха. И потом он объявил, что ветераны Суллы — те самые, кто связались с Катилиной! — должны сохранить свои земли. И что Волатеррам и Аррецию следует позволить удержать их общественные земли. Поэтому большую часть земель для моих ветеранов придется выкупать, а деньги для этого взять из налогов с Востока. И моему бывшему зятю Непоту пришла в голову потрясающая идея. Он предложил отказаться от портовых сборов и налогов по всей Италии. И Сенат посчитал это замечательным. Он получил consultum от Сената и провел свой закон через Трибутное собрание.
— Умно! — оценил Цезарь. — Это значит, доход государства от Италии снизится до двух статей — пятипроцентный налог на освобождение рабов и рента с общественных земель.
— Я хорошо выгляжу на этом фоне, не правда ли? Кончится тем, что казна не увидит ни одного лишнего сестерция от моей работы — с потерей портовых доходов и потерей ager publicus, когда их передадут моим ветеранам. Да еще затраты на покупку дополнительной земли.
— Ты знаешь, Магн, — сказал Цезарь недовольно, — я всегда надеюсь на то, что придет день, когда все эти умные люди начнут думать о своей родине больше, чем о наказании своих врагов. Каждый их политический шаг нацелен на то, чтобы кого-то ущемить и покарать, или на то, чтобы защитить привилегии очень немногих. Почти ничего не делается ими ради Рима или его владений. Ты очень постарался, чтобы увеличить владения Рима и набить его общественный кошелек. В то время как они очень постарались поставить тебя на место — за счет бедного Рима. В письме ты говорил, что я тебе нужен. И вот я здесь к твоим услугам.
— Миниций! — рявкнул Помпей.
— Да, Гней Помпей? — с готовностью откликнулся хозяин гостиницы.
— Принеси нам письменные принадлежности.
— Однако, — заметил Цезарь, закончив писать короткое письмо, — думаю, будет лучше, если мою петицию с просьбой зарегистрировать мою кандидатуру на консула in absentia огласит Марк Красc. Я передам ему это письмо с посыльным.
— А почему я не могу огласить твою петицию? — спросил Помпей, которому не понравилось, что Цезарь предпочел Красса.
— Потому что я не хочу, чтобы boni поняли, что мы с тобой пришли к какому-то соглашению, — терпеливо объяснил Цезарь. — Ты уже их удивил тем, что бросился вон из Палаты, объявив, что отправляешься на Марсово поле — увидеться со мной. Не надо недооценивать их, Магн, пожалуйста. Они умеют отличить редиску от рубина. Связь между тобою и мной должна сохраниться в секрете на некоторое время.
- Фавориты Фортуны - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Женщины Цезаря - Маккалоу Колин - Историческая проза
- Первый человек в Риме. Том 2 - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Песнь о Трое - Колин Маккалоу - Историческая проза
- Ярослав Мудрый и Владимир Мономах. «Золотой век» Древней Руси (сборник) - Василий Седугин - Историческая проза
- Гарем. Реальная жизнь Хюррем - Колин Фалконер - Историческая проза / Русская классическая проза
- Наследники земли - Ильдефонсо Фальконес де Сьерра - Историческая проза / Русская классическая проза
- Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза
- Рыцари былого и грядущего. Том I - Сергей Катканов - Историческая проза
- Повесть о смерти - Марк Алданов - Историческая проза