Форма входа
Читем онлайн Суперчисла: тройка, семёрка, туз - Никита Ишков
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Скоро приспело время очередного намаза.[55] Я терпеливо ждал в сторонке, в тени обгорелой, но все еще пышно-зеленой чинары. Наблюдал за окрестностями… Прошло три года со времени нападения кочевников, городок лежал в руинах, но поля и сады вокруг, пропитанные влагой, обильно зеленели. Посверкивала на солнце поверхность открытого водоема. Вода поступала сюда по подземным каналам и затем уже струилась по многочисленным арыкам, прорытым в желтоватой, местами потрескавшейся земле. То там, то здесь можно было видеть работающих мотыгами крестьян. В их мерном завораживающем покачивании, в покрывшей поля изумрудной шерстке, в восстановленных круглых люках, прикрывавших глубокие колодцы, через которые подземные воды собирались в каналы, — ощущалась неистребимая сила жизни. Люди неутомимо тянули тягло, платили налоги, добывали пропитание для семей, и все только для того, чтобы поднакопить зерно, изюм, припрятать несколько туманов,[56] за которыми через некоторое время вновь нагрянет враг, сожжет городок, ограбит, угонит жителей в рабство. Вечный круговорот природы вверг меня в уныние, я сам не заметил, как впал в состоянии транса и увидел вокруг себя голую пустыню. Себя, бредущего по пескам, свой труп, тысячелетие пролежавший в яме, заполненной черным песком. Некому было пробудить меня от жизни. Единственное шевеление удалось рассмотреть на севере, вблизи Кавказских гор, на склонах Арарата. В той стороне воевал Надир-хан.
В пути Мирза Мехди-хан Астерабади (что означало, родом секретарь правителя из города Астерабада, лежавшего у южной оконечности Гирканского моря) рассказал мне подлинную историю человека, призванного Аллахом спасти Персию и весь мир.
Родом он был из кызылбашского (азербайджанского) племени афшар. Родился по нашему летоисчислению в 1688 году, в ноябре, 22 дня, в бедной семье в деревне Мервидшахиджаке, что возле Мешхеда. Этот город знаменит гробницей, в которой похороненвосьмой имам Али-Реза. Отец занимался выделкой овчин, случалось, пас овец, а бывало, с группой молодцев выходил по ночам на большую дорогу. Что было, то было, вздохнул Мехди-хан. Свет очей наших, Надир-хан сам рассказывал, что другой возможности заплатить налоги у бедняков не было. Восемнадцати лет Надир-кули вместе с матерью попал в полон, был угнан узбеками в рабство в далекий Хорезм. Бежал оттуда, добрался до Хорасана…[57]
Здесь мой спутник опять замолчал. По-видимому, давняя история, изложенная им в своих хрониках, имела кое-какие несовпадения с тем, что он знал об этом человеке. Разумно ли было открываться перед чужеземцем? Кем я был для него? Кем-то вроде колдуна и мага, взыскующего тайных знаний или подлинный, без мистического подмеса искатель истины. Он тоже посвятил истине свою жизнь. Хранил ее, добывал, как золото роют в горах, свидетельствовал… Теперь явился иноверец, который ждет, что он, Мирза Мехди-хан, поделится с ним сокровенным?..
Я не торопил его. Огонек души этого красавца-перса был жгуч и осязаем, мне было так уютно в пределах источаемого им тепла. Борода его была черна, но уже серебрилась искорками, брови были обширны и выгнуты, лицо полное, гладкое. Орлиный нос подпирали изящно изогнутые, необыкновенной яркости губы. Он весь излучал неброское нравственное здоровье и природную животную силу. Все в нем было немного чересчур, но все эти излишества одолевали и осеняли глаза. Взгляд у него был добрый, полновесный, звучный…
— Было дело, — неожиданно хриплым голосом начал он, — во время похода на Герат, в трудную минуту повелитель признался, что ненавидит кочевников. Звери они! Дети шайтана!.. — неожиданно яростно выругался Мехди-хан. — Надир-кули в ту пору был искренний юноша, верил, что его удел — нечто большее, чем, пастушество, выделка овчин и разбойные набеги. Знаешь ли ты, фаранг, что такое «кули»? — с той же яростью воскликнул хан. — Это означает «раб»! А что такое рабство? Это конец жизни, вечное ожидание смерти, бесконечные молитвы, обращенные к Аллаху, чтобы он поскорее взял несчастного в райский сад. И-эх!..
Он хлестнул плеткой своего коня. Тот заржал, заерзал под седоком и вдруг стремглав скакнул вперед. Успокоившись, Мехди-хан продолжил.
— Когда узбеки ворвались в его родное селение, Надир-кули был с отцом в горах. Услышав о беде, он сорвался с места и, как отец не уговаривал его, помчался домой, чтобы спасти мать и любимого брата Ибрагима. Не спас, конечно, сам угодил в аркан и три года просидел в колодках, которые поутру снимали, чтобы раб мог трудиться и отрабатывать свой хлеб. Там проявился его неукротимый нрав, и хозяин решил сделать из него евнуха, чтобы усмирить молодца, но не успел. Надир-кули бежал из плена. Сумел увести с собой и мать, и брата… Вот так-то, фаранг.
Вернулся в Хорасан он уже совсем другим человеком — стремившимся выжить, защитить свой очаг. Он проникся мудростью, подсказавшей ему, что спасать одного человека бессмысленно. Одну деревню, один город или провинцию тоже. В том-то и заключается труд правителя, чтобы попытаться спасти всех. Как? Об этом следует спросить пророка. Тот подскажет, если цели властителя чисты. В любом случае власть в руках слабого, коварного, неразумного — это наихудшее из бедствий, которые могут обрушить на головы райятов и честных илятов.[58]
Он научился говорить громко, красиво — люди поверили ему. Скоро Надир-кули собрал отряд, с которым нанимался к разным сильным людям — потомственным землевладельцам, и захватившим власть в тех или иных местах эмирам. На службе у Бабул-бека он похитил дочь хозяина и женился на ней. Бабул-беку ничего не оставалось, как признать Надир-кули зятем. От этого брака у Надир-хана сын Риза-Кули. Тут подоспела весточка от его дяди, жившего в Келате. Надир отправился к старшему в роде — отец его в ту пору уже умер — и был встречен сурово. Дядя упрекнул племянника за разбои, за то, что слава о нем идет недобрая, в то время как в священном главном городе провинции Мешхеде хозяйничают гильзаи. Отщепенцы, чьи предки предали святого Али, разграбили гробницу Али-Риза, содрали с купола золотые пластины, берут деньги с каждого верного шиита за вход, за поклон, за молитву, за верность невинно пострадавшим единокровным потомкам Мухаммеда. Вот к чему ты должен приложить руки, сказал дядя, если хочешь спокойно спать, растить сына, благодетельствовать нищих. Если хочешь, чтобы Аллах благосклонно взглянул на тебя. Однажды воля Создателя помогла тебе вырваться из плена. Только не говори мне, что ты сам смог одолеть пустыню, привести домой мать и брата!.. Долго ты еще будешь препятствовать предначертанной тебе судьбе?
Надир-кули внял голосу старца. Первым делом он выгнал проклятых афганцев из Мешхеда, потом пошел дальше. Войско его крепло с каждым днем. Скоро он явился к законному наследнику шахского трона Тахмаспу, сыну последнего правителя Персии из династии Сефи Хоссейна, которого к тому времени умертвили эти разбойники и узурпаторы гильзаи, — поступил к нему на службу. Надир принял имя Тахмасп-Кули-хан, что означает «хан-раб Тахмаспа». Тахмасп II назначил его правителем Хорасана, и всего за несколько лет Надиру удалось очистить Персию от чужеземцев: афганцы после взятия Герата страшатся даже приблизиться к границам нашей страны.
В эти смутные времена соседи — турки с запада, московиты с севера — тоже ворвались в наши пределы. Если с московитами Надир сумел договориться, и они ушли за Дербент, то турки до сих пор терзают наши исконные земли. Конечно, хозяйничать им осталось недолго. Наш правитель отправился на них в поход, а это для врага страшнее чумы. У них уже заранее трясутся поджилки…
— Послушайте, уважаемый Мехди-хан, вы постоянно называете Надир-хана правителем. Что же случилось с Тахмаспом, шахом Персии?
— Он был отрешен от власти после того, как едва не вверг страну в новые бедствия. Этот неразумный, слабовольный человек, млеющий от каждого льстивого голоска, позавидовал славе, осенявшей Надир-хана, и решил лично разгромить турок, вторгшихся в Азербайджан. Вороне никогда не одолеть коршуна. Турки разбили Тахмаспа, и тот заключил позорный договор, отдавший врагу не только Армению, Гюрджистан, но и Ширванское побережье с городами Шемаха и Баку. Народ не мог простить ему предательства. Надир-хан выполнил волю народа и низложил Тахмаспа. Теперь наш шах — великий Аббас III. Сын Тахмаспа. Он светоч и опора мира.
— Сколько лет великому Аббасу, — спросил я.
— Ему сейчас пошел пятый год, — ответили Мирза Мехди-хан. — Конечно, он еще молод, чтобы лично руководить страной, поэтому возле него собрались мудрые, искусные в управлении люди, а Надир-хан является при нем регентом.
— Понятно, — кивнул я.
— Что тебе понятно, чужеземец! — неожиданно озлобился Мехди-хан. — Смещение Тахмаспа — это было вовсе не личное решение Надира. Был собран кенгеш, то есть, курултай, на который съехались знать и ханы со всей страны. Это был их приговор. Хватит!.. — Он опять хлестнул коня, тот пританцовывая пошел боком. — За эти четыре года страна воспрянула. Спроси любого крестьянина, желает ли он возврата к прошлому? Знаешь ли ты, на какие разряды поделили гильзаи все население? Первыми по важности и привилегиям стояли афганцы, затем армяне, третьими шли жители Дагестана. Выходцы из Индии занимали четвертое место. Пятыми стали проклятые язычники-гебры, шестыми евреи. Последними, седьмыми — персы. Это в стране, называемой Персия! Так-то, фаранг. Можно подумать, что у вас на Западе не бывает междоусобиц, все спорные вопросы решаются только по обоюдному согласию и народ покорно сует шею под ярмо?
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Суперчисла: тройка, семёрка, туз - Никита Ишков бесплатно.
Похожие на Суперчисла: тройка, семёрка, туз - Никита Ишков книги
- Хазарский словарь (мужская версия) - Милорад Павич - Историческая проза
- Битва за Францию - Ирина Даневская - Историческая проза
- Екатерина и Потемкин. Фаворит Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
- Екатерина и Потемкин. Тайный брак Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
- Жажда справедливости - Юрий Щеглов - Историческая проза
- Молодые годы короля Генриха IV - Генрих Манн - Историческая проза
- Грань веков - Натан Яковлевич Эйдельман - Историческая проза
- Маршал веры. Книга первая - Виктор Васильевич Бушмин - Историческая проза / Исторические приключения / Исторический детектив / Периодические издания
- Звон брекета - Юрий Казаков - Историческая проза
- Забытые генералы 1812 года. Книга первая. Завоеватель Парижа - Ефим Курганов - Историческая проза
