Форма входа
Читем онлайн Борьба за свободную Россию (Мои воспоминания) - В Бурцев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
С выходом "Свободной России" эмигранты почувствовали, что на них надвигается как будто бы какой-то враг и после, недавних острых разногласий они соединились в одном органе, созданном специально для борьбы с "Свободной Россией". Они выпустили 1-ый № "Социалиста". В нем приняли участие и народовольцы, и с.д.: Лавров, Плеханов, Русанов, Серебряков, Кашинцев и (77) Юр. Раппопорт вместе, с некоторыми цюрихскими товарищами Дембо, как Райнштейн. В полемическом увлечении против нас они говорили, что "Свободная Россия" выкинула знамя отказа от социализма, говорили об измене идее социализма и революции и т. д. В полемике обо мне вообще тогда стали говорить, как о "либерале", И в шутку называли "обществом" за то подчеркивание, которое я делал на этом слове.
Среди народовольцев и эсдеков с тревогой стали следить за "Свободной Россией,,. Про своих единомышленников они знали, что они отнесутся к нам отрицательно, - и не это их беспокоило. Но они были уверены, что литераторы либерального лагеря и земские деятели серьезно поддержат нас и нашу инициативу, что к нам приедут из России и дадут нам возможность широко поставить дело нашей пропаганды. Они распространяли легенды о сотнях тысяч рублей, полученных нами от земцев, от либералов и т. д. После выхода "Свободной России", благодаря тому впечатлению, которое она произвела, они первое время считали невозможным, чтобы либералы не поддержали нас, и поэтому они на нас смотрели, как на крупных противников, с которыми им придется бороться. Вот что их так беспокоило и огорчало с точки зрения партийных интересов! В их органе "Социалист" что ни статья, то было нападение на нас.
Итак, нас услышали наши противники и объявили против нас поход. Они выступили против нас, как враги.
Но наши друзья единомышленники отнеслись к нам горячо только на словах, а на деле повторилась обывательщина, которая всегда губила и раньше все общественные и государственные начинания, как она губила их и впоследствии.
Ни один Ковалевский, ни Петрункевич, ни Родичев, никто из земцев - нам не ответил. Во всяком случае никто ничем не помог!
(78)
Глава VII.
Затруднения при издании "Свободной России". - Споры с Драгомановым.
Продолжать "Свободную Россию" мне, пришлось на свои последние гроши. Мы не могли отправить в Россию ни одного транспорта "Свободной России". За первым номером сейчас же не могли выпустить второго. У нас не было никаких средств для публикации, так нужной всегда для нового органа.
Спустя месяц-полтора, мы в таком же духе, как первый номер, выпустили второй. Мы снова имели читателей и в России и заграницей. Нас и на этот раз услышали. Одни на нас нападали, другие нам аплодировали. Но опять - никто не пришел к нам на помощь и никто в параллель с нами не начинал дела, аналогичного с нашим!
Начиная "Свободную Россию", мы решили не поднимать острых вопросов о революционной борьбе, пока не будет внешних для этого поводов. Но после выхода 1-го № "Свободной России", как бы в ответ на поставленные вопросы в моей статье этого номера, были получены сведения из России и Сибири, которые требовали, чтобы мы более определенно высказались о борьбе с правительством. Поэтому я решился на страницах "Свободной России" немедленно поднять вопросы об активной борьбе с правительством. В таком духе я написал статью.
Мы хотим, - писал я в этой статье, мирного развития страны и для нашей борьбы нам не нужно ничего, кроме свободной пропаганды наших идей, но (79) правительство по-прежнему не делает никаких изменений в своей реакционной политике и поэтому революционеры должны поставить ему ультиматум и повторить то, что было сказано Исполнительным Комитетом в его письме к Александру III.
Я старался выбирать более подходящие термины, но чтение моей статьи на редакционном совещании сильно, взволновало Драгоманова. Он был против всякого упоминания в "Свободной России" о революционной борьбе и политическом терроре. Его поддержал Дебагорий-Мокриевич. Не возражал, но и не поддерживал меня Серебряков. Я тогда же снял свою статью, но, ссылаясь на полученные письма, доказывал, что наше направление не может быть откликом только одного легального либерального течения, которое само по себе бессильно и недостаточно, что мы должны вывести либеральное движение на дорогу активной борьбы с правительством, что надо говорить с правительством языком революционеров - требовать и угрожать активной борьбой вплоть до террора, если оно не пойдет навстречу предъявленным ему требованиям.
Но, снявши свою статью, я одновременно задержал и несколько заметок Драгоманова, где он, так или иначе, подходил к осуждению революционной борьбы и политического террора.
Как упрямый человек, Драгоманов очень часто возвращался в своих статьях к осуждению революционной борьбы, хотя всегда встречал с моей стороны возражения.
После 2-го № "Свободной России", Драгоманов, как и раньше, продолжал по несколько раз в неделю приходить ко мне по утрам, когда я еще не успевал встать. Появлялся он в самом добродушном и ласковом настроении. Начинал рассказывать мне на разные темы, и по научным вопросам, и по истории, и по этнографии. Любил он рассказывать и русские, и хохлацкие, и еврейские, и просто забавные анекдоты. Я его выслушивал с величайшим интересом. В его рассказах всегда было иного поучительного и остроумного.
(80) Долго наговорившись со мной на разные случайные темы, он почти всегда кончал свои беседы тем, чего я ждал с замиранием сердца с самого его прихода.
- А я, ваше превосходительство, - говорил он мне, - к вам с маленькой статейкой для "Своб. Рос.". Позвольте мне ее прочитать!
- Пожалуйста, Михаил Петрович! пожалуйста! Начиналось чтение статьи. Какую бы тему он ни поднимал, как бы он к ней ни подходил, но неизменно где-нибудь было вклеено заявление, что мы, т.е. редакция "Свободной России", высказываемся отрицательно по вопросу о политическом терроре и категорически от него отказываемся.
Кончалось чтение. Драгоманов неизменно ласково меня спрашивал:
- Ну, ваше превосходительство, как ваше мнение?
Я был тогда молодым эмигрантом. Предо мной сидел старый профессор с огромным житейским и политическим опытом, с огромными сведениями, человек в высшей степени талантливый. Все это я прекрасно сознавал, но сознавал совершенно ясно и то, куда он со своим упрямством меня вел и каких заявлений в печати он от меня добивался.
Мой ответ Драгоманову, как и его подходы, был всегда стереотипен. Сегодня то же, что и вчера. Видоизменения были только в деталях. Повторялось все это изо дня в день в продолжение многих недель.
Я обыкновенно говорил Драгоманову:
- Михаил Петрович, как это интересно и как это важно, все, что вы написали! Вы совершенно правы вот в том-то и в том-то. Вот этот факт особенно интересен, он подтверждает то-то. Да, вы правы, при этих положениях, несомненно, будет то-то и то-то. Ваша статья нужна, мы непременно должны напечатать в "Свободной России". Ее должны прочитать все наши читатели ... Но ...
- Что такое "но"? - тоном до последней степени возмущенного человека обращался ко мне Драгоманов, (81) мгновенно преобразившись. - Что вы хотите сказать? Это опять ваше "но"!
Мне бывало бесконечно тяжело. Хотелось бежать от Драгоманова и больше не слушать его возражений. Я понимал, почему у меня сердце екало, когда в мою дверь стучался он. Но я ни на одну минуту не мог допустить себе согласиться на то, чего он от меня требовал.
- Михаил Петрович! - говорил я ему, - вы знаете, как я высоко ценю ваши взгляды, но по вопросу о политическом терроре я с вами решительно не согласен и сегодня я вам говорю то, с чем я приехал из России. Вы меня в этом не переубедите. От имени ,,Своб. Рос." таких взглядов мы высказывать не можем. Даже если с вами согласится мой со-редактор Дебагорий-Мокриевич, я и тогда не допущу этих взглядов. Нами условленно этих тем не поднимать на страницах "Свободной России" и пока я буду в "Свободной России", я их не подниму. Когда я сочту нужным призывать к революционной борьбе я сделаю это в другом органе. Но вы, Михаил Петрович, можете эти взгляды так, как вы высказали в этой статье, напечатать в "Свободной России" за своим именем, а я, вместе с Дебагорий-Мокриевичем или один, буду вам возражать. Тогда и вы и я - мы оба выскажемся.
Но не смотря на эти мои объяснения Драгоманов обыкновенно еще продолжал горячиться, говорил о нетерпимости революционеров, что я такой же, как и все революционеры и т. д. Я ему указывал, что нетерпим - он, а не я, раз он не хочет высказаться, как ему угодно, предоставляя мне право высказаться, как мне угодно.
Драгоманов уходил от меня всегда крайне недовольным и потом всюду на меня жаловался.
Когда его спрашивали, отчего же он не начнет сам издавать орган или почему по спорным вопросам он не выскажется в отдельной брошюре, то он откровенно заявлял, что его выступление по этим вопросам только вызовет протесты против него и потому это не будет иметь никакого, кроме отрицательного, значения, а иное (82) дело, если бы эти взгляды высказал молодой эмигрант, только что приехавший из России.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Борьба за свободную Россию (Мои воспоминания) - В Бурцев бесплатно.
Похожие на Борьба за свободную Россию (Мои воспоминания) - В Бурцев книги
- Ученые разговоры - Иннокентий Омулевский - Русская классическая проза
- На лоне природы - Николай Лейкин - Русская классическая проза
- Цвет и крест - Михаил Пришвин - Русская классическая проза
- Трое - Валери Перрен - Русская классическая проза
- Том 7. Рассказы, повести 1888-1891 - Антон Чехов - Русская классическая проза
- Очерки и рассказы (1882 - 1883) - Глеб Успенский - Русская классическая проза
- Рассказы - Николай Лейкин - Русская классическая проза
- Сборник рассказов - Николай Лейкин - Русская классическая проза
- Два Парижа - Владимир Рудинский - Русская классическая проза
- Том 14. За рубежом. Письма к тетеньке - Михаил Салтыков-Щедрин - Русская классическая проза
