— Впрочем, всем имуществом Федора не пополнить и десятой доли его долга, — заключил Михаил Николаевич. — Жаль, что ты не поехал через Киев, тамошний полицеймейстер — мой приятель, он бы отдал тебе лучшие вещи твоего батюшки.

Когда, уже около полуночи, Рылеев оказался один в отведенной ему комнатушке, то первым делом принялся за письма.

С неизъяснимым удовольствием вывел он в правом углу листа:

«Город Дрезден, февраль, 28 число 1814 года».

Он написал два письма: одно в корпус, другое матушке. Письмо Настасье Матвеевне получилось слишком коротким: привет от дядюшки и сожаление о том, что мог бы от дядюшкиного приятеля — полицеймейстера получить что-нибудь из вещей отца. Все же остальное — описание пути, Дрездена — содержалось в письме в корпус.

Ввиду короткости письма матушке Рылеев вписал в него свои стихи, которые к содержанию письма не имели никакого отношения, но самому автору нравились:

На что высокий чин, богатства,

На что и множество крестов,

В них вовсе, вовсе нет приятства,

Когда душевно нездоров.

Богат будь добрыми делами,

И будешь счастлив завсегда;

Не лезь за суетой — чинами —

И не споткнешься никогда!

Саксония, Бавария и Вюртемберг, через которые пролегал дальнейший путь Рылеева, представляли собой сплошной военный лагерь. По дорогам двигались воинские части и обозы, улицы городов заполняли военные мундиры.

После январского и февральского успешного контрнаступления французских войск союзникам в марте удалось остановить французов и выиграть несколько сражений. Силезская армия, в которую входили отряд Чернышева, и Первая резервная артиллерийская бригада, одержала победу при Лаоне. Главная армия разбила французов при Арен-сюр-Об. 13 марта Главная квартира, союзные императоры и командующие армиями приняли решение об общем наступлении на Париж.

В это самое время Рылеев прибыл в расположение бригады. Штаб находился в Базеле, батарея размещалась в окрестных деревнях.

Перед тем как войти в штаб, Рылеев при помощи Федора привел свой мундир в наилучшее состояние, чтобы сразу произвести хорошее впечатление на бригадного генерала. Но их старания оказались напрасными: бригадного не было на месте, дежурный адъютант, куда-то спешивший, подвел Рылеева к писарю, распорядился:

— Туда же, куда и прежних, — и ушел.

Писарь неторопливо списал что-то из документов Рылеева в одну бумагу, потом в другую, убрал их в стол, написал третью и только после этого поднял глаза.

— Вы зачисляетесь в первую роту сверх комплекта. Эту выписку отдадите командиру роты.

Рылеев вышел из штаба с чувством обиды и досады. Во дворе его нагнал конноартиллерийский поручик.

— Не огорчайтесь, камрат, плевать на этих штабных крыс. Я слышал, вы зачислены в нашу роту. Давайте знакомиться: Унгерн-Штернберг — второй. В батарее у нас служит еще мой старший брат Густав.

— Прапорщик Рылеев.

Они пожали друг другу руки.

— Вам у нас понравится. Офицеры роты — отличные люди, добрые товарищи. Ротный тоже отличный офицер, родной брат генерала Сухозанета, командовавшего нашей артиллерией при Лейпциге. Да и мы тоже кое-что можем вспомнить. Ваши два товарища, что прежде прибыли, весьма довольны.

— А как их фамилии?

— Миллер и Зигмунтович.

— Маленький Федя! — обрадованно воскликнул Рылеев и пояснил: — В корпусе так Миллера звали.

— Ну и ладно! — засмеялся Унгерн.

Рылеев тоже засмеялся, от сердца отлегло, и ему стало легко и весело.

Командир роты капитан Петр Онуфриевич Сухозанет, взводные командиры (два брата — оба поручики) Унгерн-Штернберги, капитан Костомаров, поручик Мейендорф, поручик Косовский, подпоручик Гардовский действительно оказались прекрасными людьми. А уж как обрадовался Рылееву Миллер!

Рылеева определили во взвод Мейендорфа. По поводу его прибытия в роту устроили пирушку, и он почувствовал, что отныне для него действительно начинается новая жизнь — жизнь офицера.

Поселился Рылеев в одной комнате с Миллером.

— Ротный наш перевелся в артиллерию из пехоты, — говорил маленький Федя, — видимо, по настоянию брата. Ведь сейчас артиллерия на виду, да и рота наша из лучших в армии. Офицеры — настоящие храбрецы, капитан Костомаров командовал партизанским отрядом в окрестностях Москвы, Унгерн Федор Романович, который тебя привел в роту, отличился при Гальбергштадте… Да ты сам со временем услышишь их рассказы.

— А что должны делать в роте мы, сверхкомплектные? Ты вот чем занят?

— Иногда взводный поручает мне заменить его на учениях. А вообще-то надо самому себе занятие выдумывать. Это в двенадцатом году подпоручику прямо из корпуса давали батальон, теперь же штаб-офицеры командуют ротами. Нам с тобой, судя по всему, долго придется ждать вакансии, а может статься, и не дождемся ничего…

— Скорее бы в дело, там ждать не надо: грудь в крестах или голова в кустах.

— Ждем приказа выступать со дня на день.

Авангарды союзнических армий уже придвинулись к Парижу. Первая резервная артиллерийская бригада все еще оставалась на месте, но веселая и жизнерадостная атмосфера успешного наступления, царившая в войске, захватила и ее.

Ученья проводились по батареям, взводам, капральствам. С утра в лагере слышались команды:

— Орудие! С банником! С картузом! С пальником! Прибить заряд! Наводи, вставь трубку! Орудие! Пали!

Наконец пришел приказ: выступать. Приятно было смотреть, как все горело в руках бомбардиров и фурлейтов, как лихо подводили ездовые лошадей в упряжки, как весело командовали фельдфебели, как сияли лица офицеров.

Поход, поход!.. В душе Рылеева пели серебряные трубы.

Что ни говори, а движущаяся на марше конная артиллерийская рота — внушительное зрелище. Высокие сильные лошади, блестящая тяжелая медь орудий, величавая таинственность закрытых снарядных ящиков, в которых до времени заперт всесокрушающий огонь.

Рылеев ощущал себя частицей этого могучего и гордого организма. Он ехал рядом с Мейендорфом и с нетерпением оглядывался по сторонам.

— Как вы полагаете, — спросил он взводного, — с какой стороны может появиться противник?

— С любой, — ответил Мейендорф. — Тут везде бродят отбившиеся после недавних сражений от главных сил французские отряды.

Вокруг стояла тишина. Зеленеющие весенние поля и сады, тихие деревушки дышали миром и покоем.

На второй день с утра стали слышны далекие пушечные выстрелы.

— Что за сражение? — взволнованно спросил Рылеев Мейендорфа. — Кто там дерется?

Мейендорф пожал плечами и спокойно проговорил:

— Откуда мне знать? Фронтовой офицер знает только свой взвод, а что за дело, в котором ему предстоит помериться с врагом, он узнаёт лишь, когда столкнется с ним нос к носу или когда в него полетят ядра и картечь.

Прискакал адъютант от бригадного генерала с приказом батарее остановиться и приготовиться к бою.

Несмотря на ясно слышимую канонаду, казалось просто невозможным, что здесь, на этих мирных

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 73

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Звезда надежды - Владимир Брониславович Муравьев бесплатно.

Похожие на Звезда надежды - Владимир Брониславович Муравьев книги

Император вынимает меч - Дмитрий Колосов - Историческая проза
Образы Италии - Павел Павлович Муратов - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Разное / Русская классическая проза
Краше только в гроб клали. Серия «Бессмертный полк» - Александр Щербаков-Ижевский - Историческая проза
Я отвезу тебя домой. Книга вторая. Часть вторая - Ева Наду - Историческая проза
Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга вторая - Владимир Броудо - Историческая проза
Хроника одного полка. 1915 год - Евгений Анташкевич - Историческая проза
Звезда цесаревны - Н. Северин - Историческая проза
Нищета. Часть вторая - Луиза Мишель - Историческая проза
Осколок - Сергей Кочнев - Историческая проза
Юг в огне - Дмитрий Петров - Историческая проза

Оставить комментарий