от колымаги отстал, и кто его бил ли, и как ему смерть случилась – того Иван Тавлеев не ведает, потому что все дети боярские были пьяны. Иван Кутузов сказал те ж речи, Истома Брянцев сказал те ж речи, Яков Степанов сказал те ж речи. А в том-де они все шлются на боярыню Оксинью Мертвого, и на девку боярычню, и на постельниц, которые за боярынею были, как они с двора окольничего И. М. Милославского подле той колымаги шли до самого дворца, а от колымаги ни на час не отставывали и ни с кем не бранивались. А приехала-де та боярыня на дворец, и они за нею пришли в четвертом часу ночи, и, проводя боярыню, пошли все семь человек в Кисловку вместе, а про него, Федора, чаяли, что он, отстав, пошел домов. После того осматривали умершего сына боярского Федора Аменина, а по осмотру половина лба и нос весь замерло багрово и на спине да на левом локте багрово ж».
Царевнина карлица в гостях
«1677 г. генваря 7-го царицы Наталии Кирилловны сенной сторож Федка Степанов, прозвище Бородавка, про приезд к нему в дом карлицы девки Овдотьи и про скорую смерть ее расспрашиван, отчего ей та скорая смерть учинилась; а в расспросе сказал: царевны Екатерины Алексеевны карлица девка Овдотья приехала к нему в полчаса ночи, да с нею ж приехали Володимерова приказу Воробина стрелец Андрюшка Левонтьев, да сестра ее родная Огашка, того ж приказу стрельца Васкина жена Рожи, а его-де, Федки, в то время дома не было, а была в то время дома жена его Окулка; а как он пришел домой в час ночи, и она, карлица Овдотья, с женою его Окулкою были в то время в вышке, и из вышки сошли с ним, Федкою, в избу, и он им поднес вина по достоканцу троецкому и ужинали вместе и, поужинав, легли спать часу в девятом ночи; и проснулися они часу в десятом ночи и увидели они тое карлицу: лежит лицом к подушке мертва, а отчего ей та смерть случилась – того он не ведает; а прежде сего в гостях она и сестра ее у него не бывали, а приехали они к нему впервые; да у него ж был в гостях и ночевал Стретенской сотни тяглец Ефремко Офонасьев, по знакомству. Федкина жена в расспросе сказала: приехала к ним карлица девка Овдотья за полчаса до ночи, да с нею же приехала сестра ее родная Огашка да стрелец Андрюшка Левонтьев; а приехали к ним они пьяны; а сказала она, карлица, что была она у сестры своей родной Огашки; а мужа ее, Окулкина, в то время дома не было, а где он был – того она не ведает. И она им поднесла по достоканцу троецкому вина, а в достоканце будет чарки две или три, и после того водила она, Окулка, ее, карлицу, из избы в вышку одное и там ей поднесла тот же достоканец вина ж; а муж ее пришел домой часы в отдачи и ужинали вместе, а за ужином поднесли им по два ж достоканца; и, отужинав, стала она, карлица, говорить, чтоб ей дали место, где ей спать. И они положили подушку на лавку, и она тут и легла спать в час ночи; а они сидели часу до пятого ночи и хотели ее разбудить, чтобы она с ними ж сидела, и стали ее будить, и она-де лежит мертва, лицом к подушке; а тоскованья у нее и иные болезни не видали; только у мертвой усмотрели, что изо рта у ней шла пена. Стретенской сотни тяглец Ефремко Афанасьев в расспросе сказал: был он в гостях у Федки Бородавки и к нему пришел стрелец Андрюшка Левонтьев и сказал ему, Федке, что будет к нему в гости карлица, и он, Федка, ходил для тое карлицы покупать вина. И без него, Федки, та карлица к нему приехала, да с нею сестра ее Огашка, да стрелец Андрюшка Левонтьев; а была-де в то время дома жена его, Федкина, Окулка; и поднесла им вина по достоканцу троецкому; а у Окулки в то время было подпито; и пошептала ей карлице она, Окулка, на ухо, и пошли из избы вон и, помешкав, пришли опять в избу; и Федка в то время пришел с ними ж в избу вместе, и сели ужинать; и та карлица ужинала и за ужином пила вино тем же достоканцом и после ужина легла она, карлица, спать, и они все полегли спать же. И часу в пятом ночи стали ее будить, и она, карлица, мертва и лежит лицом к подушке, и лицо у ней посинело. Володимерова приказу Воробина стрелец Андрюшка Левонтьев в расспросе сказал: карлицы Овдотьина сестра родная Огашка живет у отца его, у Левки, на дворе. И генваря в 1-й день в понедельник приехала к ней, Огашке, сестра ее, карлица Овдотья, и жила у них генваря до 6-го числа, а генваря в 6-м числе за два часа до вечера поехала от них та карлица с сестрою своею Огашкою да с ним, Андрюшкою, не пив ничего и не етчи, и приехала к Федке Бородавке в гости; а как они приехали и Федки в то время дома не было, а была жена его Окулка, и, знать, что у нее было подпито; и поднесла им по достоканцу вина и, поднесши им вина по достоканцу, и пошептала ей, карлице, в ухо, и карлица ей, Окулке, говорила, что-де мне с тобою делать? И она, Окулка, ей сказала: что-де заставят, то и делай! И взяла ее в вышку, и были в вышке с четь часа; и в то время Федка Бородавка пришел домой и прошел к ним же в вышку и, быв у них, Федка сошел в избу; после того вскоре и она, Окулка, и карлица сошли в избу ж и в избе сели на лавке; и в то время подносили им пасынок его, Федкин, и жена его Окулка и он, Федка, по достаканцу вина; и она, карлица, выпила у них только один достоканец, а двух достоканцев не пила, а говорила: полно-де пить вина, и так-де тошно; и объявилось, что хмель ее стал изнимать и стал язык мешаться; и сели они ужинать вместе, а как поставили студень, и она взяла кусок мяса и не донесла до рта, уронила и стала, сидечи, дремать и, дремав, храпела, и слины у ней изо рта текли; и подле ее положили подушку, и она на тое подушку повалилась беспамятно ничь;
