Кризис 1723–1726 годов знаменовал начало Сжатия в Центральном районе, которое продолжалось и в 1730-х годах. Однако в 1740 – 1750-х годах колонизация Черноземья и организация транспортировки хлеба в Центральный район привели к увеличению потребления. Снова начался рост населения, но в основном за счет окраин; в Центре рост был медленным.

В теоретическом контексте процесс колонизации был самым важным явлением экономической истории России XVII–XIX веков, в значительной мере смягчавшим последствия роста населения. Расширение экологической ниши отодвигало кризис перенаселения и привело к тому, что демографический цикл XVII–XIX веков оказался более длительным, чем известные европейские и восточные циклы. Как в обычном демографическом цикле, рост населения сопровождался падением потребления. Однако существовала и другая причина падения уровня жизни – перераспределение ресурсов в структуре «государство – элита – народ».

Ослабление государства, рост численности дворянства и традиционалистская реакция на диффузию прусских порядков в середине XVIII века привели к новой трансформации структуры. Эта дворянская революция доставила господствующее положение элите, и дворянство осуществило масштабное перераспределение ресурсов в свою пользу. На смену влиянию прусского этатизма пришло влияние французской аристократической культуры. Начался рост барщины и оброков, который был связан с резким отягощением крепостнических порядков, приблизивших положение помещичьих крестьян к положению рабов. Об уменьшении потребления в этот период свидетельствует такой показатель, как уменьшение роста рекрутов. В конечном счете сужение экологической ниши народа привело к структурному кризису 1787–1788 годов. Дворянство было вынуждено на время смириться с невозможностью увеличения ренты, и более того, в результате инфляции она стала уменьшаться. Со своей стороны, правительство впервые обратилось к мерам этатистского регулирования, которые в период Сжатия проводят многие государства, – и Павел I ограничил размеры крестьянской барщины. При Павле I монархия вновь предприняла попытку трансформации по прусскому образцу, она на время вышла из подчинения дворянству, вновь попыталась регулировать отношения между сословиями и перераспределять в свою пользу экономические ресурсы. Это позволило увеличить военные расходы и усилить армию, но в конечном счете конфликт с дворянством привел к государственному перевороту и гибели Павла I.

Анализ развития России в контексте трехфакторной модели показывает, что события царствования Александра I определялись в основном действием диффузионного фактора. Новая военная революция, вызванная созданием маневренной полевой артиллерии и тактики колонн, породила волну наполеоновских завоеваний и привела к диффузионному распространению французских заимствований. Элементами нового культурного круга были не только новые военные технологии, но и французский конституционализм, а также принципы свободы и равенства сословий. С этим диффузионным влиянием были связаны как конституционные проекты Александра I, так и аналогичные по содержанию планы декабристов. Военный заговор декабристов и восстание в Польше вызвали традиционалистскую реакцию, которая сомкнулась с аналогичной реакцией в Германии и породила традиционалистское и пронемецкое правление Николая I. После неудачных попыток Петра III и Павла I это была уже третья попытка построения в России «регулярного государства» прусского образца – и на этот раз проект преобразований был успешно реализован.

В первой половине XIX века основная часть Европейской России вступила в фазу Сжатия. Имеющаяся информация о посевах и сборах выявляет классическую картину «мальтузианских ножниц»: население растет, а потребление падает и в середине столетия достигает минимально возможной нормы. Эта информация, однако, усредняет картину, скрывая крайне тяжелое положение одной из групп крестьян, крепостного крестьянства, и относительно благополучное положение другой группы, государственных крестьян. В 1816–1825 годах произошло новое резкое увеличение ренты, следствием чего стало падение потребления; это было главной причиной приостановки роста численности крепостных крестьян, а затем – причиной структурного кризиса 1847–1849 годов. Как утверждает демографически-структурная теория, Сжатие должно было вызвать попытки проведения социальных реформ, направленных на облегчение положения народа, и тенденцию к установлению этатистской монархии. Логично было бы считать, что Великая реформа была именно такой социальной и этатистской реформой, естественным образом вписывающейся в контекст демографически-структурной теории.

Однако необходимо отметить, что демографический фактор действовал не изолированно, а синхронно с диффузионным. Европейская промышленная революция была вместе с тем и новой военной революцией; появление нового западного оружия (прежде всего, штуцеров Энфилда) привело к поражению России в Крымской войне, что в свою очередь дало толчок к модернизации по западноевропейскому образцу. Великая реформа была составной частью процесса модернизации, но вместе с тем она означала новую трансформацию структуры, после которой государство вновь заняло господствующее положение в структуре «государство – народ – элита».

После реформы 1861 года положение бывших крепостных крестьян значительно улучшилось, и рост их численности возобновился. Однако рост населения вызвал уменьшение крестьянских наделов и, несмотря на продолжающееся освоение степного Юга, потребление оставалось на уровне минимальной нормы. Под давлением демографического роста и повторяющегося голода правительство было вынуждено постепенно уменьшать прямые налоги с крестьян. Крестьянство же реагировало на голод и нехватку земли, стараясь повысить урожай более тщательной обработкой наделов и применением удобрений – однако рост населения вскоре поглощал прирост урожайности на крестьянских полях. «Российская деревня оказалась втянута в мальтузианский цикл, в котором население снова и снова догоняло производство», – констатирует Т. Шанин.[2321]

Картина российского Сжатия второй половины XIX века, за исключением некоторых второстепенных деталей, соответствует классической картине, даваемой демографически-структурной теорией, и мы можем обнаружить в истории России практически все явления, характерные для этой фазы. В частности, Сжатие привело к фрагментации в элите и появлению оппозиционных группировок, которые (в соответствии с теорией) пытались вовлечь в движение народ. Этому способствовали также и процессы модернизации («вестернизации»), обусловившие формирование нового социального слоя, интеллигенции.

Демографически-структурная теория акцентирует необходимость рассмотрения распределения ресурсов в структуре «государство – народ – элита». В этой связи нужно отметить, что в конце XIX века существующее производство в принципе могло обеспечить душевое потребление на уровне 24–25 пудов – уровне, который бы обеспечил социальную стабильность. Однако распределение ресурсов было таково, что значительная часть хлеба принадлежала не массам полуголодного населения, а крупным землевладельцам, которые считали выгодным вывозить зерно за границу. Государство в своих целях способствовало массовому вывозу хлеба, и это привело к новому структурному кризису в 1891–1892 годах.

Необходимо отметить, что поощрение экспорта было в определенной степени связано с этатистской политикой военной и промышленной модернизации. Новое оживление этатистских тенденций было связано не только с необходимостью государственного регулирования в условиях Сжатия, но и с новой диффузионной волной, эпицентром которой была Германия. Победы Германии были обусловлены инновациями в военном деле, прежде всего, появлением стальных пушек Круппа – однако вместе с крупповскими пушками Россия заимствовала у Германии этатистские традиции и методы государственной индустриализации. В российском варианте эти методы предполагали увеличение налогов и стимулирование зернового экспорта, что вело к уменьшению потребления внутри страны.

На протяжении второй половины XIX века потребление балансировало на уровне, близком к минимальной норме. Однако необходимо учесть, что в экономическом отношении российское крестьянство делилось на две большие группы, бывших государственных и бывших крепостных крестьян, и что бывшие крепостные имели наделы в среднем почти вдвое меньшие, чем бывшие государственное крестьяне. Это приводило к большой разнице в доходах между двумя категориями крестьян, и при том, что среднее потребление было примерно на уровне минимальной нормы, потребление бывших крепостных было ниже нормы, и около половины населения жило в условиях постоянного недоедания. Кроме того, большую роль играли климатические колебания, в отдельные годы уменьшавшие до уровня ниже минимума среднее потребление всего крестьянства. Отсутствие запасов зерна во многих крестьянских хозяйствах делало их крайне неустойчивыми, и это приводило к неустойчивости социально-экономического положения в целом.

1 ... 155 156 157 158 159 160 161 162 163 ... 189

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции - Сергей Нефедов бесплатно.

Похожие на История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции - Сергей Нефедов книги

Оставить комментарий