Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ЧАСЫ, СВОБОДНЫЕ ОТ НАПИСАНИЯ СТИХОВ И МЕЧТАНИЙ ОБ ОБОЖАЕМОМ ИМ АВРААМЕ ЛИНКОЛЬНЕ, УОЛТ УИТМЕН ПОДОЛГУ СИДЕЛ В ВАННОЙ, ПЛЕСКАЯСЬ И РАСПЕВАЯ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГИМН «ЗНАМЯ, УСЫПАННОЕ ЗВЕЗДАМИ».
МОЗГОВОЙ ШТУРМДевятнадцатое столетие было золотым веком для всяческих шарлатанов и недотеп от науки. Заботясь о прогрессе, Уитмен завещал свой мозг Американскому антропометрическому обществу. Но какой-то неуклюжий лаборант уронил скопище серых клеточек поэта и даже не потрудился подобрать остатки. Мозги вместе с мусором попали в корзину. Когда об этом разошлась молва, на хранилище общества был совершен налет. В итоге коллекция знаменитых мозгов сократилась с двухсот экземпляров до восемнадцати.
ЛЕВ ТОЛСТОЙ
[23]
До произошедшего с ним посередине жизненного пути духовного перерождения Лев Николаевич Толстой жил как обычный русский дворянин, хоть и написал два самых занудных классических романа в мировой литературе. Вот как он описывает свои повседневные дела:
«Я убивал людей на войне, вызывал на дуэли, чтоб убить, проигрывал в карты, проедал труды мужиков, казнил их, блудил, обманывал. Ложь, воровство, любодеяния всех родов, пьянство, насилие, убийство… Не было преступления, которого бы я не совершал…»[24]
Некоторым такой образ жизни, безусловно, покажется бурным, интересным и насыщенным, но для тонкой души Толстого это стало непосильным бременем. Он хотел чего-то большего, нежели забивать крепостных до смерти, а потом насиловать их вдов. Однако на поиски своего пути у него ушло почти полжизни.
Толстой родился в богатой и знатной семье, состоявшей в родстве с самим Пушкиным. Учился он неважно, преподаватели говорили о нем: «Не может и не желает учиться». Большую часть юности он был занят азартными играми и лечением венерических заболеваний, при том что довольно рано ощутил в себе литературный дар. К тридцати годам Толстой уже успел опубликовать несколько крупных произведений, а также перечислить и разложить по полочкам свои проступки во внушительном по объему дневнике, который он считал чем-то вроде постоянно пополняемой автобиографии-исповеди.
В своих записных книжках Толстой предстает человеком, одержимым смертью. Ветеран кровопролитной обороны Севастополя, Толстой дает детальные описания зверств и жестокости на поле боя. Он так боялся умереть, что иногда его ни с того ни с сего бросало в холодный пот, — писателю казалось, что старуха с косой уже притаилась у него за плечом. Еще одним напоминанием о бренности существования стала в 1860 году смерть его брата Николая. Примерно на середине четвертого десятка Толстой вообразил, что он уже слишком стар и уродлив для того, чтобы остепениться и насладиться нормальной семейной жизнью. Каково же было его изумление, когда в 1862 году миловидная Софья Андреевна Берс, дочь московского врача, согласилась стать его женой.
Дальше последовал период относительного покоя и стабильности, в ходе которого Толстой тринадцать раз стал отцом и написал два своих главных творения: «Войну и мир» и «Анну Каренину». Эти романы принесли ему славу и упрочили благосостояние, но одновременно укрепили убежденность Толстого в том, что до сих пор он вел не самую достойную жизнь. Писатель погрузился в пучину душевного расстройства, к которому добавились и физические недуги. О Толстом говорили: «У него стальная мускулатура, а нервы как у кисейной барышни». Он страдал от ревматизма, кишечных расстройств, зубных болей, обмороков, малярии, тромбофлебита и тифозной лихорадки. Он также перенес несколько микроинсультов.
Писатель явно переживал кризис среднего возраста, и в его случае этот кризис обернулся коренной духовной трансформацией. Толстой отказался от секса, выпивки, табака и мяса и посвятил себя делу «христианского анархизма». Он стал жить по заветам Иисуса Христа, не признавая при этом православную церковь; неудивительно, что среди церковных иереев у него нашлось не слишком много единомышленников. В 1901 году церковь и вовсе предала его анафеме. Однако у него была масса восторженных последователей из числа его же собственных бывших крепостных, с которыми Толстой стал делиться своим внушительным состоянием. Причем супруга писателя так и не смирилась с этими приступами альтруизма.
Вдобавок Толстой решил наконец, что нашел корень всех своих бед. «Имя моей болезни — Соня»[25], - как-то раз объявил он, разумеется, имея в виду свою жену. И хотя она выносила и воспитала многочисленное потомство и семь раз от руки переписывала «Войну и мир», новоявленный святой, поглощенный своими идеями, считал ее постоянным источником раздражения. А светская львица Софья Андреевна, в свою очередь, была напугана внезапным уходом мужа в духовные искания, которые она называла «недугом». В их загородное имение стали стекаться толпы паломников, что только усугубило ситуацию. К тому же супруга испытывала совершенно объяснимое и логичное беспокойство по поводу решения Толстого отказаться от всех прав на собственность, в том числе от наследства и от доходов с книг. Когда же он начал раздавать деньги мешками, Софья Андреевна пришла в ярость.
Последней каплей стал случай с коварным приживалой по фамилии Чертков, который уговорил выжившего из ума Толстого отписать ему часть имущества. Софье Андреевне все это надоело, и она взяла ситуацию под свой контроль. Она ходила за мужем по пятам, шпионила за ним, вооружившись театральным биноклем. Когда Толстой предложил развестись, Софья Андреевна пригрозила самоубийством. Узнав, что жена рылась в его дневниках, Толстой решил, что с него хватит. Глубокой ночью он выскользнул из дома, оставив жене записку, где благодарил ее за сорок восемь лет совместной жизни. «Я делаю то, что обыкновенно делают старики моего возраста, — писал в записке восьмидесятидвухлетний гений. — Уходят из мирской жизни, чтобы жить в уединении и тиши последние дни своей жизни».
К несчастью, эти последние дни прошли на промерзшей железнодорожной станции, где писатель свалился с воспалением легких. В бреду, с длинной седой бородой, смерзшейся в сосульку, он так и умер на полу в кабинете начальника станции. Произошло это 20 ноября 1910 года.
СЫН ХАНАТе, кто предупреждал мир об исходящей от русских угрозе и пророчил миру пришествие нового Чингисхана, на самом деле были недалеки от истины. Во всяком случае, существует легенда, согласно которой Толстой приходится великому монгольскому полководцу прямым потомком.
ПРОКАТИЛИ!В 1901 году при присуждении первой Нобелевской премии по литературе Толстого называли в числе главных претендентов, однако он так ничего и не получил. Чести стать первым лауреатом удостоился малоизвестный французский поэт со странной фамилией Сюлли-Прюдом. Никаких официальных объяснений не последовало, но, возможно, дело в том, что политические воззрения Толстого пришлись консервативно настроенному Нобелевскому комитету не очень-то по душе. Один из судей обвинял писателя в «узколобой враждебности по отношению ко всем формам цивилизации» (что бы ни значила эта туманная фраза). Зато Толстой очутился в неплохой компании — по сходным причинам были отвергнуты Генрик Ибсен и Эмиль Золя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Марлен Дитрих - Нелли Гордеевна Ревенко - Биографии и Мемуары
- Большая Медведица - Олег Иконников - Биографии и Мемуары
- Клеопатра - Стейси Шифф - Биографии и Мемуары
- Андрей Тарковский. Стихии кино - Роберт Бёрд - Биографии и Мемуары / Кино
- Премия Оскар. Все звезды Голливуда - Тимоти Ричардс - Биографии и Мемуары
- Врачебные тайны. Пороки и недуги великих - Федор Раззаков - Биографии и Мемуары
- Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят - Федор Раззаков - Биографии и Мемуары
- Ганнибал у ворот! - Ганнибал Барка - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Недокнига от недоавтора - Юля Терзи - Биографии и Мемуары / Юмористическая проза