— Я не уверен, что вы умеете обижать. — Оииэ не был симпатичным, как Паэ. Даже говоря о физике, он держался как-то уклончиво, скрытно. И все же под этой манерой держаться было что-то, чему, как казалось Шевеку, можно было доверять; тогда как под обаянием Паэ… что скрывалось под ним? Ну, неважно. Он должен доверять им всем — и будет им доверять.

— Где женщины?

Паэ засмеялся. Оииэ улыбнулся и спросил:

— В каком смысле?

— Во всех смыслах. Вчера вечером, на приеме, я встречал женщин — пять, десять — и сотни мужчин. Эти женщины, я думаю, — не ученые. Кто они были?

— Жены. Одна из них, собственно говоря, — моя жена, — сказал Оииэ со своей скрытной улыбкой.

— Где другие женщины?

— О, сударь, это проще простого, — торопливо ответил Паэ. — Вы только скажите, что вы предпочитаете, и мы вам это доставим без всяких проблем.

— Конечно, нам приходилось слышать довольно яркие рассуждения об анарресских обычаях, но я склонен думать, что мы сможем предоставить вам почти все, что вы пожелаете, — сказал Оииэ.

Шевек совершенно не понимал, о чем они говорят. Он почесал голову.

— Значит, здесь все ученые — мужчины?

— Ученые? — словно не веря своим ушам, переспросил Оииэ.

Паэ кашлянул:

— Ученые. О, да, разумеется, все они — мужчины. В школах для девочек есть, конечно, преподаватели-женщины. Но им никогда не удается подняться выше уровня Аттестата.

— Почему?

— Математика не дается; не способны к абстрактному мышлению; не годятся они для этого. Ну, вы же знаете, процесс, который женщины называют «думать», происходит в матке! Конечно, есть отдельные исключения. Жуткие мозговитые бабы с атрофией влагалища.

— А вы, одониане, разрешаете женщинам заниматься наукой? — спросил Оииэ.

— Ну да, они занимаются науками.

— Надеюсь, таких немного.

— Ну, примерно половина.

— Я всегда говорил, — сказал Паэ, — что при соответствующем подходе девушки-лаборантки могли бы в любой ситуации очень разгрузить мужчин в лабораториях. Фактически, они выполняют монотонную работу более ловко и быстро, чем мужчины, они более послушны, и им не так быстро надоедает делать одно и то же. Если бы мы использовали женщин, мы гораздо скорее смогли бы высвободить мужчин для творческой работы.

— Ну уж, только не в моей лаборатории, — возразил Оииэ. — Пусть знают свое место.

— Д-р Шевек, а вы считаете каких-нибудь женщин способными к определенному интеллектуальному труду?

— И даже в большей степени, чем они — меня. Митис, на Северном Склоне, была моей учительницей; и еще Гвараб — я думаю, вы о ней знаете.

— Гвараб — женщина? — с неподдельным изумлением спросил Паэ и расхохотался.

У Оииэ сделался недоверчиво-оскорбленный вид.

— Конечно, по вашим именам не поймешь, — холодно сказал он. — Вы, я полагаю, специально стараетесь не делать различий между полами.

Шевек кротко заметил:

— Одо была женщина.

— Вот именно, — сказал Оииэ. Он не пожал плечами, но было заметно, что он едва удержался от этого. Паэ с почтительным видом кивнул, точно так же, как кивал, когда разболтался старый Атро.

Шевек понял, что затронул в этих мужчинах некую очень глубоко укоренившуюся безличную враждебность. По-видимому, в них, как и в столах на «Внимательном», скрывалась женщина, подавляемая, заглушаемая, превращенная в животное женщина, фурия в клетке. Он не имел права дразнить их. Они знают лишь один вид отношений — обладание. И они — одержимые.

— Красивая, добродетельная женщина, — сказал Паэ, — вдохновляет нас; она — самое драгоценное, что есть на свете.

Шевек почувствовал себя крайне неловко. Он встал и подошел к окнам.

— Ваша планета удивительно красива, — сказал он. — Я хотел бы увидеть больше. Пока мне нельзя выходить, вы дадите мне книги?

— Конечно, сударь! Какие?

— Историю… иллюстрации… рассказы… что угодно. Может быть, это должны быть книги для детей. Видите ли, я очень мало знаю. Мы учим про Уррас в школе, но в основном — про эпоху Одо. До этого были восемь с половиной тысяч лет! И потом, после Заселения Анарреса прошло полтора века; с тех пор, как последний планетолет привез последних Первопоселенцев, — полное неведение. Мы игнорируем вас, вы — нас. Вы — наша история. Мы, быть может, — ваше будущее. Я хочу узнавать, не игнорировать. Поэтому я и прилетел. Мы должны знать друг друга. Мы — не первобытные люди. Наша мораль — уже не племенная мораль, она не может быть такой. Такое неведение — зло, из которого произойдет зло. Поэтому я пришел, чтобы узнать.

Он говорил очень серьезно. Паэ с энтузиазмом согласился:

— Совершенно верно, сударь! Мы все полностью согласны с вашими целями!

Оииэ взглянул на него этими своими черными, непроницаемыми, овальными глазами и сказал:

— Значит, по сути дела, вы прибыли в качестве посланника вашего общества?

Шевек вернулся к камину и сел на мраморную скамью возле него, которую уже воспринимал, как свое место, свою территорию. Он чувствовал, что необходима осторожность. Но еще сильнее он чувствовал ту потребность, которая через иссохшую бездну привела его сюда из другого мира, потребность в общении, желание разрушить стены.

— Я прибыл, — сказал он, тщательно подбирая слова, — в качестве синдика Синдиката Инициативы — группы, которая в последние два года разговаривает с Уррасом по радио. Но я, знаете ли, не являюсь послом ни от какой власти, ни от какого официального учреждения. Я надеюсь, что вы пригласили меня не в таком качестве.

— Нет, — сказал Оииэ. — Мы пригласили вас как физика Шевека. Разумеется, с одобрения нашего правительства и Совета Правительства Планеты. Но здесь вы — частный гость Университета Иеу-Эун.

— Хорошо.

— Но мы не были уверены, одобряет или не одобряет ваш приезд… — он замялся.

Шевек усмехнулся:

— Мое правительство?

— Мы знаем, что номинально на Анарресе нет правительства. Однако, очевидно, администрация есть. И мы поняли так, что группа, которая вас послала, ваш Синдикат, представляет собой нечто вроде фракции; возможно, революционной фракции.

— На Анарресе все — революционеры, Оииэ… Административно-управленческая сеть называется КПР — Управление Координации Производства и Распределения. Это — координирующая система, охватывающая все синдикаты, федератов и отдельных лиц, выполняющих продукционную работу. Они не управляют личностями; они управляют производством. Они не имеют власти ни поддерживать меня, ни запрещать мне. Они могут только сообщать нам общественное мнение о нас — какое место мы занимаем в социальном сознании. Вы спрашивали об этом? Так вот, моих друзей и меня в основном не одобряют. Большинство людей на Анарресе не хочет узнавать об Уррасе, они боятся его и не желают иметь ничего общего с собственниками. Я сожалею, если я груб! Здесь ведь с некоторыми людьми то же самое, правда? Презрение, страх, племенная психология. Ну и вот, я прибыл, чтобы начать это все изменять.

— Исключительно по собственной инициативе, — сказал Оииэ.

— Это единственная инициатива, которую я признаю, — с улыбкой, но совершенно серьезно ответил Шевек.

Следующие несколько дней он провел в разговорах с навещавшими его учеными, в чтении книг, которые принес ему Паэ, а иногда он просто стоял у сводчатых окон, задумчиво смотрел, как в огромную долину приходит лето, и слушал короткие, мелодичные беседы там, снаружи, в воздухе: птицы; он знал теперь, как называются эти певцы, и как они выглядят — он видел картинки в книгах; до сих пор всякий раз, слыша эту песню или увидев промелькнувшее крыло в листве, он замирал в детском восхищении.

Он ожидал, что здесь, на Уррасе он будет чувствовать себя таким чужим, таким затерянным, одиноким и растерявшимся, — но ничего подобного он не чувствовал. Конечно, вещам, которых он не понимал, не было числа; он только сейчас начал смутно понимать, сколько их: все это невероятно сложное общество со всеми его государствами, классами, кастами, обычаями, с его великолепной, ужасающей и бесконечной историей. И каждый отдельный человек, с которым он сталкивался, был загадкой, был полон неожиданностей. Но они не были теми грубыми, холодными эгоистами, какими он представлял себе раньше; они были так же сложны и разнообразны, как их культура, как их ландшафт; и умны; и добры. Они обращались с ним, как с братом, они делали все, что могли, чтобы он чувствовал себя не потерянным, не чужим, а так, словно он — дома. И он действительно чувствовал себя, как дома. Он ничего не мог с этим поделать. Весь этот мир, этот ласковый воздух, то, как падает на холмы солнечный свет, даже ощущение более сильного земного притяжения, доказывали ему, что это и есть его дом, планета его народа; и что вся красота этого мира принадлежит ему по праву рождения.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 142

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Роканнон - Урсула Ле Гуин бесплатно.

Похожие на Роканнон - Урсула Ле Гуин книги

Планета изгнания (авт. сборник) - Урсула Ле Гуин - Научная Фантастика
Город иллюзий (сборник) - Урсула Ле Гуин - Научная Фантастика
Звезды под ногами - Урсула Ле Гуин - Научная Фантастика
Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
Хроники мира за Стеной - Макс Бронин - Боевая фантастика / Боевик / Научная Фантастика
Космопорт, 2014 № 01 (2) - Анна Бжезинская - Научная Фантастика
Шестьдесят первая Лебедя - Александр Тебеньков - Научная Фантастика
Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
Забытая комната - Линкольн Чайлд - Научная Фантастика
Дракон замка Конгов - Павел Шумилов - Научная Фантастика

Оставить комментарий