Форма входа
Читем онлайн Орнитоптера Ротшильда - Николай Никонов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Мы лежали на теплом, нагретом осенним солнцем дерне и смотрели, как несколько бабочек-нимфалид порхали над вянущими кустиками крапивы, садились на уже полуоблетелый, покрытый скрученными треснувшими стручками и кое-где совсем пожелтелый дрок. Это были бабочки-репейцицы. не намного более редкие, чем обычная крапивница. Погревшись в полной неподвижности, они вдруг срывались и стремительно улетали, уносились в одном направлении на юго-запад. А, словно сменяя их, с другой стороны появлялись новые репейницы, опять садились на дрок или на еще довольно пышно цветущий сиреневый и белый тысячелистник.
— Удивительная бабочка! — сказал, следя за ними, Альфред. — Ты знаешь, Генри, я находил ее повсюду, куда бы ни приезжал. В Бразилии, в Пара, ты, наверное, помнишь, мы радостно удивлялись ей, как соотечественнице, она и там была многочисленна, как здесь. Я видел ее в Штатах, когда ездил туда с лекциями, мне говорили, что она есть в Мексике и в Африке. Даже самая обычная. Неужто в Новый свет ее завезли на кораблях? Но в Старом я встречал ее на Суматре, когда поднимался в горы на Яве и на Борнео[16]. Уверен — она есть в Австралии и на мысе Горн! Словом, всесветное распространение. Бабочка-космополит! Ты не думаешь, Генри, что она еще и перелетная, наподобие птиц? И сейчас мы, кажется, наблюдаем как раз ее осеннее передвижение.
— Пусть будет по-твоему, — сказал я, — но, думаю, что в Новый свет репейница перебралась самостоятельно. Через Атлантику она могла перелететь, используя цепь островов, теперь уже исчезнувших, как потонувшая Атлантида, и, кроме того, могла ведь распространиться через тундру. Чукотка. Аляска. А дальше благодатные места вплоть до мыса Горн. Эта шустрая бестия действительно сотни раз попадала мне в сачок на Амазонке, где я ее тотчас с досадой выпускал. Будь Антарктида чуть потеплей, она добралась бы и туда. Барон Ротшильд утверждал, что в Африке репейницы полным-полно, и они не отличаются в видовом отношении от английских. Но ты упомянул о Суматре и Борнео! Как я завидую, что ты побывал там!
— Да. Суматра это, пожалуй, самый дикий, малонаселенный из островов Зонда. Он так огромен, что даже не кажется островом, подобное же можно сказать о Борнео и Новой Гвинее. Нет сомнения, что первые две — части азиатского материка, гигантский мост суши, некогда тянувшийся, может быть, очень далеко в океан. Вокруг этих островов везде мелководье и такая бездна жизни. Все кипит! Раки, крабы, медузы, рыбы всех расцветок, кораллы, анемоны[17], моллюски. Моллюски, Генри, здесь бесподобны! Ты видел, конечно, мою коллекцию раковин. Я привозил несколько тысяч. Какие там встречаются гигантские тридакны[18], — не менее тысячи фунтов весом, а конусы — всех расцветок, вплоть до мраморной, например, Мармореус! Почти все конусы страшно ядовиты, и малайцы предупреждали меня об этом, когда я собирал раковины во время отлива. У конуса есть ядовитое щупальце, и он может ужалить не хуже кобры!
— Я слышал об этом.
— И тем не менее, раковины их — чудо расцветки! Я гонялся за ними повсюду, покупал на всех рынках, в лавчонках китайцев, где можно найти все, от эликсира жизни до приворотного зелья. У торговцев жемчугом и кораллами я раздобывал самые ценные конусы. У меня именно оттуда есть конус «Слава Индии»[19], правда, с меня содрали чудовищную цену. Но более всего острова богаты бабочками. На Суматре я не только пополнил собрание конусов, но добыл немалое количество никем еще не описанных бабочек-нимфалид. Если самыми крупными бабочками, типа орнитоптер, Суматра не богата, то нимфалид, белянок, сатиров на ней пропасть! Этот остров занимает первенство, по меньшей мере, во всей ЮгоВосточной Азии. Я знаю по твоим коллекциям, какое богатство ярких, пестрых многоцветных бабочек-нимфалид представлено в Бразилии и в Перу, а также знаю, что их много в Африке, в Камеруне, прекрасные нимфалиды есть на Новой Гвинее, но на Суматре водятся гиганты среди этих бабочек, каких нет нигде в Азии[20]. Так однажды ранним утром я, отправившись на свою обычную экскурсию по сбору животных, шел вдоль берега ручья — я люблю охотиться вдоль ручьев — всегда есть что-нибудь интересное — шел вдоль ручья и вдруг увидел планирующую над ним громадную коричневую бабочку с белым крапом на широких заостренных к верхушкам крыльев. Вначале я принял ее за самку какой-то орнитоптеры неизвестного вида, но затем (я поймал ее без труда, бабочка летала медленно), раскрыв сачок, понял, что передо мной гигантская нимфалида, и тоже никем еще не описанная! Ах, Генри, тебе ли не знать, какое счастье, до озноба прохватывает, когда в руках у тебя никому еще не ведомое животное! Ты чувствуешь себя чуть ли Не творцом его! Не из-за этого ли ощущения или состояния, не знаю как сказать, натуралисты едут на край света?
Я кивнул, потому что был абсолютно согласен, и чувство это, мало с чем сравнимое, было мне вполне известно.
— Впоследствии, — продолжал Рассел, — я ловил огромных сине-черных и коричневых с синим ширококрылых нимфалид и на Яве, и на Борнео. Да. У них были очень широкие крылья — бабочки выглядели в полете каким-то летающим четырехугольником! — со всеми переливами черного, фиолетово-синего и ясно голубого тона, к тому же переливающегося шелковистым блеском. Со сложенными крыльями они еще чем-то напоминали всем известных бабочек-каллим, листовидок с Цейлона и Западной Африки, лишь были много крупнее. Гораздо крупнее, Генри. Впоследствии, когда я внимательно изучил свои сборы на Суматре, я пришел к удивительному выводу, — тут Альфред засиял очками и очень убедительно сказал: — Генри! Они самые прямые родственники бразильских бабочек морфо! Да, друг мой, у тебя есть изумительная коллекция бразильских морфо, — может быть, лучшая в мире! Но возьми и сравни их с моими нимфалидами Суматры и Борнео и ты убедишься, что я прав. Они просто копируют этих прекрасных нимфалид Нового Света. Конечно, морфо с Амазонки величественнее, они крупнее и ярче, но все-таки в родстве, и тесном родстве, я убежден. Я ловил крупных суматранских нимфалид всегда рано утром или перед вечером. Днем они держатся в недоступной выси, в вершинах леса, в зарослях бамбука и совсем не видны. Некоторых из них я ловил на приманку из перебродившего малайского пива и раздавленных, портящихся на солнце плодов, главным образом, бананов. Бабочки прилетали на них, как лакомки на сыр-рокфор или пармезан. Да что там нимфалиды и сатиры! На гнилые плоды и на разную тухлятину ловятся даже парусники, даже самые величественные из них — орнитоптеры! Однажды, правда не на Суматре, а на Борнео, я увидел необычайное скопище прекрасных бабочек, которые порхали и перелетали вблизи помойной кучи, куда сваливали порченные плоды, фрукты, ягоды, тыквенные корки и разную дрянь с малайского рынка. Меж бабочками более менее обычных видов носились орнитоптеры с длинными черно-золотыми крыльями. Я поймал их несколько. Это была, Генрих, новая описанная мной орнитоптера Брука! Одна из самых прекрасных бабочек Малайского архипелага, если не всей Земли! Она просто несравненна! Ее верхние крылья по черному расшиты золотым шитьем, как придворный мундир камергера двора Ее величества! Когда я разглядывал эти золотые зубцы, я думал, что они вытканы рукой ВЕЛИКОГО ХУДОЖНИКА!
— Ты прав, Фред! Орнитоптера Брука — чудо природы! Когда я беру в руки коробку с этой бабочкой, мне приходит мысль, что никакие модницы еще не перещеголяли природу! Черно-зеленые с золотом ткани, копирующие хотя бы узор орнитоптеры, не соткала даже самая умелая рука. Кстати, бабочка выделяется еще и своей необычной формой! У нее такие странные узкие верхние крылья, словно у бражника!
— Да, орнитоптеру Брука[21] я ловил нечасто. Хотя теперь ее имеют многие коллекционеры по всему миру. Но тогда я всегда ловил только самцов, и мне даже была неизвестна ее самка, она, очевидно, гораздо более редкая и выглядит совсем иначе. А знаешь, друг мой, — продолжал он, — почему я так люблю Суматру? Она не перенаселена так, как соседняя Ява или более далекая Индия. В Индии леса уже поредели, поля теснят их. Все возделано. Рис. Рис. Ява — та вообще словно соткана из рисовых чеков, которые яванцы умудряются делать даже на склонах гор! Все это в дождевой период залито водой и выглядит, может быть, замечательно, однако природа, замененная творчеством человеческих рук, никогда не привлекала меня. На Яве я чувствовал себя тоскливо и неуютно, пока не забирался куда-нибудь подальше. Но мест таких там мало. Зато Суматра это действительно первозданная господняя Земля. Какие дебри! Какие леса! Горы! Я часто слышал и видел здесь слонов. На Суматре водится странный, словно бы очень примитивный подвид азиатского слона, маленький (конечно, относительно!), с четырехугольными небольшими ушами. На Суматре живут два вида лесных носорогов. Один из них двурогий! Я находил их следы, помет, слышал треск зарослей, где они бродили, и один раз видел самку с детенышем! Носороги здесь также мельче азиатских и выглядят допотопно. А еще на Суматре есть тигр, два вида леопардов, малайские медведи, олени, огромные лесные быки, — словом, весь набор крупных четвероногих. А мелких: куниц, белок, обезьян — обезьян особенно — полным полно. Гиббонов здесь видишь и слышишь постоянно, они орут и поют, как амазонские обезьяны-ревуны на раннем рассвете. Здесь есть чудные попугаи, кстати, опять напоминающие американских, есть чудовищные питоны и огромные кобры, хотя змей, в общем, меньше, чем в Индии. Есть и вообще какие-то удивительные существа. Кстати, у меня тут был забавный случай. Ночью я вышел из хижины с фонарем, намереваясь половить сатурний на ближней лесной опушке. Едва я отошел от деревни и погрузился в темноту — дорога шла среди бамбуковых зарослей и редких деревьев — мой фонарь вдруг высветил два гигантских глаза, круглых и буквально мечущих искры! Я остановился в растерянности. Кто же это? А существо с глазами-плошками вдруг прыгнуло мне навстречу большим прыжком. Со страху мне почудилось, что это прыгает лягушка величиной с зайца! Я едва не бросился бежать, но тут фонарь более четко высветил приблизившееся существо. Это был самый удивительный зверь здешних лесов — долгопят! Обычно этих ночных азиатских лемуров никогда не видишь днем. К тому ж$ они древесные животные и днем, наверное, спят или прячутся в дуплах. А ночью они охотятся, их невероятной величины глаза-плошки способны, вне сомнения, видеть лишь при свете звезд тропической, для нас непроглядной, ночи. И к тому же в лесу! Но что делал долгопят на земле? Он прыгнул еще раза два и полез вверх по какому-то стволу очень шустро. А с фонарем я нашел на тропе крылья очень крупной бабочки, очевидно, в погоне за ней он и свалился или спрыгнул на землю с дерева. Долгопятов население малайских кампонгов боится, как привидений! Этот зверь и в самом деле похож на привидение, бродящее по ночному лесу, а еще на чудо-человечка гомункулуса! На Суматре я собрал также хорошую коллекцию парусников, которых искал всюду, а ловил даже на редких и очень страшных с виду, вонючих, как падаль, цветах раффлезии. Здесь попадаются эти мясистые и словно бы сразу разлагающиеся розетки, попадаются не часто и только на звериных, слоновьих тропах. Растение ужасно смердит, — но зато, какой улов! Тут я ловил и жуков, и бабочек, и прямокрылых. Конечно, если считать строго, по количеству видов этот континент (вот видишь, невольно назвал Суматру континентом!). Этот конти… тьфу, черт, остров уступает Новой Гвинее, там бабочки многочисленнее и удивительнее, так же как жуки. Но зато Суматра кипит дикой нетронутой азиатской фауной, какую уж не встретишь ни в Индии, ни в Бирме, ни на Малакке. Тут словно все сошлось, как в ковчеге. Даже Борнео не сравнится. Вот, для примера, на Борнео почему-то нет тигра? А на Суматре он есть, хотя отличается от бенгальского подвида меньшей величиной. Да, Суматра, несомненный обломок Азии, так же как Борнео, Ява, Целебес. Но за Целебесом — стоп! Здесь проходит какая-то таинственная граница между малайской и австралийской фаунами по неширокому, но, кажется, очень глубокому проливу между островами[22]. Новая Гвинея за проливом несомненно обломок Австралии, так же, как и ряд малых островов. Но для меня, Генри, и сейчас загадка, почему фауны Малайских островов и Новой Гвинеи отличаются так резко. Ведь крупные четвероногие есть даже на Целебесе, не говоря уж про Яву, а на Новой Гвинее, такой огромной, нет никого. Ну, четвероногие пусть, им, предположим, не по силам преодолевать проливы. А птицы? Птицы Нозой Гвинеи и, скажем, Явы и Борнео — это совершенно разные миры, разные орнитофауны? Сходство с островами по ту и эту сторону узкого пролива только в флоре, да и в ней различий немало. Очень много «почему»?
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Орнитоптера Ротшильда - Николай Никонов бесплатно.
Похожие на Орнитоптера Ротшильда - Николай Никонов книги
- Слоненок - Редьярд Киплинг - Детская проза
- Моя одиссея - Виктор Авдеев - Детская проза
- Новая жизнь Димки Шустрова - Владимир Добряков - Детская проза
- Рецепт волшебного дня - Мария Бершадская - Детская проза
- Река твоих отцов - Семен Бытовой - Детская проза
- Живые домики. С вопросами и ответами для почемучек - Святослав Сахарнов - Детская проза
- Здравствуйте, дорогие потомки! - Анастасия Каляндра - Прочая детская литература / Детская проза / Юмористическая проза
- Дом П - Юлия Кузнецова - Детская проза
- Волшебные очки - Иван Василенко - Детская проза
- Мещерская сторона (сборник) - Константин Паустовский - Детская проза
