Форма входа
Читем онлайн Новый придорожный аттракцион - Том Роббинс
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Заведующий столовой посовещался с несколькими лейтенантами, сидевшими за соседним столиком.
– Что же делать? – мрачно спросил он. – Он это специально, чтобы насолить мне. Однако устав не запрещает есть зубную пасту.
– Зато в уставе кое-что предусмотрено на тот случай, когда офицер ведет себя как вонючий козел! – ответил ему один лейтенант. – Сообщи куда следует, и пусть его арестуют. Мы придумаем, что можно на него навесить.
Получилось так, что Плаки обвинили в поведении, недостойном высокого звания офицера ВВС США, и на тридцать суток посадили под арест, запретив покидать казармы. Наказание он воспринял философски, сочтя его не слишком суровым. По мнению же заведующего столовой, для такого неисправимого бабника и развратника, как Перселл, оно было даже чересчур мягким. В одно из своих дежурств заведующий столовой решил в одиннадцать вечера устроить неожиданную проверку комнаты Перселла, рассчитывая застать в койке последнего одну-двух девиц из какого-нибудь ночного бара. Однако вместо этого обнаружил лишь несколько унций «золотистого Акапулько», восхитительной «травки», к которой младший лейтенант пристрастился во время пребывания в краях, что лежат ниже южных границ его отечества. Однако радость открытия для заведующего столовой была несколько омрачена тем, что, прежде чем он успел добраться до телефона и сообщить о находке, ему в горло запихнули примерно полбатона хлеба с изюмом.
II– Сыну благородного семейства открыты три стези, – рассуждал сам с собой Плаки, – военная, духовная и политическая. Военная стезя и я оказались несовместимы. Что касается нивы политической деятельности, то я не вижу там такого места, которое вызывало бы у меня желание занять его. Религия, хотя она и таит в себе немало привлекательного, боюсь, тоже не для меня. При первом же признаке моего приближения ворота любой семинарии мгновенно захлопнутся – и закроются на все замки и запоры.
Плаки уселся на вещмешок – ив знак своего бесславного увольнения из армии закурил гаванскую сигару. Над миром уже опустилась темнота, и надежды дождаться попутной машины не было.
– Тем не менее существует один род занятий, в котором перекрещиваются политика, военное дело и религия и который включает в себя их все.
Плаки принялся пускать колечки дыма, аккуратно прогоняя одно колечко через другое, затем щелчком отправил цигарку через верхушку пальмы. Затем подхватил свои вещички с земли и побрел пешком. Избрав общим направлением движения Тихий океан. Несмотря на (или благодаря) шесть месяцев, проведенных в армии, он пребывал в прекрасной физической форме и, при необходимости, был готов проделать весь путь на своих двоих.
– Однако, – поклялся он, – я завяжу себе глаза и прошагаю вслепую восемьсот миль из этих трех тысяч, лишь бы не смотреть на Средний Запад.
На этой бодрой ноте, без малейшего ощущения покорности судьбе Плаки Перселл начал преступную жизнь.
IIIЯвляется ли человек преступником или государственным служащим – не более, чем вопрос точки зрения. Амбивалентная человеческая душа позволяет ему поступать одновременно в соответствии с двумя противоположными кодексами поведения. Существует кодекс, по которому он якобы должен жить, и другой, которого он придерживается в действительности, в своей повседневной жизни. Обман, который в данном случае имеет место, настолько прочно укоренился и является настолько изощренным, что большинство людей совершенно искренне его не осознают, хотя для психологов, философов и им подобным личностей это отнюдь не новость.
Человек не настолько хорош, каким себя считает. (Как, впрочем, и не так уж плох, однако не будем усложнять наши рассуждения.) Y него есть определенные потребности, и он требует определенных услуг, которые в реальной жизни, очевидно, вполне естественны и здравы, но которым со временем – либо в результате причудливых поворотов его характера – он зачастую приписывает (или позволяет это сделать его духовным наставникам – как правило, психопатам с извращенным чувством вины) негативные ценности. Благодаря этим наипарадоксальнейшим из самых парадоксальных метаморфоз нормальные желания превращаются в запреты, в табу.
Если просто сказать, что желание аморально, или – прибегая к еще более шаткой абстракции – приписать выполнению желания некую противозаконность, от этого желание само по себе не исчезнет. Если что и устраняется, то только искренность. Помимо всего прочего это создает атмосферу обмана, некий подпольный мир, в который человек «спускается», чтобы воспользоваться услугами Кодекса Б, недопустимыми с точки зрения положений Кодекса А. Общество нанимает армию вооруженных головорезов для того, чтобы заставить себя подчиняться Кодексу А. И вместе с тем ежегодно тратит огромные суммы денег на то, чтобы тайно наслаждаться услугами, предоставляемыми Кодексом Б. Подполье потому и существует, что общество нуждается в нем, настаивает на его существовании и всячески поддерживает его, в то же время, конечно же, отрицая и подвергая гонениям.
Однако хватит об этом. Давайте просто скажем, что в соответствии с положениями Кодекса А Плаки Перселл – торговец наркотиками и посредник абортмахеров – является преступником. Однако в свете стандартов Кодекса Б он верно служит интересам своих друзей.
IVХотя, возможно, в подпольном мире не существует такого понятия, как «типичный» гражданин, Перселл совершенно не соответствует общепринятому представлению о заурядном, типичном преступнике. С одной стороны, он совершенно не похож на наркодилера. Генетическая система, отвечающая за его внешний облик, должно быть, пошла на явный плагиат, бессовестно взяв за образец Аполлона Бельведерского. Лицо его так же прекрасно, но когда его классические черты расплываются в плутовской улыбке, эта красота начинает меркнуть. Вы не поверите, но улыбка Плаки Перселла напоминает польку пивного бочонка. Это отеческая улыбка сомнительной личности. Улыбка в духе «Бруклин Доджер». Улыбка, которую вы надеваете на польской свадьбе. Улыбка Плаки ходит в вязаных носках и подтяжках и просит дать в долг немного деньжат. При помощи этой улыбки можно как силком ловить кроликов. Оформляющие ее зубы напоминают патроны в патронташе мексиканского бандита. Она как скунс посреди розового куста, как трещина в стенах величественного собора.
То, чем Плаки Перселл занимается, совершенно не соответствует его внешности. Например, он работает исключительно на элитную клиентуру: его услугами пользуются только художники. И если его когда-либо в жизни одолевала тяга к творчеству, то он либо подавлял ее, либо удовлетворял под покровом темноты. Нет никаких свидетельств того, что он озлобленный неудачник. И все же по причинам, которые его друзья так окончательно для себя и не выяснили, он причислил себя к широкому кругу живописцев, скульпторов, кинематографистов и поэтов. Что ж, он по-своему прав, ведь его лицо знакомо деятелям искусства по обе стороны Американского континента. Наши самые суровые и радикальные гении не раз отведывали его зелье, а их подружки, модели и жены не раз пользовались его связями в мире медицины. Более того, Плаки не раз приходилось выступать в роли телохранителя творческих личностей, которым угрожала опасность, либо заботливой сиделки для тех, кто по глупости не воспользовался его советами медицинского характера. Бывал он не раз и желанным гостем на обедах как у прославленных, так и менее известных служителей муз. (Хотя в газетах об этом не писали, известно, что некий лауреат Пулитцеровской премии официально брал его на поруки.) Неужели Перселл, убежденный в традиционно-мифической склонности деятелей искусства к пороку, как никто другой понимавший их отличие от простых смертных, видел в творческом меньшинстве лишь безопасный и устойчивый рынок для своего товара? Или же он понял, что – несмотря на то внимание, какое сегодня уделяется искусству (хотя сегодня свет сошелся клином все-таки на «культуре», а не на искусстве), несмотря на исторически доказанную важность роли художника в обществе, – деятели искусства по-прежнему остаются гражданами второго сорта, которые, возможно, нуждаются в помощи и опеке человека, тонко чувствующего их социально-экономическую незащищенность и эмоциональную ранимость? Или же все-таки Проказник Плаки питает искреннюю привязанность к творческой братии, их идеям и творениям? Что ж, все может быть.
Пожалуй, самой примечательной чертой криминальной карьеры Плаки является та этика, которой он неизменно придерживается в своих делах. Его гонорары более чем справедливы – он только зарабатывает себе на жизнь, а не стремится обогащаться за счет преступлений. Нередки случаи, когда медицинские счета какой-нибудь попавшей в беду девицы оплачиваются из его собственного кармана. Однако, чтобы Перселлу не прослыть альтруистом, каковым он не является, следует сообщить читателю, что каждый уик-энд нашему герою обычно требуется девушка, которая провела бы вместе с ним время в приличном отеле, рассматривая при этом главным образом потолок номера. Несмотря на то что Плаки не запятнал себя меркантильностью, нельзя отрицать, что он великий охотник по части женских прелестей.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Новый придорожный аттракцион - Том Роббинс бесплатно.
Похожие на Новый придорожный аттракцион - Том Роббинс книги
- Билли Бадд, фор-марсовый матрос - Герман Мелвилл - Современная проза
- Охотники за удачей - Гарольд Роббинс - Современная проза
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Билли-враль - Кейт Уотерхаус - Современная проза
- Ленкина свадьба - Ирина Мамаева - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Старость шакала. Посвящается Пэт - Сергей Дигол - Современная проза
- Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков - Мэри Шеффер - Современная проза
- Из Фейсбука с любовью (Хроника протекших событий) - Михаил Липскеров - Современная проза
- Над пропастью по лезвию меча - Равиль Бикбаев - Современная проза
