Форма входа
Читем онлайн Путешествие вокруг стола - Теофилис Тильвитис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Теперь разогни ладонь, – энергично потребовал Пищикас. – Хорошо. А теперь гни в другую сторону… Вот так…
– ???
Чиновники не могли понять, что от них нужно Пищикасу. А тот гнул свои пальцы и так и эдак, приказав Уткину и Бумбелявичюсу проделать то же самое.
– Ну? Попробуйте еще раз!
– Господин Пищикас, что с вами?… Простите… – попятился Бумба-Бумбеляви-чюс. Уткин ломал руки, глядел Пищикасу в глаза и глупо хохотал.
– Не гнутся, господа? – серьезно спросил Пищикас. – Я хочу еще раз напомнить вам мудрые слова господина директора. Будь он с нами, мы бы давно услышали их: «Пальцы гнутся только к себе…» Поняли?
Чиновники помолчали, посетовав на то, что они так часто забывают наставления Спиритавичюса, которые тот припас на все случаи жизни. Лишившись опеки учителя всего на несколько часов, они почувствовали всю свою беспомощность.
Чиновники мирно расстались. Утро пришло хмурое. Колокола на башне Военного музея монотонно вызванивали молитву «Мария, Мария».
На вершине демократии
– Граждане!.. Я еще и еще раз спрашиваю… что это за птицы, эти крестьянские ляудининки?[4]… Это волки в овечьей шкуре! Они замаскировались, выдумали себе такое название, чтобы втереться в доверие! Однако мы знаем, кто они такие. Они со-ци-алисты, а не крестьяне. Вот кто они! Большевики они, и больше ничего. Я вам выложу, как на ладони, всю их программу. Вспомните, граждане: они хотят ввести гражданский брак. Что они задумали, эти волки в овечьей шкуре? Они придумали сплошное бесстыдство: они хотят, чтоб ваши дети, как собаки, жили невенчанные, чтоб они плодили нехристей, чтоб они везли родителей, как падаль, на свалку и зарывали в землю без последнего колокольного звона!..
В толпе раздался ропот, послышались выкрики. Кто-то заорал: «Слазь с бочки, колокольчик святого Франциска!..»
– Вот видите! – простирая руку, кричал Бумба-Бумбелявичюс. – Крысы отозвались. Я ли не говорил?… Кто он, этот горлопан? Большевик!.. Он посягает на ваше имущество, на души ваших детей! Еще раз говорю вам… хорошенько всмотритесь и запомните номера наших списков! Всякие проходимцы будут вас морочить, будут искушать! Вот он, ваш настоящий орган, – кричал толпе Бумба-Бумбелявичюс, показывая газету христианских демократов «Ритас». – В ней золотыми буквами написано, что мы должны делать. Вслушайтесь! «Католик Литвы! Безбожники-масоны, прикрываясь именем крестьянских ляудининков, социал-демократов, прогрессистов и даже таутининков, сколотили общий фронт против католиков и католической церкви. Опасность велика. Бди!»
Кто-то стукнул Бумбу-Бумбелявичюса под коленки, и он свалился со скрипящей, шатающейся трибуны. На его место влез другой оратор, представитель левых. Бумбелявичюсу ничего не оставалось, как затесаться в толпу женщин, окружавших настоятеля, и настропалить их против своего врага. Бабы заорали во все горло. Но забурлили, зашумели мужики и прижали к стене костела богомолок, подстрекаемых настоятелем и Бумбелявичюсом. Началась потасовка. Освистанный финансовый чиновник вынужден был поспешно ретироваться с площади. Пробираясь задворками, он еще долго слышал смех толпы, видел перед глазами возмущенные лица крестьян. За Бумбой-Бумбелявичюсом, как испуганные куры, разлетелись в разные стороны богомолки. Оборачиваясь к толпе, они размахивали руками, высовывали языки и вопили: «Гореть вам на медленном огне! Чтоб под вами земля разверзлась, анцикристы! Балшавики!»
Бумба-Бумбелявичюс уселся в автобус и покатил в другое село, где ему также было поручено произнести речь. Четвертого помощника одолевало беспокойство: надо же было так случиться, что его прогнали, а известного деятеля партии ляудининков, взобравшегося после него на трибуну, встретили с распростертыми объятиями. Но ничего! Бумба-Бумбелявичюс еще покажет себя на митинге в другом приходе, где он, без сомнения, выступит более удачно.
Подпрыгивая, раскачиваясь из стороны в сторону и вытирая пот, Бумба-Бумбелявичюс готовился нанести своим идейным противникам сокрушительный удар. Проезжая мимо озера, он представил себе будущих слушателей рыбами, которых он должен опутать сетью. Но ему явно не везло; возле лесочка лопнула шина, шофер долго возился, пока залатал ее, и Бумбелявичюс опоздал на митинг. До местечка было еще далеко, а навстречу все чаще попадались возы с крестьянами, возвращавшимися домой. Когда он наконец добрался до села, то увидел лишь покривившуюся трибуну, увешанную оборванными цветными плакатами, и кучку подвыпившей молодежи, не обратившую на столичного оратора никакого внимания. Бумбелявичюс решил, не вылезая из автобуса, двинуться дальше, в Каунас, где его ждали не менее важные дела.
В последние недели Бумба-Бумбелявичюс был только гостем в инспекции. Спиритавичюс, чиновник старинного образца, считал исполнение непосредственных служебных обязанностей основным делом и сторонился политики. Он утверждал, что человек – существо ограниченное, что у него всего одна голова и две короткие руки, которыми не каждый в состояний обнять даже собственную супругу. Однако Бумбелявичюс пользовался расположением Спиритавичюса и всеми вытекающими отсюда льготами. Кроме того, его, как ретивого деятеля христианско-демократической партии, знал сам министр.
За день до выборов четвертый помощник появился в инспекции и созвал всех в кружок:
– Господа помощники и низшие чины. Не посрамите нашей инспекции и ее директора. Голосуйте за списки христианского блока!
Результаты выборов в третий сейм ошеломили Бумбелявичюса. Победили левые!
С самого раннего утра вся балансовая инспекция была на ногах. Хмурый, насупившийся Спиритавичюс ковылял из одного угла канцелярии в другой. Уткин, словно неживой, сидел за своим столом и гадал, скоро ли в Литву придут большевики; он мысленно носился вокруг земного шара, как оса вокруг яблока, и мучительно искал местечко, куда можно было бы скрыться от неминуемой расплаты. Пискорскис с Пищикасом, прищурившись, изучали опечаленное лицо Бумбелявичюса.
– Что, господин Бумбелявичюс, – остановившись, спросил Спиритавичюс, – вляпался, а теперь пыхтишь?
– Как это так, господин директор? – спокойно парировал Бумбелявичюс. – Вляпался, господин директор. Согласен. Но совсем не пыхчу…
– Сдурел, дружок… Старших слушаться надо!
– Почему сдурел? – поинтересовался тот.
– Если у тебя, сударь, столько ума, так не дашь ли мне взаймы? Месяц носился по селам, как наскипидаренный… Кто ты теперь? Жалкий хлюст-златоуст! Вот кто!.. Не сердись, господин Бумбелявичюс… Что ты меня, старую канцелярскую крысу, не знаешь?… Говорил и буду говорить: не суй пальца в дверь – прищемит. То-то и оно! Все мы дураки. Потому давай говорить, как равный с равным! Все мы, как вьюны в омуте. Когда попадешь на крючок, – неизвестно.
– Вспомните, господин директор, – оживился Бумбелявичюс, – мы как-то говорили о скрипке… чиновник есть инструмент, который…
– Единственным моим инструментом до сих пор был мозг, – горько усмехнулся Спиритавичюс. – А тебе цицилисты так сыграют, что запищишь, как пойманная крыса!
– Господин директор! – обиженно заговорил Бумба-Бумбелявичюс. – Мы всегда обязаны глядеть вперед. Утро вечера мудреней! Вчерашнего дня не вернешь. Что было, то сплыло. Наше дело маленькое – выполнять приказы господина министра. Это ведь, кажется, ваши слова, господин директор?
Спиритавичюс почувствовал себя неловко. Ему стало больно, что Бумбелявичюс, беззаветно преданный ему чиновник и, может быть, даже будущий зять, о благе которого он пекся больше, нежели о собственном, официально принадлежит к партии христианских демократов. Особенно обидно было ему еще и оттого, что Бумбелявичюс подал заявление совсем недавно, в разгар предвыборных страстей.
– Не послушался меня, заварил кашу – расхлебывай, – махнул рукой Спиритавичюс.
– Господин директор, – увиваясь вокруг Спиритавичюса, лепетал Бумба-Бумбелявичюс, – я и не думаю просить вашей помощи. Я еще не совершил в жизни непоправимых ошибок. А за мою совесть будьте спокойны. Наплевать мне на заявление, которое лежит в сейфе обанкротившихся крикдемов. Возьмите, господа, хотя бы такое дело: с какой любовью и радостью мы вносим в свою комнату первый букет весенних цветов. Проходит неделя, он вянет, и мы выбрасываем его вон… на помойку. Что сие означает, господа? Разве это не факт? Так и с убеждениями. Вы улыбаетесь? Вам смешно? А я не шучу. Если бы господин директор потребовал уничтожить протокол, который я вчера составил на оптовика из-за того, что он скрыл свои доходы и не рассчитался с казной, я бы выполнил приказ безо всяких колебаний. Разве я вам открываю что-нибудь новое? Ведь это же наша повседневная работа!
Бумба-Бумбелявичюс не был ученым человеком, однако у него были врожденное чутье и дар красноречия. Его рассуждения о поражении крикдемов, о приходе к власти социалистов, о назначении нового министра волновали чиновников и выводили их из равновесия.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Путешествие вокруг стола - Теофилис Тильвитис бесплатно.
Похожие на Путешествие вокруг стола - Теофилис Тильвитис книги
- Собрание сочинений. Т. 22. Истина - Эмиль Золя - Классическая проза
- Жизнь Клима Самгина (Сорок лет). Повесть. Часть вторая - Максим Горький - Классическая проза
- Мэр Кэстербриджа - Томас Гарди - Классическая проза
- Зеленые глаза (пер. А. Акопян) - Густаво Беккер - Классическая проза
- Золотой браслет - Густаво Беккер - Классическая проза
- Обещание - Густаво Беккер - Классическая проза
- Собрание сочинений. Том 2. Отважные мореплаватели. Свет погас. История Бадалии Херодсфут - Редьярд Киплинг - Классическая проза
- Бен-Гур - Льюис Уоллес - Классическая проза
- Равнина Мусаси - Доппо Куникида - Классическая проза
- Равнина Мусаси - Куникида Доппо - Классическая проза
