Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, в моем Замке, — признала очевидное баронесса. — Но в ваших покоях, сэр, э-э… Дии-Ол.
В коротенькое «э-э» она вложила столько презрения к степняку, что тот вздрогнул, как от пощечины.
— В наших покоях? Что вы хотите этим сказать?
— Охрану невесты моего сына несли вы и ваши люди, разве нет?
— Да, но…
— Каким образом вампир мог проникнуть в покой, если не через дверь, охраняемую преданными слугами принцессы Ки-Евы? Почему стражники живы и невредимы?
Сэр Дии-Ол открыл рот, подержал его открытым и — закрыл.
— Разве башня, которую мы предоставили вам, плоха? Разве это — шатер, продуваемый на все четыре стороны, в который любая крыса входит как в собственное жилище? — продолжила баронесса. Вспомнила, верно, прошлогоднее посольство.
— А разве в шатре хоть кто-нибудь смел потревожить покой гостя Степи? Разве гость Степи чувствовал голод или жажду? Разве не зарезали жирного барана для гостя и не дали ему кумыса вволю? Разве не получил в первый вечер гость халат с плеча Хана?
Теперь пришла очередь смутиться баронессе. Впрочем, смущение длилось самую малость.
— Каждый барон смотрит свой сон. Наши обычаи отличны от обычаев Степи. Перед свадьбой мы соблюдаем пост и ждем того же от почетных гостей. Пир, дары, веселье — все в свое время.
— Но разве вас тревожили недруги? Разве хоть волос пал с головы гостя в гостеприимном Шатре?
Баронесса овладела собой. Никаких эмоций, никаких порывов. Целесообразность и ответственность.
— Степь — наш друг и принимала нас по-дружески, как возлюбленный брат, щедро и сердечно. Мы всею душой открыты Степи и готовились наше благорасположение доказать делом, позвав принцессу Степи стать хозяйкою Замка. Случившееся — наше горе и наша беда. Мы разделяем гнев и скорбь с нашими степными братьями. Барон Т’Вер готов сам разделить скорбь с Ханом Степи.
Говорила она не столько для сэра Дии-Ол, сколько для Фомина, Свидетеля. Добрая воля Замка должна быть видна любому Дому, и не только Дому — Небесам. Можно бояться небесов, можно их ненавидеть, но считаться с ними должен всяк. Даже Степь.
Сэр Дии-Ол размышлял. Что делать? Обвинять Замок после заявления баронессы было не только неловко — глупо. В ответ на гибель принцессы баронесса обязалась отправить наследника в Степь — чего же боле? Око за око, плоть за плоть. Принять ее слова? Но тогда… Тогда рано или поздно всплывут вопросы — действительно, как проник вампир в покои? Почему осталась невредимой стража? Вопросы, на которые искать ответы потом будет поздно.
— Мы должны самым внимательным образом осмотреть покой, — наконец, ответил он. Тоже очень дипломатический ответ: никаких возражений на него быть не может, и в то же время предложение баронессы остается безотзывным. После решим. По воле Хана Степи.
— Я совершенно согласен, сэр Дии-Ол, — сказал библиотекарь. — Это наша обязанность — понять, каким путем проник сюда вампир. И как он выбрался отсюда.
По форме — полное согласие со степняком, по сути же — обвинение того в провокации. Если без обиняков — в убийстве Ее Высочества принцессы Ки-Евы.
Старший рыцарь Степи не уловил двусмысленности заявления Бец-Ал-Ела. Или сделал вид, что не уловил: тонкие намеки бессильны перед прямодушием. Он просто простер руку, призывая мага Замка Т’Вер приступить к делу.
Фомин молча следовал за магами.
Они осмотрели каждый угол, каждый закуток, заглянули в клеть хухриков, под ложе принцессы, под кушетку статс-дамы, под лежанки служанок, открыли дорожные сундуки, сорвали со стен гобелены в поисках потаенных ходов, осмотрели решетки на окнах.
Ничего, что могло бы пролить свет на путь вампира.
— Окна зарешечены Тяжелым Железом, меж решеток пропущены серебряные цепи. Слюда целая. Стены сплошные, без следов проникновения. Пол дубовый, сплошной. Потолок сплошной.
Ложе принцессы находится в четырех шагах от полуденного окна. Принцесса Ки-Ева, облаченная в спальные одежды, найдена под балдахином головою к окну. На шее слева — след Носферату. Кожа бледна, члены подвижны, без признаков скованности. Глубокий обзор показывает… — Здесь мастер Бец-Ал-Ел посмотрел на сэра Дии-Ол.
— Показывает, что принцесса была утомлена долгою дорогой от стольного града Степи до замка Т’Вер, — быстро проговорил степняк.
— Показывает, что принцесса была утомленна долгою дорогой, — покорно согласился мастер Бец-Ал-Ел, но покорность его была покорностью моря, принимающего в себя все — плоты и суда, реки и дожди. Принимающего покорно, но возвращающего лишь своею волей.
— Смерть принцессы наступила в Час Червя. В двух шагах к закату от ложа принцессы обнаружено тело статс-дамы, — продолжил мастер Бец-Ал-Ел, — чья шея также отмечена следом Носферату. Статс-дама Ми-Си-Муу находилась… находилась на четвертом месте беременности. — Он опять посмотрел на сэра Дии-Ол, но тот лишь наклонил голову, подтверждая сказанное.
— Служанки Мау-Тин и Тау-Тин, охранявшие сон своей госпожи, также пали жертвою вампира. Нет никаких признаков сопротивления, из чего явствует, что вампиру удалось подчинить себе волю четырех человек разом либо действовать так тихо, что в то время, пока он насыщался кровью своей жертвы, остальные спали крепким сном.
Каким путем пробрался вампир в покои и каким выбрался, узнать не представляется возможным. Следует лишь указать, что стены, потолок, пол и окна не несут на себе абсолютно никаких следов проникновения.
Сэр Дии-Ол подтвердил заключение мастера Бец-Ал-Ела, заключение, во всяком случае, снимающее с него обвинение в небрежности и беспечности. Силы Тьмы нанесли удар, Силы Тьмы и в ответе. О двери предпочли забыть. Потом, возможно, и вспомнится, но — потом.
— Мы объявим о случившемся в полдень, — проговорила баронесса. — Скорбь наша безмерна, и гости, приехавшие разделить с нами радость, разделят горе.
— Я… Я прошу мою госпожу позволить мне дать обет найти и покарать вампира, где бы он ни был и кем бы он ни был! — воскликнул в порыве воодушевления ищущий И-Гор.
Возникла неловкая пауза: рыцарь-послушник не должен давать поспешных обетов, тем более — перед лицом чужих.
— Я обращусь ко всему рыцарству с просьбой объявить охоту на вампира, — ответила, наконец, баронесса.
Это был не столько ответ И-Гору, сколько жест в сторону Степи. Еще один тонкий дипломатический ход. У Степи нет теперь ни малейшего повода выказать недовольство.
Один повод — только повод. Два повода — уже причина. Причина мира и причина войны. Если Степь не станет союзником, как ожидалось, пусть не будет и врагом. Для этого стоит послать Хану и богатые дары — те, какие должны были быть посланы в том случае, если бы свадьба состоялась. Для этого стоит послать и молодого барона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Маг - Збигнев Простак - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Черная охота - Василий Щепетнев - Научная Фантастика
- Позолоченная рыбка - Василий Щепетнев - Научная Фантастика
- Тот, кто не спит - Василий Щепетнев - Научная Фантастика
- Первое дело Иеро - Василий Щепетнев - Научная Фантастика
- Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба - Олег Верещагин - Научная Фантастика
- Журнал «Если» 2009 № 12 - Борис РУДЕНКО - Научная Фантастика
- Ветер чужого мира - Клиффорд Саймак - Рассказы / Научная Фантастика