в тебе, — хрипло сообщил.
Щеки внезапно загорелись от его слов. Тихо сглотнула комок в горле и медленно подняла глаза. Он смотрел в упор. Внимательно. Разглядывал каждую деталь на моем лице. Взгляд блуждал, будто он оценщик дорогого ювелирного украшения. Мне стало душно. Макс вызывал во мне смешанные чувства. Приятную истому и дискомфорт от прямолинейности. Пальцами сжала посильнее рюкзак.
— Ты это говоришь, чтобы просто меня не обидеть, — печально усмехнулась, собрав всю волю в кулак.
— С чего бы мне врать? — приподняв бровь, Макс поджал губы и придвинулся ближе, поднес руку к подбородку и приподнял мое лицо двумя пальцами. — То, что я говорю — правда. Какие у тебя могут быть недостатки? Милые веснушки, ярко-голубые глаза цвета океана, красивый носик и очаровательные губы, — взгляд скользнул вниз.
Воздух наэлектризовался. Между нами возникло необъяснимое напряжение. Вот-вот и разразится гром. Взгляды встретились. Мои губы непроизвольно приоткрылись от близости его лица. Его аромат табака и одеколона дурманил, притягивал, сводил с ума. Громов провел подушечкой большого пальца по щеке и касание казалось раскаленным, колким и острым. Еще чуть-чуть и на коже останется ожог. Я не могла себе позволить чувствовать что-то такое, что витало вокруг нас. Не могла себе позволить верить чужим словам. Не могла позволить расслабиться, только потому что приятно слышать то, что давно хотела. Он все еще опасен. Люди — монстры и у них нет человечности. Они звери, которые наслаждаются слабостями.
— Макс, я…
— Да, прости, — он одернул руку и сел обратно, поднес кулак к губам и кашлянул. — Это моя ошибка. Не хотел тебя смутить.
— Все в порядке…
Замялась. Растерялась от новых ощущений. Желудок сводило от подкатившей тошноты. Зачем он так со мной? Зачем он говорит вещи, в которых нет правды?
— Ты меня почти не знаешь, я понимаю это, — Громов заново закурил, приоткрыв окно машины. Его пальцы подрагивали. — Есть идея.
Твою мать. Пожалуйста, только не это. Предыдущая идея закончилась тем, что теперь я мокрая и замерзла.
— Что? Какая? — все еще не успокоившись, сама открыла окно со своей стороны и вдохнула свежего воздуха. Тело онемело из-за произошедшего. Пульс подскочил до скорости света, как мне казалось. Он чувствовался в горле глухими «тук-тук». Перед глазами поплыло и я попыталась сфокусироваться хоть на чем-нибудь.
— Давай сыграем в игру, — усмехнулся, затягиваясь. — До Нового Года осталось пару месяцев, так? А впереди у нас еще и экзамены с зачетами. Что если каждый день в течение дня мы будем задавать друг другу по три вопроса?
Я задумалась на мгновение, но понимала, что его предложение звучало безумно. Игра с тремя вопросами? Он серьезно? Наверно все это ошибка. Его появление в моей жизни. Я, севшая к нему в машину. Полный бред.
— Не знаю, это как-то…глупо. Мы же не дети.
— Почему же? Ты узнаешь меня, а я тебя. Отвечать на эти три вопроса только честно, — щелкнув пальцами, Макс выкинул окурок и повернул голову. — Давай хотя бы попробуем. Можем начать прямо сейчас. Задай мне.
— Ну, — пожала плечами, не веря в положительный исход. — Твой любимый цвет?
— Синий.
— Твоя последняя прочитанная книга? — от усталости глаза слипались, но я не подала вида. Головная боль разрасталась и уже била по затылку. Видимо съесть мороженое на голодный желудок не самая моя замечательная идея, а ливень только спровоцировал.
— Тут ты застала меня врасплох, — Громов кашлянул еще раз и запустил пальцы в волосы, явно смущаясь.
Он, правда, смутился от безобидного вопроса?
— Ты сам выдвинул правила, так что отвечай, — хмыкнула, ощущая, как адреналин пробежался по всему телу и любопытство взяло вверх. Боль затихала и расслабив плечи, покосилась на него.
— Обещай, что никому не расскажешь об этом, — вздохнул и еле понятно пробурчал: — «Бумажная Принцесса».
Поначалу думала, что мне послышалось. Потом все же дошло, что нет, и распахнула в шоке глаза. Пальцами дотронулась до губ, скрывая улыбку и смотрела, как он опустил глаза и разглядывал кроссовки, боясь встретиться со мной взглядом.
— Серьезно?
— Да. Приходила помощница отца вместе с дочерью, и она читала книгу в гостиной, пока они общались. Оказалось, что она забыла ее на диване. Мне стало любопытно, что читает нынче девушки и…
— И решил ее прочитать? И как? — делая серьезное лицо, я прикусила губу, сдавливая в себе смех.
— Я очень переживал за Эллу. А братьям мне хотелось врезать с самого начала, — фыркнул Макс, недовольно сдвинув брови к переносице. — Рид козел.
— Вот как. Хорошо, возьму на заметку твое мнение, хотя я не совсем согласна с ним, — хихикнула, вспомнив как Покровская визжала над парнями в книге. — В наш клуб ты точно не попадешь.
— В клуб? — сощурил глаза и ухмыльнулся. — А может я буду отличным кандидатом по любовным романам.
— Ну уж нет, Макс. Прости, но это точно не для тебя, — звонко рассмеявшись, запрокинула голову назад, представив, как мы втроем сидим и обсуждаем любовную линию главных героев и их страстный секс.
Как ему удалось меня рассмешить? Единственным человеком, который обладал магией веселья была Вика, а теперь еще и он.
— Ты разбила мне сердце!
Громов тихо хохотнул и мило улыбнулся на мой смех.
— Так. Остался третий вопрос, — отдышавшись, задумалась на секунду и спросила: — Твой любимый певец? Только сразу предупреждаю! Не говори мне, что это Сергей Лазарев, иначе я тебя стукну!
— Между прочим у него неплохой вокал, — в защиту высказался он и закрылся руками от моих легких ударов. — Хорошо! Певец…Jony. Да, определенно.
— Хм, — улыбнулась. — Неплохо, Громов. Неплохо.
— Вот видишь, ничего страшного в вопросах нет. Моя очередь, — заулыбался и сжал подбородок ладонью в задумчивом выражении.
Я напряглась. Не особо люблю отвечать на личные вопросы. Особенно если они будут касаться семьи. Пульс заново подскочил, а внутри все «молилось» лишь бы не пришлось рассказывать что-то запретное.
— Твоя любимая погода? — вдруг оживился Громов и отодвинул кресло назад, затем уселся вполоборота, положив ногу буквой «г».
— Погода? Ох… — на минуту размышляя над ответом, посмотрела в сторону ближайшего от аллеи кафе и ответила: — Снег. Я люблю снег. Медленный с крупными — крупными хлопьями.
— Я запомню, — прошептал он, рассматривая профиль лица. — Так! Любимая сладость?
— Не поверишь, но…пирожное «Картошка», — закрыла лицо руками, скрывая смущение.
— Почему же не поверю? — его брови взлетели вверх. — Между прочим, это любимый десерт многих детей. М-м-м…
Послышалось урчание живота. Я удивленно оторвала лицо от рук и повернулась к нему.
— Это…
— Ты раздразнила мой желудок, — отчаянно взвыл Макс и уронил голову вниз. — Может зайдем в кафе и пообедаем? Не против?
