Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хидэко как-то рассказывала Синго, что Сюити, напиваясь в доме Кинуко, заставляет петь женщину, что живет вместе с ней, а Кинуко плачет, и сейчас, увидев опьяневшего Сюити, он вспомнил об этом.
– Кикуко. Кикуко-сан, – позвала Ясуко. – Принеси еще несколько мандаринов.
Кикуко вышла и принесла мандарины.
– Иди тоже сюда… А то они сидят вдвоем и молча пьют, – сказала Ясуко.
– Отец действительно ничего не ест, – сказала Кикуко, скользнув взглядом по Сюити.
– Я как-то задумался немного о жизни отца, – ехидно пробормотал Сюити.
– О моей жизни? Что же тебя заинтересовало в моей жизни? – спросил Синго.
– Может быть, я неясно выражаюсь, но вот, к примеру, если человека насильно заставляют принять решение и он его принимает – что это – успех или неудача? – сказал Сюити.
– Не могу понять, к чему ты клонишь, – возразил Синго. – Наступил январь нового года. На нашем столе сушеные анчоусы и омлет с рыбой – их вкус вернул меня к довоенному времени. Разве нельзя сказать, что в этом смысле – полный успех?
– Сушеные анчоусы и омлет с рыбой?
– Вот именно. Ты ведь это имел в виду. Если, как ты говоришь, немного задумался о жизни отца.
– Даже если совсем немного?
– Дожил до Нового года, на столе сушеные анчоусы, вокруг дети – вот она, жизнь обыкновенного человека. Ведь сколько людей за это время умерло.
– Ты совершенно прав.
– Но успехи и неудачи в жизни родителей – это успехи и неудачи их детей в семейной жизни, а тут у нас полная неудача.
– Ты так считаешь, отец?
Ясуко укоризненно посмотрела на них.
– Перестаньте, пожалуйста. Только наступил Новый год, а вы уже начали. Здесь же Фусако, – тихо сказала она и спросила у Кикуко: – Где Фусако?
– Пошла отдохнуть.
– А Сатоко?
– Сатоко и Кунико тоже.
– Вот это да, мать и дети – все трое – спят? – сказала Ясуко удивленно. Выражение лица у нее стало простодушным, как это часто бывает у стариков.
Хлопнула калитка, и Кикуко вышла посмотреть, кто там. Пришла Хидэко Танидзаки поздравить с Новым годом.
– Вот это да, в такой дождь.
Синго действительно был поражен и повторил: «Вот это да», – вслед за Ясуко.
– Говорит, что не хочет входить, – сказала Кикуко.
– Да?
Синго поднялся и вышел в прихожую.
Хидэко стояла, держа пальто в руках. Она была в черном бархатном платье. На лице лежал толстый слой пудры. Замершая в низком поклоне, она казалась еще миниатюрнее.
Хидэко произнесла приветствие несколько скованно.
– Проливной дождь, а ты все-таки пришла. Сегодня, я уверен, больше никто не придет, да я и сам не собираюсь выходить. Замерзла, наверно, зайди, погрейся немного.
– Хорошо. Спасибо вам.
Синго терялся в догадках: действительно ли Хидэко собиралась поговорить о чем-то, или просто прошлась по дождю и холоду и потому у нее такой вид, будто она хочет пожаловаться на свою судьбу?
И все-таки он почувствовал, что она неспроста пришла к ним в такой дождь.
Хидэко уже совсем готова была войти в комнату.
– Знаешь, я тоже решил выйти. Пойдем вместе, подожди меня. Зайду только к Итакура – я поздравляю его каждый год. Он бывший директор нашей фирмы.
Тревога, владевшая Синго все сегодняшнее утро, с приходом Хидэко усилилась, и он стал поспешно собираться.
Как только Синго вышел в прихожую, Сюити прилег у стола, но когда Синго вернулся и начал переодеваться, снова поднялся.
– Пришла Танидзаки, – сказал Синго.
– А-а.
Сюити, словно это его не касалось, не собирался встречаться с Хидэко.
Когда Синго выходил, Сюити поднял голову и, провожая отца глазами, сказал:
– Смотри вернись засветло.
– Да, я скоро вернусь. Тэру дошла с ними до ворот.
Неизвестно откуда взявшийся черный щенок, подражая матери, переваливаясь, бежал перед Синго к воротам. Шерсть у него на боках была мокрая.
– Хороший ты мой. Хидэко наклонилась к щенку.
– Собака принесла у нас в доме пятерых щенят. Четырех мы уже раздали. Остался один этот, – сказал Синго. – Да и его тоже берут, уже договорились.
В электричке было пусто.
У Синго улучшилось настроение, когда он смотрел из окна вагона на косые струи дождя, – хорошо, что уехал из дому, думал он.
– Каждый год в этот день электричка переполнена – едут в храм Хатимана, а сегодня ни души.
– Ты ведь ежегодно приходишь поздравить нас, – сказал Синго.
– Да.
Хидэко опустила голову.
– Даже когда вы уйдете из фирмы, я все равно буду приходить, чтобы поздравить вас с Новым годом.
– Выйдешь замуж – перестанешь приходить, – сказал Синго. – Что-нибудь случилось? Мне кажется, ты пришла, чтобы о чем-то поговорить.
– Нет.
– Не стесняйся, говори. Голова у меня, правда, соображает туго – понемногу выживаю из ума.
– Зачем вы так говорите? – сказала Хидэко. – Дело вот в чем – я хочу уйти из фирмы.
Для Синго это не было неожиданностью, но все же он растерялся и не знал, что ответить.
– Вы только не подумайте, что из-за этого я пришла к вам спозаранку в первый день нового года, – сказала Хидэко по-взрослому рассудительно. – Рано или поздно все равно пришлось бы сказать.
– Конечно. Синго помрачнел.
Он подумал, что Хидэко, которая была его секретаршей в течение трех лет, сразу же превратилась в другую женщину. Совсем в другую, не похожую на себя.
Нельзя сказать, что во время работы Синго так уж присматривался к Хидэко. Она была для него секретаршей, и только.
И все же он почувствовал желание удержать Хидэко. Но делать этого не собирался.
– Значит, хочешь уйти из фирмы, и виноват в этом, по-видимому, я. Ведь это я заставил тебя показать дом, где живет женщина, с которой встречается Сюити, хотя ты этому и противилась, и теперь тебе неприятно работать в одной фирме с Сюити. Я прав?
– Мне действительно было очень неприятно делать это, – откровенно сказала Хидэко. – Но потом я подумала, что вы, как отец, не могли не попросить меня. Ваша просьба вполне естественна. К тому же я и сама прекрасно понимала, что поступаю плохо. Мне бывало так приятно, когда Сюити-сан приглашал меня на танцы, что я с удовольствием соглашалась после танцев идти с ним в дом к Кинуко. Вот как низко я пала.
– Низко пала? Это уж ты слишком.
– Я и в самом деле поступала очень плохо. – Хидэко грустно сощурила глаза. – Теперь я ухожу из фирмы и в благодарность за все, что вы для меня сделали, попрошу Кинуко расстаться с Сюити.
Синго поразили слова Хидэко. Ему стало не по себе.
– У нас в прихожей ты видела его жену?
– Кикуко? Да. И мне было очень неприятно. Я твердо решила во что бы то ни стало поговорить с Кинуко.
Синго как бы почувствовал, с каким легким сердцем пошла на это Хидэко, и у него тоже стало легко на душе.
И он подумал: а вдруг действительно с ее помощью все образуется?
– Но я надеюсь, ты собираешься сделать это не потому, что я тебя об этом просил.
– Я решилась на это по своей собственной воле из благодарности к вам.
Синго покоробило – слишком уж выспренные слова произнесла Хидэко своим маленьким детским ротиком.
Ему хотелось даже сказать ей: «Оставь свое безрассудное вмешательство».
Но, видимо, сама Хидэко была возбуждена своей «решимостью».
– Не понимаю я мужчин, – иметь такую очаровательную жену и… Мне неприятно видеть, как он развлекается с Кинуко. Вот если бы на ее месте была его жена, как бы привязан он к ней ни был, я никогда не стала бы его ревновать, – сказала Хидэко.
– Но, с другой стороны, какому мужчине нужна женщина, к которой его не ревнуют?
Синго горько усмехнулся.
– Жену он называет ребенком. Она совсем еще ребенок, говорил он мне часто.
– Тебе? – Голос Синго стал резким.
– Да, и мне, и Кинуко-сан… Ребенок, поэтому деду она и нравится, – говорил он.
– Глупости.
Синго взглянул на Хидэко. Хидэко немного смутилась.
– Но в последнее время не говорил. В последнее время он вообще не говорил о жене.
Синго дрожал от злости.
Он предположил, что Сюити рассказывал и о том, какая Кикуко женщина.
Неужели в молодой жене он хотел найти проститутку? Поразительная глупость, подумал Синго, полная безнравственность.
Сюити рассказывает о жене Кинуко и даже Хидэко – безнравственность лишает его обыкновенного благоразумия, такта.
Синго почувствовал, что может быть жестоким к Сюити. Почувствовал, что может быть жестоким к Кинуко и Хидэко.
Неужели чистота, невинность Кикуко ничего не значат для Сюити?
Перед глазами Синго всплыло такое привлекательное, детски нежное личико Кикуко, младшей в семье, которую все баловали.
Сам Синго, чувствуя некоторую необычность того, что из-за невестки он временами ненавидит своего сына, ничего не мог с собой поделать.
Может быть, Синго так возмущался отношением сына к Кикуко потому, что в сокровенных глубинах его собственного естества живет необычность, – влюбленный в старшую сестру Ясуко, он после ее смерти женился на самой Ясуко, которая была на год старше его.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Голос бамбука, цветок персика - Ясунари Кавабата - Современная проза
- Людское клеймо - Филип Рот - Современная проза
- Тихий уголок - Питер Бигл - Современная проза
- Немезида - Филип Рот - Современная проза
- Сомнамбула в тумане - Татьяна Толстая - Современная проза
- Вторжение - Гритт Марго - Современная проза
- Клоун Шалимар - Салман Рушди - Современная проза
- Кривой четверг - Людмила Синицына - Современная проза
- Заговор против Америки - Филип Рот - Современная проза