Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Колл ответил не сразу.
– Да, думаю, он сердится. Но все равно уже ничего не поправить – они с Аласдаром никогда не увидятся.
Он замолчал, давая время ей и себе собраться с мыслями. Потом заговорил снова:
– Думаю, если бы отец узнал о его смерти в тот день, когда мы встретились и я спросил, нет ли у вас новостей от Александера, он бы этого не пережил. Он тогда был едва живой после долгой и мучительной дороги… Так что, выходит, мне нужно поблагодарить вас, что вы… м-м-м… не стали торопиться. Хотя для вас это было бы так просто… Я хочу сказать, вы же знали, как больно мне будет об этом узнать, и вам, возможно, хотелось почувствовать облегчение…
Мадлен с удивлением уставилась на Колла своими зелеными глазами, но на лице его не было и тени ожесточения или обиды.
– Если уж нельзя отомстить солдату, который убил вашего супруга…
– Нет! Не говорите так!
– Tuch! Madame Мадлен, dinna lie to spare my feelings[186]. Вашу ложь мне слышать больнее, чем правду. Или вы думаете, я никогда не мечтал о мести? Что я не испытывал желания сорвать свою злость на первом встречном? Mo chreach! Many times I did! Too many![187]
Шли дни. Макдональд-отец разговаривал очень мало – только если без этого было не обойтись. Не зная, что у старика на душе, Мадлен не могла отделаться от мысли, что он на нее сердится. И только маленькой внучке удавалось вызвать у него на лице улыбку.
В третье воскресенье после прибытия в Квебек малышку крестили, и теперь Анна Мойра Макдональд стала в доме маленьким солнышком, в лучах которого все чувствовали себя счастливыми. Благодаря советам соседки Мадлен быстро научилась ухаживать за младенцем и теперь ловко управлялась с фаянсовым детским рожком: следила, чтобы один конец тканевой соски находился в молоке, а само молоко было не горячим и не холодным. Она с усердием стирала пеленки и пеленала малышку. Мадлен очень старалась, тем более что крошку Анну просто невозможно было не любить…
Девочка уже начала лепетать, пуская пузыри из слюны, и с ее личика не сходила улыбка. Ее рыжие волосики отросли, и она часто наматывала прядку на крошечный пальчик. Время от времени Колл уделял дочке пару минут – разговаривал с ней, пел песни своей родины, которые баюкали и сердце Мадлен тоже. Скоро это стало их ежевечерним ритуалом, после которого маленькая принцесса засыпала и созывала свою свиту уже только на рассвете…
С появлением малышки жизнь Мадлен переменилась. Однако молодая женщина знала, что у медали есть и оборотная сторона: Анна стала для ее сердца бальзамом, залечившим старые раны, и в то же самое время занозой, которая вонзалась все глубже. Она понимала, что наступит день и девочку отнимут, и тогда ей будет больно, так больно…
Мадлен закончила кормление и с легкой грустью посмотрела на малышку, которая цеплялась пухленькими пальчиками за ее шейный платок, царапая грудь своими крошечными ноготками. Запахло горелым. Вспомнив, что кастрюля до сих пор на плите, молодая женщина вскочила на ноги.
– Пресвятая Дева!
Она вытерла девочке ротик, передала ее отцу, который только что вошел в комнату, и побежала к плите. Слава Богу, успела! Чтобы порадовать старика Макдональда и отпраздновать второй месяц их пребывания на острове Орлеан, Мадлен приготовила праздничный ужин на хайлендский манер – густой овощной суп с поджаренным луком, запеченный паштет из баранины (она хотела приготовить знаменитый хаггис[188], но не нашла на рынке бараний рубец), карамелизированные колечки лука и коржики из песочного теста со взбитыми сливками (два противня сконов[189] пришлось выбросить, потому что они вышли несъедобными).
– Где вы были, Колл Макдональд? У меня дрова закончились!
Держа машущего ручками младенца в потрескавшихся от тяжелой работы ладонях, Колл стоял и смотрел, как Мадлен вынимает из печи противень с паштетом. К острому запаху гари примешивался другой, сладковатый, – поджаренного до золотистого оттенка лука. Он с удивлением осмотрел комнату. Отец, как всегда, сидит в своем кресле с непроницаемым лицом. Но нет, уголки его губ едва заметно приподнимаются, когда он смотрит на молодую женщину, порхающую, словно птичка, от стола к буфету, от буфета к печи и обратно. Что происходит? Может, Мадлен ждет на ужин гостей?
– Почему вы молчите?
– Я прошелся немного по деревне.
Анна перестала «танцевать» в своих пеленках, личико ее стало красным. Колл нахмурился. Неужели Мадлен собирается устроить ему сцену из-за того, что он ушел, не предупредив ее? Но молодая женщина занималась своим делом и больше ничего не говорила. Тогда, не сводя глаз с дочки, он выпалил:
– Я нашел работу!
На какую-то секунду Мадлен остановилась, посмотрела в окно на далекую колокольню церкви Святого Лаврентия, возвышавшуюся над кронами деревьев, потом взяла поварешку и принялась помешивать суп, чтобы он не пригорел.
– Вот как? И где?
– Поговорил с местным мельником, и тот сказал, что его знакомому, тоже мельнику, нужен человек. Один из его работников на прошлой неделе сломал руку.
– Работник нужен на мельницу Госселен?
– Нет.
Анна тихонько закряхтела, и из ее пеленок послышался недвусмысленный звук. Колл поморщился. Если бы только звук! Теперь от пеленок еще и пахло…
– Работник нужен на мельнице в Венсене.
Поварешка застыла посреди кастрюли. Анна срыгнула, и по ее подбородку потекла струйка молока.
– Mo chreach!
– Но это же в квартале Кот-дю-Сюд, на южном берегу, в самом городе! Вы не сможете каждый день переправляться через реку в Квебек и обратно! Придется…
– Aye! Я знаю. Некий Антуан Геретт согласился приютить меня, пока я не найду где поселиться.
– И когда вам нужно быть на мельнице?
– Через два дня.
Анна срыгнула снова, потом послышался весьма неприятный звук, после чего личико малышки просветлело и она радостно залепетала. Колл с опаской покосился на дочку. Он не знал, что теперь делать. Запах не оставлял никаких сомнений насчет случившегося. Но мадам Мадлен занята, и неудобно ее отвлекать… Дункан с насмешливой усмешкой наблюдал всю эту сцену от начала до конца.
– Aye! A mhic, a bheil thu a’faireachdainn ceart gu leòr?[190]
– ’Tis Anna[191].
– Fhioscam, chuala mi na piòba – móra. Déan do dhicheall[192].
– Och! Winna do wemen’s work![193]
По ошарашенному виду мужчины Мадлен догадалась, о чем они говорили, хотя Колл и не спешил переводить. Она подошла к нему и сказала:
- Обещание любви - Карен Рэнни - Исторические любовные романы
- Тот самый граф, та самая графиня (Луи-Клермон Бюсси д’Амбуаз. Франция) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Идеальный брак - Лана Кор - Исторические любовные романы
- Волшебная река - Марта Хикс - Исторические любовные романы
- Горький ветер - Мэри Пирс - Исторические любовные романы
- Под пологом семейного счастья - Эмилия Остен - Исторические любовные романы
- Летняя королева - Элизабет Чедвик - Исторические любовные романы
- Закатная повесть - Stark - Исторические любовные романы / Периодические издания
- Герой моего романа - Элизабет Бойл - Исторические любовные романы
- Загадки судьбы - Ольга Крючкова - Исторические любовные романы