Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я смог это сделать!
Но ещё больше он хочет разделить свою радость с отцом и увидеть в его глазах гордость за сына. И он летит, как на крыльях, едва касаясь ногами цветущей степи, и смеётся, подставляя ещё совсем юное лицо весеннему солнышку. Уже на закате, когда уходящее на покой светило накинуло на землю багряное покрывало, он добрался до дома. Забежав в шатер, он наткнулся на покрытый золой очаг и все понял – отца не было. И снова бешеный бег, но теперь уже на другой конец поселения. Рывком отдернув полог жилища шамана, юноша крикнул:
– Где он?
Старик горько вздохнул:
– На Капище Ушедших богов.
Свист ветра в ушах, два сердца колотящиеся в унисон, залитая светом трёх лун Великая Сестра…И обида, жгучая обида, выедающая душу, что даже в такой день отец снова оставил его одного. Но сегодня он узнает, что за причина вот уже столько лет гонит того в степь…А если отец не станет с ним говорить, он уйдет из рода. Но лучше быть изгоем, чем всю жизнь пытаться доказать родителю, что ты чего-то стоишь.
Картинка меняется, и как будто со стороны я вижу мужчину, сидящего возле костра. Он смотрит мои фотографии, разговаривает со мной, рассказывая, что жизнь без меня лишена смысла. Он просит у меня прощения, умоляет вернуться, и все это видит юноша. Он выходит из ночи, подходит к отцу и требует объяснений. И суровый орк, поникнув перед горящим взглядом, рассказывает сыну нашу историю…
Господи, я и не знала, как он меня любит! Я никогда не верила, что есть такая вечная любовь, отравляющая жизнь. Если бы я только знала, сколько боли принесёт наша встреча… Сердце щемит от боли, и я беззвучно кричу:
– Что же мы наделали, орк…
Мой похититель закончил рассказ и замолчал, а я осталась стоять морально раздавленной, не зная, чем смогу оправдаться. Вина когтистыми лапами рвёт мою душу, капая на рану ядовитой слюной-раскаяньем. Кто-то невидимый шепчет мне на ухо:
– Радуйся, теперь ты точно можешь сказать, что оставляла за собой разбитые сердца и надежды.
Вскидываюсь в протесте:
– Но я же не знала, что так все случится!
– Мы всегда в ответе за свои поступки! – безжалостно хлещет невидимый собеседник.
Последние слова разбудили во мне незнакомку с ледяным взглядом. Она тихо шепнула:
– Да, мы согласны нести наказание за свои ошибки, но мы не будем отвечать за чужие.
Отодвинув меня за спину, леди Возмездие механическим голосом, лишённым человеческих эмоций, ответила на обвинение:
– Это очень легко, Орк-чьего-имени-я-не знаю, ненавидеть и обвинять во всех своих бедах постороннего человека, гораздо сложнее испытывать такие чувства к близким людям. Не я отнимала у матери сына, не я отправляла ее в изгнание, и не я лишала ребёнка детства. Моя вина лишь в том, что однажды я поддалась на уговоры трёх демиургов и попала в твой мир.
Мой обвинитель вознамерился ей возразить, но его порыв разбился о стальное:
– Я выслушала тебя, и теперь, Воин, позволь говорить мне. Даже приговоренный к смерти имеет право высказаться, и ни один палач не вправе его лишать последнего слова.
Видит Бог, я не хотела причинять ему боль, но Железная леди внутри меня, уже вырвалась на свободу:
– Ты мне не судья, а я не буду оправдываться за ночь, проведённую с твоим отцом. И ты знаешь, что это он ушёл от меня на рассвете, оставив одну в чужом мире, а не я бросила его. И мне потребовалось очень много времени, чтобы осознать это. Я ломала себя, чтобы принять его поступок. Это сложно орк, ломать свои взгляды в тридцать лет. А ещё сложнее научиться быть благодарной тому, кто тебя предал. Тебе никогда не узнать, чего мне стоило понять, что только из-за твоего отца я выжила. Останься тогда он со мной, мы погибли бы оба, потому что не было никакого ужасного Темного Лорда, а был брошенный всеми подросток и дыра в измерение к демонам. И приди мы к нему с войной,- леди Кара вздохнула, – до сих пор в твоем мире лилась бы кровь, и гибли бы крылатые девчонки.
Под ее обличительным взглядом орк словно заледенел, и только судорожно ходящий кадык выдавал бурю, гремящую у него душе. А я…я умоляла ее пощадить Мужчину моей жизни, но она не знала жалости, и ее слова резали его по живому:
– Но вот чего я никогда не прощу твоему отцу, так это того, что он отдал меня своему брату. Как ненужную игрушку, как старый башмак, как надоевшую любовницу. Я не вещь, орк, и никому не позволю решать за меня, с кем мне быть. И не смей мне говорить, что он хотел как лучше! И я не хочу знать, как он раскаивается! Тогда он сделал выбор за нас двоих, я его приняла и пережила. А он…он повел себя как глупый мальчишка, сначала оторвавший у бабочки крылья, а потом горько плачущий, что она не может летать. Вот поэтому я не хотела его видеть и говорить с ним. Мужчина, по трусости отказавшийся от своей женщины, не достоин моего прощения. И еще, спроси у своего отца, как бы он жил, прими я предложение его брата. Смирился бы он или совершил братоубийство? Потребуй у него ответа, Орк-что-хочет-моей-смерти, а потом выноси свой приговор!
Я видела, как ему больно…как тяжело слушать правду…как мне хотелось облегчить его ношу и переложить тяжесть на свои плечи, но вторая, ранее не известная мне часть души, не позволила этого сделать:
– И в бедах твоей матери виновен Иршерд, а не я. Вернее, они оба виновны. Про него я все сказала, а твоя мама…она никогда не любила отца. И она не имела права оставлять тебя. Она слабая женщина
– Да как ты смеешь так говорить о моей матери! – хлесткая фраза не хуже пощёчины обжигает меня, но я не привыкла отступать.
– Твой выход, сестра, – тихо прошелестело в голове, и незнакомка пропустила меня вперёд.
– Смею! – кричу в ответ, – и едва слышно добавляю – если бы я любила…
Но он не дает мне договорить:
– Да что ты можешь знать о любви! Ты, проходящая по чужим жизням, как ураган, оставляя за собой одно разрушение! Что ты можешь знать об этом?
В ответ на это у меня внутри что-то лопнуло. Горячее, обжигающее, поднимающиеся из самых глубин души и сметающие все на своем пути. Голос спокоен, разум холоден, сердце…сердце рвется на части и кричит в такие жестокие глаза:
– Смею! Слышишь меня, Тот-кто-ищет-виновных! Если бы я любила, то перевернула бы небо и землю, но добилась ответа! Это только с мертвыми нельзя бороться, их место в сердце живым никогда не занять, а со всеми остальными можно биться за счастье! – мой голос набатом гремит среди спящего леса. С отчаяньем загнанного зверя я пытаюсь достучаться до заледеневшего от многолетней обиды сердца:
– Я бы никогда не позволила своему мужчине растрачивать свою жизнь на воспоминания о прошлом! И тем более ни за что не позволила отнять у меня сына. Я бы нашла способ забрать своего ребенка и скрылась, да так, что меня бы никто не нашел. И поверь, мой сын никогда бы не чувствовал себя обделенным материнской любовью и не вырос в озлобленного мужчину, перекладывающего вину родителей на чужие плечи! И ты можешь разрезать меня на куски, но от этого ничего не изменится, моя смерть не вернет тебе мать и не заставит отца жить настоящим. Мне жаль тебя, орк, ты живешь в ненависти, ничего не замечая вокруг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Дятлы-рояли - Валерий Генкин - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Падающего толкни - Кирилл Шарапов - Научная Фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Кебрудигер - Кирилл Тарабаев - Научная Фантастика
- Под солнцем тропиков. День Ромэна - Виктор Гончаров - Научная Фантастика
- Реальность где-то рядом - Андрей Имранов - Научная Фантастика
- Завхоз Вселенной - Ярослав Веров - Научная Фантастика
- Закон есть закон - Януш Зайдель - Научная Фантастика