Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот блин! А я-то думала: мне несказанно повезло! Ну ничего, я все равно зафиксирую на бумаге нашу с Вовкой задушевную беседу, вдруг когда-нибудь пригодится! Тем более, рассуждали мы о вещах «вечнозеленых» — о любви, о жизни, о супружеской верности…
Тут Рита докладывает по селектору, что пришел некто Миша. «О, Мишель!» — опять радуется главный. Видимо, у него сегодня хорошее настроение. Радостное. Может, дело в новых сапогах? Говорят же, что удачная обновка может в одночасье сделать женщину гораздо более терпимой. Наверное, не только женщину. Но и главреда ЖП тоже.
В кабинет входит рослый, красиво подкачанный le homme fatal — из тех, что, в понимании российских женщин, без разговоров тянут на статус «мачо». Лет 35. Или 40, но очень здоровый образ жизни. Глазки карие, взгляд живой. Улыбка открытая и белоснежная. Стильные, слегка потрепанные джинсы, сексуально обтягивают аккуратную попу. А что еще нам, бабам, надо для счастья?
Айрапет выскакивает из-за стола и от души трясет визитеру руку.
— Вот, познакомься, — поворачивается он ко мне. — Рекомендую! Это наш фотограф Миша, незаменимый человек. Почти что Мишель Конт. Нет, не так! Это Мишель Конт — почти что наш Миша. Перед его объективом раздеваются все, и без лишних разговоров! — главред довольно хихикает. — Мишель, а это Манана. Бьется за звание моей сотрудницы. Так что можете пользоваться друг другом, ребята!
Миша очаровательно улыбается и ласково мне кивает. Уж не тот ли это Миша, с которым девушки-бильды после работы минет репетируют? Память у меня хорошая, а все «корки», услышанные мною в мой первый день в ЖП, я вообще запомню на всю жизнь! Я смущаюсь, улыбаюсь, но при этом продолжаю внимательно его разглядывать: стрижка удлиненная, но не чересчур. Волосы светлые, но не крашеные. Одет в белый свитер без лишних фокусов, но на руке Rolex. И, по ходу, настоящий! Всего в меру: идеально выдержанный портрет личности творческой, но не отрицающей магических свойств дензнаков.
Мысленно я выставляю Мише пять баллов, хотя такого шквала чувств, как Вова в лифте, он у меня не вызывает. Возможно, моя Алла права: стоит мне с ним где-нибудь застрять (захлопнуться, провалиться), как я запою по-другому. Все-таки в тесном закрытом помещении и наедине харизма срабатывает куда эффективнее.
Боже, наверное, у меня кризис среднего возраста! Или, как выражается Алка, последний взбляд. Правда, она имеет в виду мужиков за сорок, нежданно для своих половин открывающих сезон охоты за молодыми юбками. Но я-то не мужик, и до седин в бороде и беса в ребре мне вроде как еще далеко. Но, не могу не отметить, что в последнее время я смотрю на мужчин все чаще и чаще! Причем оцениваю их не отстраненно, как, скажем, картины в музее. А вполне утилитарно — как, например, отбивные в супермаркете. То есть, прикидываю, насколько вкусно мне будет, если они станут моими.
Айрапет истолковывает мое молчание неверно.
— Так ты, девочка моя, хоть знаешь, кто такой Мишель Конт? Ты хотя бы раз в жизни откладывала в сторону свой любимый журнал «Работница» и брала в руки Vanity Fair, американский или итальянский Vogue? Конечно же, нет! Так вот, знай: Конт — это корифей жанра, почти 30 лет в фотографии. Его верные клиенты Gianfranco Ferre, Armani, Givenchy, Dolce&Gabbana, да всех не перечесть! Под прицелом его камеры, — Айрапет явно входит в раж и выражается все более высокопарно, — молчали, смеялись, плакали и раздевались Деми Мур, Джереми Айронс, сэр Энтони Хопкинс, Микки Рурк, Гэри Олдмен, Джеральдина Чаплин… Впрочем, что ты в этом можешь понимать! — и он отворачивается к Мише:
— Мишель, барышню, которую ты наблюдаешь, я отправляю на симпозиум трансплантологов, там юбилей у Шумакова. Потом к Славе Полунину — ну ты знаешь, он сейчас тут проездом, дает всего одно «Снежное шоу» в Новой Опере. И Аниту Цой хочу, моей матушке интересно, как ей удалось похудеть. Манана у нас дама серьезная, целый фи-ло-лог, так что туда ей и дорога. А от тебя мне нужно что-нибудь экстравагантное, но со вкусом, как ты умеешь. Например, Шумакова с пульсирующим человеческим сердцем в руке. Как Данко, несущий огонь жизни людям. Славу я вижу в клоунском гриме, но в обычном деловом костюме. А потом наоборот — с умытым лицом, но в клоунском прикиде, штанах пузырем и все такое. Две жизни великого пересмешника, как звучит, а? Ну и Аниту как-нибудь небанально. Пусть она, например, красит своих баранов в розовый цвет. Акварелью, чтобы потом можно было легко отстирать. А то она уже всем уши прожужжала про свое приусадебное стадо, уж пора из этого сделать какой-нибудь проект. Анита Цой: реинкарнация барана в розовую овцу. Как? Ну скажи: я гений? Ну ведь гений?
Я в шоке. Раз уже, наверное, двадцать пятый за время своего существования в стенах ЖП. Но по-настоящему творческие личности, видимо, понимают друг друга с полуслова:
— Стопудовый гений! — отзывается Мишель. — Только овечек уже красила Мадонна, экологически-чистыми красками. Пусть наша лучше красит мужа в голубой.
— Ты мне проблем хочешь с московским правительством? Анита, конечно, тетка с пониманием нужд прессы, но не до такой же степени! Ладно, уговорил: пусть она просто пасет овец. Как трепетная селянка Мари в подножье французских Альп. Пастораль. Короче, Мишель, ты меня понял. Тебе лучше знать, как ты это делаешь. Но ведь всегда делаешь! Это факт!
— Оки, мой друг, — Миша еще раз одаривает нас своей невозможной улыбкой, — все, я отплыл. Манана, а с вами мы созвонимся. Все мои координаты есть у Риты, ваши я возьму у нее же. Удачи, коллеги! Пока-пока! — и он исчезает в дверях.
А я, как говорил один одессит в старом анекдоте, «шо-то не допонял хохмочки». Куда-куда меня посылают? Какие трансплантологи? Кто в клоунских штанах? И какие на фиг овцы?
— А теперь объясняю для тупых, — Айрапет косит на меня «лиловым глазом» (другим что-то высматривает на экране своего лэптопа) и верно расценивает мой печальный взор, полный искреннего непонимания. — Первым делом мне нужно от тебя, чтобы Газманов и Милявская завизировали написанные тобой интервью для печати. Я их ставлю в ближайший номер. К ним нужна подверстка: к Газманову — любимые рецепты от коллег по цеху. К Лолите — что-нибудь к обуви. Например, любимые модели дамских сумок от звезд. Это легко: обзвони штук пять-шесть звездей и задай всего один вопрос: про любимое блюдо или про любимую сумочку. С этим они, как правило, на фиг не посылают. Кстати, и вопросы задавать, и визировать можешь не лично, а через их пресс-службу, быстрее будет. А можешь вообще перепоручить это дело Ритке, она всю эту кухню знает. Но ответственность — твоя. А дальше ты у нас на выезде.
— С этого места нельзя ли совсем подробно? — вякаю я.
— Можно. Я даю тебе три дня, до конца недели. В редакцию можешь не заезжать, обойдешься диктофоном и ноутбуком. А в понедельник ты должна мне принести: а) репортаж с юбилея Валерия Шумакова, б) интервью с Вячеславом Полуниным и в) интервью с Анитой Цой. Тебе ясно?
— Нет, — честно отвечаю я.
— Что тебе не ясно? — вдруг орет Айрапет. Нет, это определенно клиника: у здоровых людей настроение так не скачет! — Тебе не ясно, кто такой Валерий Шумаков? Это известнейший российский хирург, трансплантолог. Делал шунтирование самому Борису Николаевичу. Пересаживает пациентам донорские сердца с такой же легкостью, как вам, бабам, в салоне приращивают ногти и волосы. А сейчас он стоит на пороге сенсации: еще немного, и Шумаков научится успешно приживлять страждущим любые органы. Даже головы. Не хочешь стать рецепиентом, ха-ха? В доноры тебя все равно не примут: кому нужна твоя глупая голова? А вот тебе Шумаков может приживить башку посообразительнее! Ты там запишись на прием! Скажи — за счет заведения!
Айрапет начинает ржать. Шутка удалась. Мне тоже смешно. Но не по поводу моей головы. Я представила, что будет, если главреду подсадить тело, например, Шнырской в мини-шортах. Или тушу водителя Юры в спортивной толстовке с капюшоном. Маленькая и кудрявая айрапетова голова будет на ней отменно смотреться!
— Хихикаешь? Значит, мысль уловила. В помощь можешь призвать нашу Кейт с сиськами. Она по пластике специализируется, а значит, в органах сечет. Хоть подскажет тебе, что у Шумакова спрашивать. Да, и юбилей у него до кучи. Купи ему цветов там или коньяку, чек принесешь, я тебе по бухгалтерии деньги отдам. Дальше. Полунин, Слава. Ты, помнится, мне при первой встрече что-то там заливала, что делала репортаж с фестиваля театров мимики и жеста? — А память-то у него дай Бог каждому! Я действительно ему об этом говорила. Но кто ж знал, что он запомнит?
— Да, я писала про театральную олимпиаду для журнала «Птюч». Но это было так давно, что уже почти неправда.
— Все мы родом из «Птюча», — констатирует Айрапет, — и это есть хорошо! Значит, с пантомимой ты у нас на «ты»! — явно радуясь собственной смекалке, продолжает главред. — Вот и иди, проведай нашего Асисяя! Полунин, как я сказал, в столице проездом. Живет, наверное, в отеле. Впрочем, я понятия не имею, где он. Сама найди. Моя мама его любит. Блю-блю-блю канари, и все такое! Спросишь его, как мим мима — не мимо ли проходит жизнь?
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- В лабиринте - Ален Роб-Грийе - Современная проза
- Трое в доме, не считая собаки (сборник) - Галина Щербакова - Современная проза
- Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков - Мэри Шеффер - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Великий Мусорщик - Кузнецов Исай Константинович - Современная проза
- Остров Невезения - Сергей Иванов - Современная проза
- Явление чувств - Братья Бри - Современная проза
- Как мамочка за чудом ходила - Ирина Семина - Современная проза
- Королёв - Максим Чертанов - Современная проза