Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Борис Захарович подошел к нему, открыл окно и придвинул стул.
— Неужели, батенька, ты и сейчас настаиваешь на испытаниях по второму циклу?
Поярков смял в руке папиросу.
— Настаиваю. Но только там, у Набатникова. Надо создать одинаковые условия для сравнения.
— Но ведь диск и ракета — вещи абсолютно несравнимые, — не понимая упорства молодого конструктора, доказывал Дерябин. — У тебя модернизация, а у них новая специальная разработка.
— Пройдет два-три года, и она безнадежно устареет. Возьмите наших автомобильных конструкторов. Пока машина в чертежах, она современна. А промышленность пока раскачается, пока образцы сделают, испытают, утвердят, пройдет немало времени. И вот из заводских ворот выезжает допотопный драндулет новейшего выпуска. Чтобы не отстать, — конструктор должен далеко заглядывать вперед и очень смело экспериментировать. Не думайте, что я не доверяю вашим приборам, но собственный глаз вернее.
— А это уж совсем не вяжется с пышными словами о смелости эксперимента. Тут старинкой попахивает.
— Какая там старинка? — Поярков щелкнул зажигалкой и снова закурил. — Ведь у нас разные взгляды на основное назначение диска. Вы видите в нем лишь удобную колымагу, которую можно нагрузить сотнями разных метеоприборов. Но вы же знаете, что «Унион» может решать и более сложные задачи.
— Более сложные? — прервал его рассерженный Дерябин. — Да брось ты дымить как паровоз! Если хочешь знать, то самая серьезная наука — метеорология. Сложнейшая и важнейшая… Да, да, не криви рот. Важнейшая! И если мы познаем ее как следует, то будем управлять погодой.
Он замахал рукой, отгоняя от себя табачный дым, и, заметив, что, кроме Пояркова, никого поблизости нет, понизив голос, проговорил:
— И вашу, так сказать, модернизацию не одобряю. Универсальность, батенька, — палка о двух концах. Одно дело ионосферная лаборатория, а другое космический корабль.
— Но задачи общие, — возразил Поярков и, чтобы доказать свою правоту, стал повторять Борису Захаровичу давно известные для него истины: — «Унион» будет подниматься вроде как по ступенькам. Первая самая обычная. Аппарат легче воздуха. Поднимается как дирижабль. В ионосфере включаются реактивные двигатели. Вполне вероятно, что в последующих испытаниях их не будет. И как бы ни высмеивали меня противники за странную форму конструкции, абсолютно непохожую на обтекаемую ракету, я смею утверждать, что форма эта вполне закономерна: за пределами атмосферы, где нет воздушного сопротивления, обтекаемость ни при чем. Там она нужна как детской коляске. Диск летит по инерции, расход горючего ничтожный. Ну, а там включаются атомные двигатели, и диск вырывается в свободное космическое пространство.
Дерябин отвернулся к окну, показывая, что все это ему надоело, но в то же время хотелось подыскать веские возражения, чтобы не формально, а по-инженерски доказать увлекающемуся конструктору всю бесплодность его затеи. Ведь уже были опыты поднимать ракету на воздушных шарах, чтобы преодолеть самый плотный слой атмосферы без расхода топлива. Правда, у Серафима это решается более конструктивно. Уже испытывались некоторые системы атомных двигателей в верхних слоях атмосферы. Сейчас в «Унионе» поставлены самые совершенные. Они не подведут.
Почему же Борис Захарович противится и не соглашается с доводами Пояркова? Он чувствовал, будто подошел к краю обрыва. Кажется, шагнешь еще — и полетишь в пропасть. Ведь стоит лишь уверовать в дерзкую простоту идеи Пояркова, как сразу же разрушатся привычные представления о том, какие могут быть космические лаборатории.
Все становится на голову. Строишь подводную лодку, и вдруг тебе говорят, что она может летать. В первую минуту ты отмахиваешься, злиться, а потом задумываешься. Да почему же нет? И полетит, если предусмотреть то-то и то-то.
По голубоватому экрану, на который были нанесены контуры южной части страны, едва заметно передвигалась светящаяся точка: диск пролетал где-то возле Херсона.
Поярков молча смотрел на эту точку и ждал, что скажет Борис Захарович. В какой-то мере можно понять старика. Исследование космических пространств ведется по строгому плану. Пока это делается с помощью ракет и спутников, которыми занимаются специальные организации и множество институтов.
И когда Поярков предложил модернизировать «Унион», то это вызвало недоумение среди специалистов. Существует план, проверенные конструкции. Они, слава богу, с успехом решают поставленные задачи. И вдруг какой-то летающий диск. Невероятно.
Однако дальновидные люди поддержали Пояркова. Конструкция по существу готова. Грандиозных затрат не предвидится. Почему бы не провести серию экспериментов, чтобы накопить опыт для постройки универсальных космических кораблей? Правда, институты и предприятия, которые должны были бы заняться перестройкой «Униона», загружены плановыми заданиями, но, возможно, здесь выручит какой-нибудь авиазавод.
Так и получилось, что модернизация «Униона» была произведена, а установить дополнительные приборы поручили НИИАП.
Конечно, если бы не Борис Захарович, то Поярков никогда бы не доверил установку приборов сотрудникам НИИАП. Они заняты совсем другими делами, и практический опыт у большинства из них ничтожный. А Борису Захаровичу нельзя не верить.
Выбрасывая вперед коротенькие ножки, вошел Медоваров и еще издали протянул Пояркову голубой бланк радиограммы.
— Ну вот, так всегда получается. Я-то ведь был прав, когда не советовал выпускать «Унион». Мой инженер сообщает, почему погиб самолет.
Поярков взял бланк и, видя перед собой лишь улыбающееся лицо Петра, вспоминая их последнюю — встречу над Днепром, прочел:
сообщаю предварительные данные работы комиссии тчк
летчик охрименко погиб тчк бортмеханик и младший научный сотрудник тяжело ранены тчк катастрофа произошла при сильной облачности тчк радиолокатор работал нормально тчк опросом местных жителей установлено тире за последние дни здесь были замечены невиданные ранее орлы тчк один из них долго парил под облаками, где вскоре произошла катастрофа из-за поломки крыла и разрыва бензопровода тчк падая самолет загорелся тчк расследование продолжается тчк
— Так в чем же вы правы, Анатолий Анатольевич? — спросил Поярков и передал радиограмму Дерябину. — Значит, на Кавказе надо прекратить все воздушное сообщение?
За Медоварова ответил Борис Захарович.
— Здесь есть какая-то доля истины. — Он аккуратно сложил прочитанную радиограмму. — Надо бы в этом опасном районе поднять «Унион» возможно выше, куда не залетают орлы. Но если так дальше будет продолжаться, — он указал на замершее перо высотомера, — то вряд ли мы достигнем расчетного потолка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Осколок солнца. Повесть - Владимир Немцов - Научная Фантастика
- Последний полустанок - Владимир Немцов - Научная Фантастика
- Циклы 'Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов - Научная Фантастика
- Гриада - Александр Колпаков - Научная Фантастика
- Сердце Змеи - Иван Ефремов - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Фантастика 2002. Выпуск 1 - Сборник - Научная Фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Экологическое равновесие (сборник) - Джеймс Шмиц - Научная Фантастика
- Наблюдатель - Роберт Ланца - Научная Фантастика / Разная фантастика