Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я даю свой голова — этот мальчик есть девушка, — с живостью подтвердил немец.
Будь то мальчик или девушка — он под моей защитой, — сказал Гавриил уже с раздражением, так как заметил, что глаза у людей странно загорелись.
Ого-о, братец, разница тут есть! — засмеялся Андрее. — Не упрямься попусту, оставь девушку нам, а сам можешь убираться с миром.
Гавриил сдерживался из последних сил.
Не делайте зла, земляки! — сказал он почти просительно. — Мало ли мы натерпелись от чужеземцев? Подумайте о том, что все мы — сыны одного народа, подданные одного государства. Вы ведь не на вражеской земле, где всякое злодеяние допустимо.
На войне все равно — своя земля или чужая.
Но есть же у вас начальники, которые не терпят насилия. Я предостерегаю вас — не накликайте беду на свою голову!
Мы-то знаем своих начальников. Да что тут зря болтать! Немец, хватай мальчишку, посмотри, что это за птица!
Агнес вскрикнула. Немец, оказавшийся за ее спиной, вдруг сдернул у нее с головы шляпу и распустил связанные узлом волосы. Как золотистое покрывало, упали длинные, мягкие как шелк пряди на плечи Агнес. У людей вырвался крик радостного изумления, Гавриил ударом кулака свалил немца с ног, схватил Агнес за руку и оттащил на несколько шагов назад, за пределы круга обступивших ее людей. Прислонясь спиной к толстому дереву, они, стоя рядом, ждали нападения врагов. В руках Гавриила сверкнул меч, Агнес держала наготове пистолет. Все произошло так быстро, что люди не успели даже подняться на ноги. Андрее и еще несколько человек вскочили и со всех сторон окружили Гавриила и Агнес.
Красивая девка! — слышались голоса у них за спиной.
Не троньте ее, Иво Шенкенберг даст за нее хорошую награду.
Услышав это, Гавриил вдруг крикнул:
Если Иво Шенкенберг ваш начальник, отведите нас к нему! Я его хорошо знаю.
Вот так чудо! — насмешливо сказал Андрее. — Кто же сейчас не знает Иво Шенкенберга? Другой вопрос— знает ли он тебя?
Он мой названый брат! — воскликнул Гавриил.
Послушай-ка, приятель, — смеясь сказал Андрее. — Ты нам уже достаточно наврал, сдавайся теперь добром. Мы наелись и нам просто лень убивать тебя.
Как видно, у людей и в самом деле не было охоты нападать на Гавриила. Только один из них был действительно зол. Немец не мог забыть удара, доставшегося ему от Гавриила. Он приподнялся на боку и прицелился из пистолета в Гавриила. Это заметила только одна Агнес. Два выстрела грянули разом. Немец перевернулся два раза, упал ничком и остался недвижим. Он был мертв. Из рук Агнес выпал дымящийся пистолет. Девушка побледнела, пошатнулась и упала бы, если бы Гавриил не подхватил ее.
Агнес! — воскликнул он в отчаянии.
Прощай, Гавриил! — прошептала она, и грустная улыбка промелькнула на ее побледневшем лице. Она потеряла сознание. Гавриил осторожно положил безжизненное тело на землю и, забыв о всякой опасности, опустился перед ним на колени. У Агнес на левом плече сквозь одежду проступала кровь. Пуля немца, предназначавшаяся для Гавриила, по ошибке попала в Агнес. Гавриил острием меча поспешно распорол куртку и рубашку, вырезал из раны свинцовую пулю, сплющившуюся при ударе о плечевую кость, затем перевязал рану лоскутом рубашки. Люди оторопело стояли вокруг. Они чувствовали, что произошло тяжкое несчастье, и в их ожесточенных войной сердцах пробудилось сострадание. Душевные муки Гавриила были так очевидны, белое как снег лицо девушки так несказанно прекрасно… Когда немца осмотрели и убедились, что он действительно мертв, о нем больше никто не вспоминал.
Принесите мне из реки холодной воды, — приказал Гавриил.
Какая удивительная сила заключалась в этом приказе, что он был так послушно выполнен? Два человека тотчас же побежали вниз, к реке, и вскоре вернулись, неся воду в своих шляпах. Гавриил обрызгал водой лицо, грудь и руки Агнес. Спустя несколько минут легкий румянец выступил на щеках девушки, она глубоко вздохнула и открыла глаза.
Она жива! Она жива! — ликующе воскликнул Гавриил. Голос его оборвался и перешел во всхлипыванье. Гавриил, склонившись над здоровой рукой Агнес, орошал ее слезами.
Чертов парень! — проворчал Андрее, отворачиваясь. Среди людей слышался неясный гул.
Гавриил! — прошептали бледные губы Агнес.
Я здесь! — ответил Гавриил.
Берегись, он целится в тебя из пистолета.
Уж я его проучу!
Ты не ранен?
Нет.
Слава богу! — вздохнула Агнес с облегчением, и луч радости блеснул в ее глазах. — Не знаю, что со мной, мысли путаются.
Больно тебе? — спросил Гавриил.
Больно? Да, плечо горит, в теле какая-то тупая боль. Я упала?
Да, ты сильно упала.
Я сама виновата, расшалилась… Но что это за люди?
В глазах Агнес отразилась внезапная тревога.
— Успокойся, это друзья.
Гавриил сказал это не без основания: бросив один лишь взгляд на людей, он убедился, что те действительно стали им друзьями.
Глаза Агнес сомкнулись, и забытье — на этот раз благодетельное, подкрепляющее силы — снова овладело ею. Гавриил устроил ей из одежды мягкое изголовье и укрыл ее своим кафтаном. Потом он обратился К ЛЮДЯМ:
Хотите почти без труда заработать много денег?
А почему бы нам не хотеть денег? — протянул Андрее. — Но кто ты, в конце концов, такой, что вдруг предлагаешь нам деньги? Сперва назвался рыбаком, потом из-под кафтана появился воин, а теперь ты вдруг стал богачом.
Это все равно, кто я такой. Я прошу не за себя. Главное — спасти это несчастное дитя. Ее отец очень богат и может с лихвой отплатить вам за доброе дело. Хотите получить задаток? Возьмите все, что у меня есть с собой.
Гавриил сунул руку за пазуху, вынул мешочек, высыпал из него на ладонь много золотых монет и роздал их людям: те не заставили себя долго упрашивать.
— А теперь отвечайте на мои вопросы. Действительно ли Иво Шенкенберг, сын таллинского чеканщика ваш начальник?
Конечно, — с гордостью ответил Андрее.
Где его лагерь?
На берегу реки, примерно милях в двух отсюда, вниз по течению.
Гавриил с трудом мог скрыть свое волнение: ведь это была та местность, где он родился и провел свои детские годы.
Сколько там людей?
Около четырехсот.
Кто они?
Да откуда ты взялся, что не знаешь людей Иво Шенкенберга?
Мы издалека, с юга. Я несколько лет не видал своего названого брата Иво и никак не мог предположить, что он стал военачальником. Как это произошло?
Это всякий ребенок знает. В Таллине собралось много голодных крестьян, оставшихся без крова. Городские власти не захотели их даром кормить, выдали им оружие, поставили над ними начальником Иво Шенкенберга и послали воевать с русскими. Сейчас отряд Шенкенберга прославился на весь мир и русские боятся его больше, чем чертей. Недавно мы разграбили и сожгли половину Вирумаа и Ярвамаа; те, что были там, у русских, добром нас не вспомнят.
Значит, вы, эстонцы, сражались против эстонцев?
Кто во время войны об этом думает? Мы брали всюду, где могли, и по эту сторону границы, на берегу Ягала, накопилась такая груда добычи, что не хватило телег для обоза. Начальник и послал нас вчера поискать в округе лошадей. Мы вот нашли десятка полтора и сейчас едем с ними обратно в лагерь.
Хорошо, тогда возьмите нас с собой и помогите нести мою раненую спутницу.
Андрее почесал в затылке и произнес, растягивая слова:
Это легко сказать, но кто ответит за убитого немца? У Иво Шенкенберга нрав крутой и вспыльчивый.
Я отвечаю за все, — быстро заявил Гавриил. — Немец понес заслуженное наказание. Иво мой названый брат, знает он также и мою спутницу; поверьте мне, он встретит ее с большими почестями.
Андрее, правда, недоверчиво покачал головой, но горсть золота, а также серьезность и смелость Гавриила произвели на него такое впечатление, что он больше не противоречил. С помощью людей Гавриил сделал из веток носилки и положил на них Агнес, которая уже очнулась и, видя Гавриила подле себя, спокойно доверилась окружающим. Затем Гавриил попросил спутников, чтобы те по очереди помогли нести раненую; остальные вскочили на лошадей, и шествие двинулось к крестьянскому лагерю.
9 Названые братья
Лагерь Шенкенберга находился на западном берегу реки Ягала, в том месте, где сходятся дороги, идущие из Вирумаа и Ярвамаа, — ныне Нарв-ское и Пийбеское шоссе. Общий вид лагеря поражал своей пестротой. Среди палаток самого различного вида и цвета с шумом сновало множество людей, внешне более походивших на разбойников, чем на настоящих воинов. У некоторых сохранилась еще прежняя одежда эстонских крестьян, другие были одеты в шведскую и русскую военную форму, третьи — в тряпье, награбленное у людей разных национальностей и сословий. За несколько месяцев это «стадо голодных мужиков», ранее бывшее тяжелой обузой для таллинских немцев, образовало сильный военный отряд, который под умелым водительством немца Иво Шенкенберга совершал настоящие чудеса: он разбил отдельные группы русских, вторгся далеко в глубь Вирумаа, разгромил и сжег бесчисленное количество мыз и деревень. Кучи всякого добра, стада скота и огромное количество пленных свидетельствовали о том, что и на этот раз обитатели лагеря не с пустыми руками вернулись из похода на своих же сородичей, находившихся под властью русских. Воинам Шенкенберга грабеж; нельзя ставить в упрек: они были не лучше и не хуже других во-енных отрядов, ибо в те времена война сама должна была кормить войско, доставлять ему богатство и прочие блага жизни; обязанность воина сводилась к тому, чтобы нанести наибольший ущерб противнику. Иногда под видом неприятеля большой ущерб терпели свои же соплеменники, но на это в шестнадцатом веке еще меньше обращали внимание, чем в наше время.
- Батыево нашествие. Повесть о погибели Русской Земли - Виктор Поротников - Историческая проза
- Князь-пират. Гроза Русского моря - Василий Седугин - Историческая проза
- Повесть о смерти - Марк Алданов - Историческая проза
- Цель – выжить. Шесть лет за колючей проволокой - Фритцше Клаус - Историческая проза
- Семен Палий - Мушкетик Юрий Михайлович - Историческая проза
- Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения - Виктор Поротников - Историческая проза
- Фёдор Курицын. Повесть о Дракуле - Александр Юрченко - Историческая проза
- Пляска Св. Витта в ночь Св. Варфоломея - Сергей Махов - Историческая проза
- Тайна президентского дворца - Эдуард Беляев - Историческая проза
- Ключ-город - Владимир Аристов - Историческая проза