Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О личности своего нового соседа Александр Сигизмундович узнал сразу же. Иначе и быть не могло, какие же секреты могут быть в городке, где дома можно перечесть за полдня? Каким образом отразился эпизод с домом на результате решения Войнилловича, я не знаю. Могу лишь только сказать, видимо, не очень плохо, так как еще до истечения месяца Андрей Кириллович был приглашен зайти по-соседски в гости на чашку чая с сыром и вареньем, где в тесной компании в полуторжественной обстановке ему и Ядвиге Александровне было дано родительское благословение на женитьбу.
Забыта, забыта покойная графиня! Забыт Петербург, забыты друзья, подруги! Забыты тревоги, отчаяние, слезы горести и раскаяния! Все, что происходит с Андреем Кирилловичем, напоминает мне чем-то метание потерявшегося ягненка, который бросается из стороны в сторону, всякий раз убеждая себя в том, что он наконец-то нашел договору домой, и она скоро-скоро приведет его к маме, где тихо и безопасно, где чужды и темный лес, и тени от придорожного кустарника, в каждой из которых видишь притаившегося страшного серого волка, и голод, и отчаяние от мысли, что уже никогда-никогда не наступит блаженного покоя и вся жизнь пройдет в поиках когда-то потерянного пути.
Однако, пути ягненку уже не отыскать, потому, что слишком далеко он ушел, на обратный путь ему придется истратить оставшуюся половину его непродолжительной жизни. Да и не ягненок он уже.
Минула весна, и наступило лето. Прошли полгода предсвадебной суеты, взаминых визитов через улицу, коротких отлучек в Варшаву и
Вильно за мебелью и свадебными туалетами. Всего этого можно было и избежать. Можно было устроить свадьбу простую, скромную в имении
Андрея Кирилловича в окружении только самых близких родственников.
Но как-то не получилось. Всем своим поведением и видом
Середа-Соколовский демонстрировал свою увлеченность будущей свадьбой и последующей семейной жизнью. Он угождал своей невесте во всем, а она, по сметливости своей сообразив, в чем заключаются правила игры, исполняла свою роль без запинки, не перепутав ни одной строки, ни разу не воспользовавшись помощью суфлера. Многие, глядя на них, говорили, какая чудесная пара, восхищались и делали смелые прогнозы на детей, от которых невеста по-девичьи смущалась, а жених не отводил влюбленных глаз от ее лица. Они планировали провести медовый месяц в Праге, Вене, Париже, Марселе, Риме. Они проводили весь день вместе, по минутам планируя грядущие месяцы. Они расставались лишь на ночь, и вечерами выходили на балкон, чтобы пожелать друг другу добрых снов. Вот так все было мелодраматично.
Далее происходят некоторые события, которые я нашел бы престранными в контекте всей истории. Андрей Кириллович пишет письмо известному нам князю Н., да не просто письмо, а ответ на князево январское послание, известившее нашего бедного героя о смерти графини в дни его бегства более полугода назад. В письме он просит прощения за запоздалый ответ ("запоздалый ответ" - каково!), и без предисловий и отступлений в каком-то щенячьем восторге описывает свалившееся на него счастье в виде прекрасной принцессы и сверкающего многообещающего будущего. Изложение Андрея Кирилловича очень откровенно - он пишет о своих сожалениях по поводу смерти графини, казнит себя публично, не смущаясь эпитетами, и тут же, сбиваясь на середине, пытается описать красоту и ум своей нынешней невесты. Он многословно и очень неестественно благодарит князя Н. за проявления его дружбы, уверяет князя в своей самой искренней и неподкупной привязчивости и лояльности. Он открывает дату своей намечающейся свадьбы и просит князя приехать погостить, дабы убедиться в том, что он, Андрей Кириллович готов на самые яркие демонстрации своей дружбы (непонятно, каким образом он собирался ее демострировать).
Все это очень туманно и из какой-то другой повести. Не зная
Середу-Соколовского и основываясь только лишь на тексте письма, я бы, наверное, предположил, что милейший Андрей Кириллович просто тронулся умом от чрезмерных переживаний. Его страстное признание в искренней привязанности к князю выглядит настолько неестественно, насколько неестественно выгядело бы любовное послание Пугача к
Алексу с изложением немедленного пугачева намерения иметь от Алекса детей.
Любезный князь получает письмо, будучи одной ногой в стремени, призваный участвовать в Крымско-балканской военной кампании. Он читает письмо и некоторое время пребывает с состоянии легкого обалдения, вызванное неуместностью слога и штиля
Середы-Соколовского. Он нерешительно мнется, сжимая и разжимая пальцы ног, и тоскливо размышляет о том, ехать ли ему на свадьбу или нет. Обратив, однако, внимание на текущую дату, он с удовлетворением отмечает, что свадьба уже состоялась два дня назад, стало быть у него есть отличнейший повод сослаться вместо своей невежливости на никудышнюю работу почты и избежать неприятной встречи с
Середой-Соколовским.
Князь Н. отправляется в поход со всем антуражем, к которому мы относим трех слуг, один из которых денщик, второй - повар, третий - кучер, к нему приписаны четверка лошадей и коляска с княжеским гербом. Князь пребывает в раздумьях, благо, что времении для этого у него предостаточно, и в где-то под Нижним Новгородом принимает решение заехать в Менск к Середе-Соколовскому, дабы утихомирить некую неясную тревогу. Он распоряжается изменить свой маршрут, обозначив по пути Витебск, Менск и Чернигов, как дополнительные места своего квартирования.
В солнечный воскресный день князь въезжает в Менск и, борясь с чувством неловкости от предстоящей встречи, все еще рассматривает различные варианты собственного поведения. Например, записка к милейшему Андрею Кирилловичу со словами "Ах, как жаль, что я не застал тебя дома, когда проезжал Менск", или такая, "Андрей, я остановился в гостинице ", что на Захарьевской, посети меня, будь любезен. Сам я никогда не решусь нарушить твою семейную идиллию, зная о твоей недавней женитьбе". Тем не менее за непростыми размышлениями князь Н. с объяснимой быстротою находит дом Андрея
Кирилловича по адресу на конверте, хотя, да что же такое я говорю!
Дом теперь уже не нашего доброго героя, а четы Соколовских, Ядвиги
Алексанровны и Андрея Кирилловича.
Коляска подъезжает к дому, князь в нетерпении рассматривает дом и недоумевает - герб Середы-Соколвского на воротах дома покрыт до половины черным. Что за чертовщина! Не похороны должны быть в этом доме, а веселая свадьба, разгульное торжество! Князь в нетерпении выпрыгивает из коляски еще до того, как она полностью остановилась и спешит в дом. Постучавшись в дверь, он практически не ждет, открывает слуга. Князь называет себя и спрашивает об Андрее
Кирилловиче в ответ на вопрос, что будет угодно пану. Коридорами и анфиладами комнат его отводят в гостиную, куда через несколько минут из-за тяжелой бархатной темно-синей портьеры входит в трауре и вуали молодая женщина.
Князь понимает все и без слов, отчего все происходящее кажется ему нереальным. Он не может отделаться от фразы однообразно буравящей его мозг снова и снова, "Да как же так!" Он просит прощения за свое появление без предварительного доклада, нервы его напряжены в ожидании ужасного известия. После бесцветной фразы вдовы о безвременной смерти Андрея Кирилловича он машинально выражает свои соболезнования и спрашивает, чем может помочь госпоже Соколовской старый друг Андрея. С некоей безумной отрешенностью князь выслушивает слова благодарности и отказа от помощи. Князь кланяется и выходит из гостиной. Он не сразу находит дорогу вон из дома. Он останавливается в какой-то из комнат и, прислонившись от внезапно охватившего его бессилья к стене, обтянутой дорогой мануфактурой, пытается прийти в себя. Он закрывает глаза и полушепотом произносит,
"Боже, да как же такое может быть!" Он стоит так несколько минут и вдруг осознает, что уже некоторое время краем уха слышит некий беспокоящий его шум. Он прислушивается и понимает, что этот приглушенный шум ни что иное, как женский плач. Вернее, даже не плач, а истерика. Взахлеб. Князь немедленно корит себя за то, что был таким сухарем в отношении бедной вдовы, и направляется в сторону плача. Открыв очередную дверь, из-за которой он слышит плач, он останавливает за давешней тяжелой бархатной портьерой и с недоумением понимает, что это вовсе не плач, а смех, причем явственно смеются две женщины. Князь Н. осторожно, чтобы не выдать своего присутствия, выглядывает из-за портьеры и видит двух женщин, одна из которых - молодая вдова Середы-Соколовского с поднятой вуалью - князь отмечает ее красоту, когда наконец-то может видеть ее лицо -, а вторая стоит спиной к князю, также одета в траур и в черной шляпке, скрывающей волосы. Обе женщины, в полголоса обсуждая что-то неслышное князю, весело смеются в голос после каждой произнесенной фразы.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Игры хакеров - Анатолий Сигов - Современная проза
- Любовь? Пожалуйста!:))) (сборник) - Владимир Колотенко - Современная проза
- Голем, русская версия - Андрей Левкин - Современная проза
- Остров Невезения - Сергей Иванов - Современная проза
- Голубой бриллиант - Иван Шевцов - Современная проза
- Другие голоса, другие комнаты. Летний круиз - Капоте Трумен - Современная проза
- Тихик и Назарий - Эмилиян Станев - Современная проза