Рейтинговые книги
Читем онлайн Журнал «Вокруг Света» №09 за 1978 год - Вокруг Света

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 38

Одновременно из-за угла на большой скорости выскочила еще одна машина, устремившаяся вслед за первой. В ней находились Рауль Кузэн и Жан-Люк Севенье, составлявшие звено «Бет», которое в случае необходимости должно было прикрыть убийц. Однако акция прошла настолько гладко, что помощи не потребовалось. Во всяком случае, начальник «ударной команды» Майк, на время операции остановившийся в мотеле в тридцати милях от Лиллехаммера, не счел нужным немедленно, этой же ночью, вывести своих подчиненных из Норвегии.

Между тем случайным свидетелем убийства на тихой лиллехаммерской улице оказалась жившая напротив фру Ада Нильсен. Женщина от природы наблюдательная, она достаточно подробно описала полиции внешность убийц. На следующий день детективы сравнительно легко установили, когда и откуда приехали, а также с кем встречались в Осло и Лиллехаммере двое «влюбленных». В итоге почти половина «ударной команды» — Гехмер, Эрбель, Рафаэль, Гладникоф и Цвика — оказались за решеткой. Остальным удалось скрыться.

После ареста боевики израильской разведки вслед за Марианной Гладникоф и Даном Эрбелем выложили все, что знали о проведенной «Мивцах элохим» операции. В ходе следствия выявились и другие детали. Так, например, баллистическая экспертиза установила, что часть пуль, поразивших марокканца Бухики, была выпущена из того же самого пистолета, из которого в Риме был убит в октябре 1972 года поэт Зуэйтер. Это могло объясняться только тем, что в обоих случаях в звено «Алеф», осуществлявшее террористические акты, входил Джонатан Инглби, очевидно слишком привыкший к одной и той же пристрелянной «беретте». Далее выяснилось, что некоторые из членов «ударной команды» в июне 1973 года находились в Париже, когда там был взорван миной арабский активист Мохамед Будиа. Там же на квартире, которую снимала Сильвия Рафаэль, была обнаружена при обыске записная книжка с зашифрованными адресами и телефонами агентов израильской разведки. Среди них значился и Цвика — он же Цви Штейнберг, работавший в качестве шофера в израильском посольстве во Франции, а на самом деле — кадровый сотрудник «Мосад». Позднее Штейнберг был переведен в Голландию. Оттуда он прибыл в Осло и вместе с атташе посольства Израиля Игалом Эйялом составил звено «Уф», отвечавшее за связь и координацию. Кстати, Цвика был арестован как раз на квартире Эйяла, где решил укрыться, после чего атташе-шпиону пришлось не по своей воле покинуть Норвегию...

В итоге пятеро попавшихся с поличными израильских террористов предстали перед судом и были приговорены к тюремному заключению на сроки от шести до девяти лет.

И все-таки заключительную точку в лиллехаммерском фиаско израильская разведка поставила лишь год спустя. После процесса над террористами американский журналист Дэвид Тиннин вместе с норвежским коллегой из «Афтенпост» Дагом Кристенсеном начал работу над книгой «Ударная команда», рассказывающей об убийствах, совершенных «Мивцах элохим». Когда сведения об этом были получены в Тель-Авиве, то руководители секретных служб Израиля решили подкупить журналистов, предложив им два миллиона крон за отказ от публикации сенсационной книги. Однако результат «операции» оказался прямо противоположным желаемому: Тиннин и Кристенсен отвергли их предложение да к тому же рассказали в печати, как израильская разведка пыталась скрыть от широкой общественности свои неприглядные дела.

К. Селев

Абашевские — мы!

Охотники до народной глиняной игрушки к знакомству с абашевской ее разновидностью чаще всего почему-то приступают, когда уже досыта наувлекаются (и «насобираются», конечно) продукцией промыслов: дымковского, каргопольского, филимоновского...

К этому времени народную керамику они иначе себе и не представляют, как расписанную поверх побеленной глины (Глина некоторых пород приобретает белый цвет в результате обжига.) узорами незамысловатыми, с применением водяных красок самых простых цветов — откровенно красного, откровенно синего, такого же зеленого, желтого... Цвета эти художники-живописцы «открытыми» называют.

Улыбчивы одни из таких игрушек, ироничны другие, бездумно веселы, а то и озорны третьи, и все неизменно пышут здоровьем через край. Что-то есть в них от цветов лесных, луговых, от бренчания бубенцов и колокольцев «из-под дуги» и, уж несомненно, от голосисто распеваемых «по деревне, вдоль села» задир-частушек. Вот почему, когда сталкиваемся с делом рук мастеров из пензенского села Абашево — с глиняными фигурками, с головы до ног плотным слоем покрашенными масляной краской, а поверх нее еще лаком до блеска, явно-неумеренного, то настораживаемся. Возникает даже чувство с трудом скрываемого протеста, сомнение в художественном вкусе абашевских гончаров.

В самом деле, как же это так? Свободно «дышащий» материал глины, и вдруг — глухая, непроницаемая, создающая впечатление кожаного чехла масляная окраска? И лишь спустя время, когда глаз успеет присмотреться, привыкнуть, в сознании возникает и созревает мысль, что отнюдь не на вызывающую недоумение лицевую отделку абашевской фигурки следует обращать внимание, придираться к ней, а дивиться надо поистине незаурядной ее пластике. И тогда приходим к заключению, что перед нами случай уникальный: мы, собственно, имеем дело не с очередной разновидностью детской глиняной игрушки, а с редкостным в истории отечественного народного творчества проявлением скульптурного начала. И нет оснований, как это принято, называть абашевские изделия «игрушками», разве только если считаться с формально сохранившимися у них от далекого прошлого функциями детской свистульки («дудками» их тут называют). Слишком значим, скульптурен их облик, слишком проступают в нем черты мужественности, даже монументальности. На память невольно приходят малые формы доисторической скульптуры — архаические статуэтки.

В здешних изделиях, еще не подвергшихся окраске, без труда можно обнаружить следы пальцев на глине, то есть проследить самый процесс лепки, в котором заложен авторский почерк исполнителя. Более того, хотя зритель прекрасно осведомлен, что никаких специальных курсов по анатомии абашевские мастера не проходят, он тем не менее так и не может разубедить себя в том, что собственными глазами видит в вылепленной модели мышцы, пребывающие в действии, мышцы напряженные.

У абашевцев монументальный характер присущ изображениям не только крупных зверей и животных, к примеру, таких, как лев или корова, но даже и птиц. Ну как не подивиться, глядя на абашевских кур с утками: батюшки-светы, да за что же им, худородным, честь такая — словно с герба старинного, с княжеского сошли...

В корне природы абашевской пластики лежит удивительное умение ее мастеров освободить форму от каких бы то ни было признаков натурализма. Строению изделий своих они, кажется, придают такую устойчивость, что из состояния покоя их не выведешь. И наконец (и, может, это самое главное) — артисты они великие по части создания энергичного, островпечатляющего силуэта. Именно «силуэтным» соображениям обязано своим существованием столь характерное для здешних народных художников влечение к теме животных, увенчанных рогами. Для каждого животного традициями отработан свой тип рогов: плавно округлого очертания для коровы — при нраве ее кротком и телосложении солидном других и быть не должно; наоборот, рога грозные, саблевидные присвоены прославленным на деревне драчунам — козлу с бараном. А об олене что и говорить, уж очень полюбилась здесь гордая осанка этого из далеких, чужих краев пришельца, в знак чего целое сооружение, костру пылающему подобное, высится над его головой.

Прослеживаемый у абашевских гончаров своеобразный культ «венчания» головы животных распространяется и на птицу — украшения их голов соблазнительно сравнить с кокошниками, А можно ли сомневаться в том, что когда далекие праматери наши для кокошника покрой искали, то мысленно примеривали на себя венцы с головы дочерей царских из волшебных сказок?.. Цветовое оформление абашевской керамики — вопрос непростой. Мы уже отмечали, что присутствие масляной краски представляется весьма спорным: под густым слоем непрозрачной краски полностью пропадают те тонкости рельефа, которые составляют особенность и достоинство здешней пластики. Как отделывали абашевские изделия в прошлом, старики местные выяснить не помогут, хуже даже, домыслами своими в сторону от действительности уведут — «вспомнят», что игрушки окрашивались, подобно яйцам пасхальным, наваром из шелухи от лука. Однако сохранившиеся в музеях немногие образцы абашевских игрушек начала нашего столетия дают основание считать, что игрушки не окрашивались, а покрывались глазурью неброских цветовых оттенков. Подобная отделка практикуется и в наше время в ряде промыслов в областях Ивановской, Горьковской, Костромской. Из рассказов абашевских ветеранов можно установить, что в начале тридцатых годов иссякли запасы материалов для глазури, приобрести их стало невозможно — страна переживала трудности, а тут деревенскую кооперацию буквально заполнили всевозможных цветов масляные краски; на них абашевские мастера и переключились, им они даже по душе пришлись. Поначалу обожженные изделия расписывались маслом, а поверх покрывались лаком; когда же широкое распространение получили эмалевые краски, перешли на них — излишен стал этап лакирования.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 38
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Журнал «Вокруг Света» №09 за 1978 год - Вокруг Света бесплатно.
Похожие на Журнал «Вокруг Света» №09 за 1978 год - Вокруг Света книги

Оставить комментарий