Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не надо об этике, — сказал Мануэль. — Я помогу вам. Что нужно сделать?
* * *Вечером после захода солнца Нури сидел рядом с дежурным по безопасности, рассматривая круговую панораму — рельефную карту окрестностей. Поворотный пульт дежурного стоял на возвышении посередине круглого зала, и прямо на полу во все стороны расходились макеты коттеджей поселка, а там, где начинались стены, низким бордюром было обозначено опоясывающее поселок кольцо — имитация основания снятого купола, границы поселка. К стенке-кольцу были приткнуты синие прямоугольники вездеходов и такие же прямоугольнички двигались по рельефной стене, неся на себе зеленые огоньки: колонисты съезжались к поселку.
С момента прилета на Марс пояс безопасности с передатчиком, надетый на голое тело, носил на себе и Нури. Система безопасности позволяла вести наблюдение за местом пребывания каждого члена экспедиции и обеспечивала двухстороннюю связь, которой, кстати, почти никогда не пользовались.
Было хорошо видно, как, оставив у стенки квадратики вездеходов, зеленые огоньки двигались по улице поселка сначала к душевым — и маленьким хаосом роились там, потом к столовой — и разделялись по четыре. Ну да, подумал Нури, столики на четверых.
Дежурный с любопытством поглядывал на Нури, что-то писал в Книге Жизни. Нури краем глаза смотрел, как к границе поселка за коттеджами вне дороги движется зеленый огонек. Интересно, заметит дежурный или нет?
Дежурный резко повернулся вместе с пультом. Заметил. И нажал кнопку связи.
— Я ДП. Кто в одиннадцатом секторе?
— Я Мануэль. Все в порядке, — прозвучало в зале.
Конечно, это Мануэль. Он и должен увести чертей из поселка, пока колонисты ужинают. Нури нашел на панораме батарею радиаторов и мысленно увидел, как выпущенные черти ковыляют к ней, спеша получить свою долю излучения.
Мануэль, зеленый огонек, вернулся к центру поселка и одиноко застыл возле кольца выводной шахты. «Это я должен был сделать сам, — запоздало подумал Нури, — сам должен был увести чертей».
Огоньки по одному начали собираться у шахты. Сейчас колонисты уже, наверное, молчат и ждут. Ждут привычного развлечения. Сколько их там? Нури обшарил взглядом панораму. Еще мгновение. Все! Один огонек отделился, и вот он быстро движется к стене.
Дежурный придвинул к себе микрофон, взглянул на Нури.
— Не надо. Кто-то должен привести чертей. Пусть это будет Бугримов.
Нури отодвинул кресло и вышел, перешагивая через домики. На ступеньках сидел Мануэль и снизу вверх смотрел на Нури.
— Я знаю, о чем ты думаешь. — Нури спустился, присел рядом.
— О Земле, — сказал Мануэль. — Мы здесь всегда думаем о Земле.
Нури грустно усмехнулся. Эти же слова когда-то он сказал Сатону. Уже тысячи живут в космосе. И пусть их будут миллионы, всегда, во веки веков люди будут думать о Земле…
— Вы знаете, я ведь еще и гидролог. — Мануэль протянул конверт: — Здесь заявление. Я прошу перевести меня в седьмую экспедицию. Я прошу вас, Нури Метти, передать его в отдел кадров Управления освоения Марса.
Нури Метти. Он уже не говорит — Воспитатель Нури. Все правильно, но, кажется, он не научил их прощать…
* * *На второй день после возвращения Нури на Землю результаты расследования обсуждались на секции Марса Совета Земли. Выслушав записи кодового браслета, председатель секции пригласил Нури занять место докладчика.
— Мы просим вас дополнить материалы, которые вы столь любезно предоставили Совету. Не все ясно.
— Я готов.
— Начнем с вашей телеграммы. — Председатель вынул из папки бланк. — Как это вы здесь пишете: «Внеочередным рейсом отгрузите Марс девять одиноких псов. Отбор животных прошу поручить Олле. Уполномоченный Совета Метти». Мы выполнили ваше, гм, указание. Псы уже на Марсе.
— Благодарю, — сказал Нури. — Теперь я спокоен.
— Отлично! — обрадовался председатель. — Успокойте и нас. Почему псов, почему именно девять, почему поручить Олле и почему, в конце концов, одиноких?
Манера председателя вести совещание нравилась Нури. И сам председатель, длинноногий, веселый и тощий, тоже нравился. По привычке оценивать человека, Нури прикинул, как бы отнеслись к председателю его воспитанники: наверняка одобрили бы.
— Отвечать по порядку вопросов?
— Порядок, форма и содержание на ваше усмотрение.
— Из кодовых записей Совету, видимо, понятно, что я, по сути, ничего не расследовал. Не знал, с чего начать, и вообще ничего не знал. Я просто ездил, жил, работал, как все, и смотрел.
— Это хорошо — смотрел! — сказал председатель. — И что вы увидели?
— Стандарт. Одинаковость условий во всем. Стандарт оправданный, обоснованный и всеобъемлющий. Стандартными стали даже развлечения, которые свелись к любованию чертями. Но…
— Но?
— Но в пятой полное безразличие к чертям. Вопрос — почему?
— Действительно, почему? Там что, были отклонения от стандарта?
— Было одно. Лариска.
— Ага, Лариска. И что эта ваша Лариска делает?
— Не моя. Общая. Живет.
— И все?
— И все! Живет рядом с людьми собачка Лариска. Ее, вероятно, большинство и не замечает, но она есть. И никому в пятой не приходит в голову интересоваться чертями, этой имитацией живого. В остальных экспедициях все то же, что и в пятой, но нет собаки, а человек не может быть одиноким, ему нужно живое. Это во-первых, и во-вторых, собака вне стандарта, она сама по себе. Я не психолог, я воспитатель, но полагаю, что тот вывих в психике, который наступает у человека, изолированного от живого, ускользнул от внимания психологов. Это что-то вроде ностальгии, не знаю, как назвать болезнь, странное, неосознанное ощущение тоски по животным. Может быть, она развивается в условиях гипертрофированного стандарта, который на Марсе царствует как нигде? Не знаю.
— И потому погиб Альдо?
— Я полагаю — в этом одна из причин. Но в целом здесь сложнее. В детстве часто важно то, на что взрослый и внимания не обратит. Альдо был нормальнее других, и в силу этого он был более ребенком, чем остальные дети.
— Не понял? — Взор председателя горел неистовым любопытством, он не отрываясь смотрел в глаза Нури.
— Простите, я хотел сказать: чем остальные члены экспедиции. И когда однажды вечером обнаружилось, что никто не привел чертей, ему невыносимой стала мысль, что его друзья останутся без привычного развлечения. И он кинулся к радиаторам, где постоянно толкутся черти. Чтобы привести… — Нури замолчал, и никто не перебил молчания. — Я делал чертей как заменителей животных, в детстве. А ими забавляются до сих пор. Я не задавал вопросов, знаю и так, что ребята втихомолку ремонтируют их: ни одна машина два десятка лет без обслуживания не выдержит… Вечер, и пустота, и этот шорох за спиной, и мои товарищи молчат и ждут, — я поставил себя на место Альдо. Знаете, будь он в маске, случай прошел бы абсолютно незамеченным, и они и дальше смотрели бы чертей. Изо дня в день, из месяца в месяц… мои ребята…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Контрадикс по пятницам - Светлана Тулина - Научная Фантастика
- Светлячковая поляна - Сергей Другаль - Научная Фантастика
- Нимфа и лейтенант - Сергей Другаль - Научная Фантастика
- 2012. Дерево Жизни - Евгений Ничипурук - Научная Фантастика
- Откуда берутся баньши - Юстина Южная - Научная Фантастика
- Когти Каганата - Константин Жемер - Научная Фантастика
- Кот на дереве - Геннадий Прашкевич - Научная Фантастика
- Гравюра на дереве - Михаил Шпагин - Научная Фантастика
- Там внизу много места - Сергей Лагунов - Научная Фантастика / Триллер
- Последний эксперимент - Василий Спринский - Научная Фантастика