Форма входа
Читем онлайн Вчера-позавчера - Шмуэль-Йосеф Агнон
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Ицхак понимал, что он все еще далек от совершенства. Но, несмотря на это, на душе его стало легче, и рука его стала легкой. Ремесло это, бывшее для него за семью печатями, стало раскрывать ему свои секреты, которые даже Сладкая Нога не открыл ему. Перестал он спрашивать, хорошо ли он сделал, и Сладкая Нога тоже не говорил ему ничего. То ли потому, что разочаровался в нем, то ли видел в нем такого же ремесленника, как и все остальные его собратья в Яффе. Так или иначе, вздохнул Ицхак с облегчением, и рука его стала легкой, как у мастера, знающего свое дело.
Больше не видел он себя во сне карабкающимся на конек крыши, чтобы подсматривать оттуда, как работает мастер. И маляры тоже не брызгали на него краской и не слепили ему глаза. И Сладкая Нога, тот самый, что днем насмехался над ним и называл его кисть треснувшей, был приветлив с ним во сне. Вытягивался Ицхак на своей кровати после трудового дня, засыпал и вбирал в себя силы и жизнь.
В те времена Ицхак радовался каждому новому дню и каждой новой работе. И не только из-за денег, а потому что он полюбил свое ремесло и кисть его теперь была послушна его мысли. Был он сыт и здоров, жизнь его вошла в колею. Были у него заказы — работал, не было работы — сидел у себя в комнате и читал книги или писал письма отцу, братьям и сестрам, а вечерами гулял по берегу моря, заходил к Сладкой Ноге или к кому-нибудь другому. И когда Ицхак надевал приличную одежду, он выглядел как все остальные молодые люди из хороших семей, которые оставили отцовский дом и ищут свое место здесь, в Эрец.
Часть шестая
ХОРОШИЕ ВРЕМЕНА
1Жизнь его шла своим чередом, тихо и спокойно. Заработок был ему обеспечен, и не должен он был беспокоиться о завтрашнем дне. И уже привык он к климату Яффы. Солнце не дробило ему мозги днем, а ночная влажность не изнуряла его кости ночью. Не боялся он ни ветров и ни зноя. И если люди жаловались на хамсины[15], высасывающие влагу и высушивающие кожу, говорил он им: «А я, наоборот, люблю хамсины, я погружаюсь в них, как в солнечный бассейн». И даже если он малость преувеличивал, так ведь это было от его любви к Эрец.
Особенно любил он море. То самое море, к которому он вначале боялся подойти близко: вдруг оно поднимется и смоет его. Теперь он входит в него и не боится. И летом после работы, и нечего говорить, в канун субботы, окунается он в море. Но нечто от того восхищения, охватившего его, когда открылось ему море впервые по дороге к Триесту, все еще заставляет биться его сердце. И как дивится он на море, так дивится он сам на себя, купающегося в море, и на детей, играющих в море. Воды эти, способные покрыть всю землю… Маленькие дети играют с ними и не боятся. И это ничто по сравнению с гимназистами, которые устраивают в море пирамиды из своих тел, и как только пирамида поднимается высоко вверх, прыгают все разом в глубину. А потом один из них становится кораблем, и его товарищи плывут на нем. А иногда исчезает кто-то из компании и появляется вновь далеко от берега на судне, стоящем в море.
В дни, когда море бурное и купаться в нем нельзя, гуляет Ицхак по берегу. Ужасные валы поднимаются из моря, и накрывают друг друга, и накатываются на сушу, и зарываются в песок, и песок шипит и исчезает, и буря кипятит пучину, и страшный шум поднимается из глубин моря, и все пространство вокруг дрожит и трепещет, а ты гуляешь и не боишься.
Подумай-ка, маленькая речка есть в нашем городе, похожая на каплю по сравнению с морем, и не проходит года, чтобы она не смывала скот, утварь и даже дома; а море это не переходит границ, установленных для него Господом, Благословен Он, в момент, творения. А назавтра, приходит человек и видит, что море успокоилось и волны его улыбаются друг другу, одни зеленоватыми глазами, другие синеватыми глазами, а песок сияет перед ними как сверкающее зеркало, в которое глядятся, красуясь, щеголи.
Теперь обратимся к тому, что является основой существования человека, и поговорим немного о кушаньях, которыми отличается Эрец Исраэль. И действительно: даже те кушанья, что были поначалу чужды ему, Ицхаку, теперь нравятся ему. Баклажаны, поджаренные в растительном масле с томатным соусом, а также многие другие блюда, принятые в Эрец, теперь — это его ежедневная пища, не говоря уж о маслинах и помидорах.
Немыслимое наслаждение доставляли Ицхаку абрикосы. Не учили мы о них в Пятикнижии, и не слышали мы о них, пока не попали в Эрец Исраэль; внезапно открылись они нам, и до чего же они хороши, до чего прекрасны! Господь, Благословен Он, любит Эрец Исраэль и дает ей больше обещанного. Обещал Он нам страну пшеницы и ячменя, а дает нам и другие прекрасные плоды. И когда Он дает? Между Песахом и Суккотом, в то время, когда апельсины исчезают с рынка. Одной рукой — берет, другой рукой — дает.
Еще не насытился ты абрикосами, а уже весь рынок кишит виноградом. Винограда такого не ел ты в своем городе. Покупал обычно отец ко второму дню Нового года кисть винограда, чтобы прочесть над ним благословение «что дожили мы до этого времени…», и если бы не назывались эти плоды виноградом, можно было бы подумать, что это смородина, ведь отец — человек бедный и выбирает из отбросов. А здесь покупаешь ты за грош унцию… и две унции… сладкого и спелого винограда. А сколько сортов есть тут! И вкус одного не похож на вкус другого. Знал Ицхак, как и другие наши товарищи, прибывшие из северных стран, что есть виноград белый и черный, но что и тот и другой подразделяются на несколько сортов, и у каждого сорта — свое название, было ему неведомо. А теперь, когда он это знает, выбирает себе самый лучший сорт. Хотя нужно заметить, что и средние сорта достойны похвал.
Еще полон рынок виноградом, а уже другой плод поглядывает на тебя. Это — сабра[16], из побегов которого делают живую ограду вокруг садов; если человек наступит на него, он прокалывает ему подошву его ботинок. Это тоже благословенный плод, услада для души. Глаза Всевышнего прикованы ко всей Эрец, и если Он захочет, то придаст чудесный вкус даже колючкам забора. Сидят арабы на обочинах улиц и чистят тебе за грош столько сабр, сколько в тебя влезет. Пока ты сидишь и лакомишься саброй, проходит перед тобой другой араб, а на голове его — корзина полная клубники из Дамаска.
Проходит время, и заполняется рынок грудами огромных арбузов, каждый величиной с голову человека и крупнее. Кожура их зеленая, и белые пятнышки мерцают на кожуре, а внутренность их красная и сочная, и черные зернышки глядят из нее, а ты ешь нутро, и выплевываешь зернышки, и выбрасываешь кожуру. Вспоминаются осенние вечера в твоем городе, как ты смотришь на рыночных торговцев, сидящих при свете маленьких фонарей, — и половинки арбузов лежат перед ними, и ты так хочешь попробовать эти сладкие плоды, но карман твой пуст, и ты не можешь купить себе даже маленький кусочек. Здесь же берешь ты целый арбуз и ешь его день… и два дня…
Еще не кончились арбузы, а уже наполнился весь рынок инжиром. Инжир этот, у которого нет ни кожуры снаружи и ни косточки внутри, съедается целиком, и ты кладешь его в рот безо всяких проблем — как плод, очищенный от всех отходов и пригодный в пищу. Не кончился еще инжир, а уже заполнился весь рынок финиками, сладкими как мед. Фрукты эти, которые мы ели за пределами Эрец Исраэль раз в году, на Новый год Деревьев, один плод инжира и один финик, чтобы прочесть благословение над ними и побудить нашими благословениями силы высших сфер пролить в изобилии святость на плоды Эрец Исраэль, — покупаем мы здесь за один грош унцию и две унции инжира и фиников. Вне Эрец Исраэль инжир и финики слаще всех остальных фруктов в мире, а в Эрец Исраэль они слаще во сто крат, ведь не похож вкус плодов в изгнании на вкус плодов в месте их произрастания. Одновременно с инжиром и финиками появляются гранаты. До того как прибыли мы в Эрец Исраэль, гранат служил в наших устах лишь притчей, вроде внутренность его — ешь, а оболочку — брось; когда же мы прибыли в Эрец Исраэль, превратилась притча в реальность.
От фруктов, которыми славится Эрец Исраэль, перейдем мы к другим фруктам, растущим в Эрец для ее жителей. Апельсины, крупные и спелые, наполняют Эрец, и аромат их, как аромат мира иного, и золотой свет исходит от них, и их чудесный вкус — во рту. Все то время, что жил ты за границей, вряд ли мог ты купить себе целый апельсин, а если и покупал — один, и уж два — точно не покупал; а здесь протягивают тебе три и четыре — за матлик. Особое свойство есть у Яффы — город этот благословен чудесными плодами и предлагает их тебе со всей щедростью в изобилии. Вместе с апельсинами появляются мандарины. Мандарин — поздний ребенок в семье плодовых деревьев Эрец Исраэль, младшая сестра апельсина, которая ловит тебя в сети своей красоты, и аромата, и вкуса. И закутана она в легкое покрывало, так что очистить ее кожуру не представляет труда.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вчера-позавчера - Шмуэль-Йосеф Агнон бесплатно.
Похожие на Вчера-позавчера - Шмуэль-Йосеф Агнон книги
- Под знаком Рыб - Шмуэль-Йосеф Агнон - Классическая проза
- Овадия-увечный - Шмуэль-Йосеф Агнон - Классическая проза
- Иной облик - Шмуэль Йосеф Агнон - Классическая проза
- Змия в Раю: Роман из русского быта в трех томах - Леопольд фон Захер-Мазох - Классическая проза
- Русские долины - Игорь Николаевич Крончуков - Классическая проза / Поэзия / Русская классическая проза
- Лилия долины - Оноре Бальзак - Классическая проза
- Рассказы - Миха Йосеф Бердичевский - Классическая проза
- Бен-Гур - Льюис Уоллес - Классическая проза
- На восходе солнца - Василь Быков - Классическая проза
- Путешествия Гулливера - английский и русский параллельные тексты - Джонатан Свифт - Классическая проза
