Положенное на музыку Чайковским, это стихотворение уже как романс приобрело невиданную популярность. Современному читателю оно не кажется чересчур «литературным», вряд ли он соотносит толстовские строки со стихами Лермонтова:

Из-под таинственной холодной полумаскиЗвучал мне голос твой отрадный, как мечта,Светили мне твои пленительные глазкиИ улыбалися лукавые уста.………………………………………………….И создал я тогда в моём воображеньеПо лёгким признакам красавицу мою:И с той поры бесплотное виденьеНошу в душе моей, ласкаю и люблю.

Мало кто замечает, что и строка «В тревоге мирской суеты» повторяет пушкинское «В тревоге шумной суеты» (из послания Анне Керн). В XIX веке картина была несколько иная. Перекличка поэтов и даже в чём-то вторичность Алексея Толстого были очевидны. К примеру, Лев Толстой, которому стихотворение его дальнего родственника нравилось, всё же предпочитал ему лермонтовское. Однако со временем А. К. Толстой в поэтическом споре вышел победителем. Его стихотворение на слуху у каждого любителя русской поэзии; по популярности оно оставило далеко позади стихотворение его гениального собрата и предшественника.

Всё произошло на бале-маскараде в петербургском Большом театре январским вечером 1851 года. Молодой поэт по долгу службы сопровождал на празднестве наследника. Его внимание привлекла высокая, стройная и пышноволосая незнакомка, прекрасно владеющая искусством вести интригу. Она умело уклонилась от настойчивых просьб снять маску, но взяла визитную карточку Алексея Толстого, пообещав в ближайшее время дать о себе знать. Действительно, через несколько дней он получил приглашение посетить таинственную даму. Её звали Софья Андреевна Миллер.

По-видимому, на этом бале-маскараде присутствовал также и Иван Сергеевич Тургенев. Сын Льва Николаевича Толстого Сергей Львович вспоминает:

«…он (Тургенев. — В. Н.) рассказывал, как на маскараде вместе с поэтом А. К. Толстым он встретил грациозную и интересную маску, которая с ними умно разговаривала. Они настаивали на том, чтобы она тогда же сняла маску, но она открылась им лишь через несколько дней, пригласив их к себе.

— Что же я тогда увидел? — говорил Тургенев, — лицо чухонского солдата в юбке»[19].

Сергей Львович, знакомый с героиней этого эпизода, уверял, что Тургенев преувеличивает.

Действительно, Софью Андреевну Миллер нельзя было назвать красавицей. Как можно судить по фотографиям, у неё нечёткие черты лица, широкие скулы, мужской волевой подбородок, слишком высокий лоб много думающего человека. Но первоначальное неблагоприятное впечатление быстро забывалось. Она была удивительно женственна, и через несколько минут обворожённый собеседник видел только её серые, искрящиеся умом глаза.

Писать о женщине, хоть и находившейся всю жизнь на виду у выдающихся современников, наделённых могучим даром слова, но не оставившей ни собственных мемуаров, ни даже писем и других материалов, неимоверно трудно. Подчас сведения о её молодости выуживаются по крупицам и приходится довольствоваться скороговоркой.

Её девичья фамилия Бахметьева. Она родилась в 1825 году в семье отставного поручика Лифляндского драгунского полка, рано умершего и оставившего вдову с тремя сыновьями и двумя дочерьми. Софья была младшей из детей.

Детство прошло в отцовском имении Смальково Пензенской губернии. Маленькая Софи отличалась незаурядной одарённостью; не по годам развитая, она во всём опережала своих сверстников. Но в деревенской глуши девочка росла настоящим сорванцом. «Она ездила на охоту верхом по-мужски, на казацком седле, и охотилась, как самый заправский и опытный доезжачий. Все в округе помнили её с нагайкой в руках, с ружьём за плечами, носящейся во весь опор по полям» — так вспоминает писательница Анна Соколова[20].

Интересное семейное предание рассказала племянница этой амазонки Софья Хитрово. Когда Софи было пять лет, мать возила всех своих детей в Саровскую пустынь на благословение к отцу Серафиму. Он их всех перекрестил и благословил, а перед малюткой Софи опустился на колени, поцеловал ей ножки и предсказал удивительное будущее. Сбылось ли предвидение святого старца, судить читателю. Но поначалу судьба вряд ли была к ней благосклонна.

Соседнее имение Акшино принадлежало отцовскому родственнику, отставному штабс-капитану Николаю Бахметьеву. О нём мало что можно сказать. Гораздо больший интерес представляет собой его молодая жена. Это та самая Варенька (Варвара Александровна) Лопухина, которую многие исследователи считают единственной любовью Лермонтова. Суровый муж, не терпевший, чтобы в его присутствии произносилось даже имя поэта, заставил жену уничтожить его письма, но тем не менее она втайне продолжала поддерживать связь с Лермонтовым. Так она получила от него рукопись ещё не попавшего в печать «Демона»; поэма более двадцати лет не могла преодолеть цензуры.

Софи, по сути, приходилась племянницей Варваре Александровне и даже некоторое время в отрочестве жила у неё. Впоследствии Софья Андреевна говорила первому биографу Лермонтова Павлу Александровичу Висковатому, что в своём духовном развитии была ей многим обязана. Вообще Висковатый первым обратил внимание на Вареньку Лопухину, само имя которой к тому времени было основательно подзабыто. Он специально встретился с Софьей Андреевной, и её свидетельство только укрепило его догадки; именно благодаря ей память о Вареньке Лопухиной воскресла и она стала одной из главных героинь биографии Лермонтова.

Средний из братьев Софи Юрий Бахметьев служил в привилегированном лейб-гвардии Преображенском полку. В 1838 году Софи была помещена в Екатерининский институт благородных девиц; это заведение считалось вторым по престижности после знаменитого Смольного института. Прошло совсем немного времени, и умная обаятельная девушка совершенно освоилась в среде гвардейских офицеров — друзей брата.

Она была чрезвычайно музыкальна и великолепно пела. Уже упомянутая Анна Соколова пишет: «Я понимаю, что, прослушав её несколько вечеров, можно было бы без ума влюбиться в неё». Мемуаристка нашла у Софи только один недостаток: некоторую долю самомнения, но «самомнение это имело столько оправданий, что охотно прощалось ей»[21]. Стоит ли удивляться, что вскоре нашлись претенденты на её руку и сердце. Первым был сослуживец брата, прапорщик князь Григорий Вяземский, вторым — конногвардеец Лев Миллер, засыпавший девушку страстными письмами. Однако они оставались без ответа. Софи была пылко влюблена в Вяземского. Их сближала обоюдная страсть к музыке. Молодые люди не устрашились нарушить тогдашние моральные нормы и оказались в объятиях друг друга.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 68

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Алексей Константинович Толстой - Владимир Новиков бесплатно.

Похожие на Алексей Константинович Толстой - Владимир Новиков книги

Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
Император Всероссийский Николай II Александрович - Наталья Черникова - Биографии и Мемуары
Екатерина Великая. 3-е издание - Николай Павленко - Биографии и Мемуары
Прощание с иллюзиями: Моя Америка. Лимб. Отец народов - Владимир Познер - Биографии и Мемуары
Алла Пугачёва. 50 мужчин Примадонны - Федор Раззаков - Биографии и Мемуары
Ключи счастья. Алексей Толстой и литературный Петербург - Елена Толстая - Биографии и Мемуары
Сердце хирурга. Оригинальное издание - Федор Углов - Биографии и Мемуары
Рыцарь совести - Зиновий Гердт - Биографии и Мемуары
О судьбе и доблести - Александр Македонский - Биографии и Мемуары
Лев Толстой: Бегство из рая - Павел Басинский - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий