Форма входа
Читем онлайн Под волнами Иматры - Александр Лавров (Красницкий)
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Как же мой отец исполнил их? – спросила дрожащим голосом молодая девушка.
Англичанин снова запустил в боковой карман руку, согнутую в локте под острым углом, и вытащил оттуда большой опечатанный сургучом конверт.
– Чтением такого документа, – торжественно произнес он, выпрямляясь во весь свой длинный рост, – состоящего из начертанного руками вашего почивавшего родителя письма к вам, вы будете иметь самую большую известность обо всем без всякого исключения.
С низким церемонным поклоном он передал конверт Марье Егоровне.
Та вскрикнула, увидав его. Она узнала руку своего отца.
Порывистым движением сорвала Марья Егоровна печати и углубилась в чтение. Морлей сидел неподвижно, словно застыв в своей позе. Он даже прикрыл глаза, но из-под опущенных век виден был его блестящий скрытым торжеством взор. Англичанин зорко следил за каждым новым выражением, появлявшимся на лице Воробьевой…
Марья Егоровна то краснела, то бледнела, читая строки, написанные рукою ее отца. Из них она узнавала то, что сейчас только сообщил ей Морлей. Это письмо было исповедью покойного Егора Павловича, и конец его подтверждал то, о чем она только что начала догадываться.
Кудринский был именно ребенком двух погибших из-за ее отца людей…
Егор Павлович писал дочери, как он, терзаемый невыносимыми муками раскаяния, чтобы загладить свой великий грех перед погибшими Масленниковыми, решил найти их сына. И это удалось ему, но только не сразу. Прошло несколько лет, прежде чем дитя, наконец, было найдено. Ребенок был на краю нравственной гибели, и Воробьев поспел вовремя, чтобы спасти его. Он вырвал мальчика из окружавшей его среды и принял все меры к тому, чтобы тот позабыл о первых годах своей жизни. Далее Егор Павлович сообщал, что, так как ему было бы тяжело постоянно вспоминать фамилию отца ребенка, то он записал своего питомца под именем Кудринского, производя эту фамилию от кудрей на голове Алеши.
„Я воспитал из него честного человека, – писал Егор Павлович, – но никогда – и прежде, и теперь – у меня не хватало, и чувствую, что не хватит достаточно мужества, чтобы признаться ему, чем я был в жизни его родителей… Никогда, никогда! Да и ему так лучше. Мне кажется, что он любит меня, по крайней мере, я чувствую, что он ко мне привязался. Пусть же он останется в неведении – неведение блаженно. А на тебя, дочь, я возлагаю священную обязанность вознаградить его за то, что потерял он в прошлом. По моей вине он потерял семью, так я должен и возвратить ему ее. Ты должна стать его женою. Он (в письме несколько строк было густо зачеркнуто)… так ты, более сильная характером, должна прийти к нему на помощь и заменить ему мать своими заботами. Дочь моя! Ради любви моей к тебе, пожалей меня, сними грех с меня! Будь женою Алексея!“
Молодая девушка читала эти строки, и сердце ее так и рвалось, но уже от счастья.
Вот тайна ее отца! Вот почему он так упорно не хотел говорить о причинах своего, непонятного дочери, желания видеть ее женою Кудринского! В его прошлом было преступление, но не детям судить отцов… Да и времени прошло столько, что всякое осуждение потеряло смысл. Никогда Марья Егоровна не противоречила бы отцу, если бы только знала причину его желания! Зачем он молчал! Она решила свято исполнить его последнюю волю. Теперь она сама должна постараться, чтобы Алексей стал ее мужем. Это самый верный путь к тому, чтобы загладить тот вред, который нанесен ему ее отцом. Что же из того, что она, как сказал Морлей, не так богата, как думала раньше? Все-таки состояние отца не настолько уменьшилось, чтобы от него не осталось ничего. Она отдаст себя Алексею, а вместе с собою и все, что есть у нее. Да, так она поступит, и ее бедный, погибший отец там, на небе, увидит, что его последняя воля не только священна для дочери, но в исполнении ее будет участвовать еще и сердце, потому…
„Потому, что я люблю Алексея!“ – в первый раз определила свое чувство к Кудринскому Маша.
Толчок был дан, молодая девушка поняла, что в ней пробудилась женщина.
В волнении опустила Марья Егоровна письмо, даже не обратив внимания на то, что исповедь ее отца как-то странно обрывалась на полуслове, и под письмом не было подписи.
Если бы письмо читал не столь взволнованный и потрясенный человек, он сразу бы увидал, что за признанием должен следовать еще и конец, но Марье Егоровне в эти мгновения было не до того, чтобы подметить такую подробность.
Она молчала, молчал и Морлей, застывший в одном и том же положении. Так они и сидели, не говоря ни слова.
Глава 17
Тяжелые минутыВ молчании прошло несколько минут.
Наконец Марья Егоровна пришла в себя, думы отлетели от нее, вернулась прежняя способность к размышлению над свершавшимися событиями.
Как это ни странно, но в душе ее не было ничего, кроме радости; счастье охватило всю ее…
– Мистер Морлей, – спросила она, – когда папа отдал вам это письмо?
Англичанин еще раз нырнул в свои бумаги, назвал год и прибавил:
– Почивающий мистер Джордж в таком же году стал отправлять куда-то большой ваш портрет. Я очень любовался таким портретом, на таком портрете изображена была вся в живописи вы, мисс!
Марья Егоровна поняла, что Морлей говорит о том самом портрете, который показывал ей отец и который она еще так недавно видела в кабинете Кудринского. Чувство тихого восторга объяло ее. Теперь она знала, что значит этот портрет.
Но вдруг смутный страх охватил ее…
„Он отказывается от меня потому, что он беден, а я богата… Негодное богатство!… Хотя бы его совсем не было… Оно препятствует нашему счастью… Пожалуй, что и лучше, если его стало меньше“
– Мистер Морлей, скажите мне, почему вы лучшие из намерений моего отца – вы понимаете, о чем я говорю? – розыск несчастного малютки! – почему вы назвали несчастием для меня?…
Англичанин усмехнулся как-то криво, вбок, словно желая скрыть свою усмешку.
– Для меня полная известность о том, что писано в собственном письме мистера Джорджа, – сказал он.
– Ну, так что же? Тем лучше!
– Я буду обращать всякое внимание мисс о том, что мой древний друг желает, чтобы мисс Воробьева сделала замужество с мистером Кудринским? Так я понимал?
– Да, я стану женою Алексея Николаевича.
– Вы имеете свое личное состояние? – спросил он. – О, тогда, тогда вы правы!
– Нет, но то, что осталось после моего покойного отца… Ведь я – его наследница…
Англичанин поднялся на ноги и произнес торжественным голосом:
– Мисс Воробьева! Мне неприятно сообщать таковые вести, но для меня необходимость, чтобы у вас была собственная известность. Увы, увы! Уже мне была возможность говорить при вас таково, чтобы вы без наличного удручения встречали прискорбное известие от меня.
– Я поняла вас; состояние моего отца уменьшилось, да?
В ответ на это англичанин резко и холодно отчеканил:
– Из двух миллионов трехсот семидесяти пяти тысяч шестисот семидесяти двух рублей и, кроме того, еще двенадцати копеек, принадлежавших вашему почившему отцу мистеру Джорджу Воробьеву и находившихся в принадлежащей мне банкирской конторе, Лондон, Риджент-стрит, в недавно прошедшее время не осталось ни одного пенса!
– Как? – воскликнула Марья Егоровна, – Разве это возможно?
Морлей пожал плечами.
– Мисс может совершенно убедиться в моей правоте слов самолично. Документы находятся в Лондоне, здесь же при мне засвидетельствованные при помощи закона с них копии. Положение капитальных дел почивавшего древнего моего друга прекрасно видно. Последний чек на всю имевшуюся у меня сумму выдан был мистером Джорджем в Москве. Мне нет известности, у вашего отца, быть может, находится другой банкир и у него, в его конторе, имеет хранение другой капитал, я говорю про себя, я за тем приехал из Лондона.
– Стало быть, я нищая? – несколько упавшим голосом спросила Марья Егоровна.
Англичанин как будто смутился.
– Мисс Воробьева, – заговорил он, стараясь придать своему голосу торжественную мягкость, – ваш почивавший отец был моим древним другом; в истинную память его и моей дружбы я, – голос Морлея зазвучал особенно торжественно, – имею намерение умолять вас принять чек в пятьдесят фунтов стерлингов на мою контору…
Марья Егоровна нервно рассмеялась.
– Нет уж, позвольте мне поблагодарить вас и отказаться, – промолвила она, – вы имеете еще что-нибудь сообщить мне?
– Я думаю, что более ничего не имею сообщить вам…
– Тогда просила бы я… Вы понимаете… ваши сообщения были так неожиданны…
– О да, да, да! Вы желаете остаться одинокой?… Одну пару небольших слов, я нарочно приехал сюда…
– Очень, очень благодарю вас…
– О, я не намеревался снискивать благодарность… У меня все документы, и мне долженствует отдать вам всеполнейше подробнейший отчет. Я останавливался здесь на трое дней. Прошу мисс Воробьеву приходить ко мне или посылать верующего человека. Трое дней, по который я имею честь оставлять, а после в мою банкирскую контору: Лондон, Риджент-стрит.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Под волнами Иматры - Александр Лавров (Красницкий) бесплатно.
Похожие на Под волнами Иматры - Александр Лавров (Красницкий) книги
- Таинственные расследования Салли Локхарт. Рубин во мгле. Тень «Полярной звезды» - Филип Пулман - Детектив / Прочая детская литература / Детские остросюжетные / Зарубежные детские книги / Исторический детектив
- Внеклассное чтение. Том 1 - Борис Акунин - Исторический детектив
- Внеклассное чтение. Том 2 - Борис Акунин - Исторический детектив
- Дочь палача и ведьмак - Оливер Пётч - Исторический детектив
- Високосный, 2008 год - Александр Омельянюк - Исторический детектив
- Атака мертвецов - Рагим Джафаров - Исторический детектив
- Путешествие пешки, или история одной шахматной партии - Андрей Гирько - Исторический детектив
- Заводная девушка - Анна Маццола - Исторический детектив / Триллер
- Смерть на перекрестке - Дэйл Фурутани - Исторический детектив
- Граф Соколовский и две чашки чая - Александр Свистула - Исторический детектив
