вы говорить об этом открыто или собираетесь вести себя более приватно. На самом деле это не мое дело, это просто любопытство. ”
“Я не против поговорить об этом, Эндрю. Ты единственный парень, с которым я говорю о своем лесбиянстве, ты всегда так поддерживаешь меня. Отвечая на твой вопрос, сначала это будет наедине. В Глазго есть гей- и лесбийская сцена, и мы можем поехать и посмотреть. Все это так ново, так пугающе, так волнующе. Это называется каминг-аут. Это важный этап для большинства людей. Я хочу жить открыто и честной жизнью, но большинство людей реагируют не так хорошо, как ты. ”
“Полагаю, что нет. Я смотрю на то, как вы были несчастливы, и просто не понимаю, почему это чье-то дело. Меняет ли это вашу работу библиотекаря, волонтера или врача? Что ж, я по-прежнему буду поддерживать тебя и Франческу. А как насчет нас, Никки? Я разговаривал с тобой почти каждую неделю в течение десяти месяцев. Иногда чаще. Мы самая странная из странных пар, учитывая, что мы не родственники, не пара и у нас разница в возрасте 15 лет. Как ты думаешь, мы можем выделять час для разговоров раз в две недели? Каждый из нас звонит другому раз в месяц? Я знаю, что все изменится, разделение гарантирует это, но я хотел бы поддерживать с вами связь, если это возможно. ”
“Я не знал, как часто ты захочешь оставаться на связи. Я собирался поднять этот вопрос. Каждое второе воскресенье вечером? Около 9 вечера. Мне бы этого хотелось, и я действительно хочу оставаться на связи. Я хочу услышать о безумии, которым станет жизнь Эндрю Маклеода. Я хочу иметь возможность рассказывать людям, что я знал его, когда он был всего лишь застенчивым школьником весом 90 фунтов ”.
Они подъехали к его дому, и Никки вышла вместе с ним. Она заключила Эндрю в крепкие объятия и долго не отпускала. Никаких слов не требовалось.
Выходные утомили его больше, чем он думал. В результате Эндрю двигался не в своем обычном темпе по дороге из Уоррендера в школу. На самом деле ему пришлось пробежать последние четыре квартала от Медоуз-апхилл до школы. Он добрался до классной комнаты как раз вовремя, но запыхался после второй утренней пробежки. Элли приняла близко к сердцу предупреждение о сплетнях в школе, поэтому большого показа не было, хотя она и пошла с Эндрю и Доном на Собрание. Они больше разговаривали с ним, чем друг с другом, но он все еще переводил дыхание после бега в школу.
Дон был милым парнем, но все еще болезненно стеснялся девочек в классе. Эндрю знал, что у него не получится много болтать с Элли. Эндрю должен был заставить его поболтать о своих выходных. Он продолжал бубнить, и Эндрю посмотрел на Элли. В ее глазах был возбужденный блеск, как будто она была единственной, кто знал секрет. Она также выглядела так, словно ее распирало от желания рассказать кому-нибудь или всем. Эндрю улыбнулся. Время обеда. Ему определенно нужно было спрятаться в обеденный перерыв. Он не хотел повторения фиаско Сюзанны. Но все усвоили свой урок. Подробностей не было, и они не вошли в моду. Однако это не означало, что Ханна и Кейт не дразнили его неустанно во время прогулок по пересеченной местности. Это было забавно, и Эндрю подыгрывал. Элли пришла и села в библиотеке после уроков.
“Лучше бы вам не приходить сюда, чтобы сообщить мне, что ужин и кино отменяются, юная леди!”
Эндрю широко улыбнулся ей. Элли рассмеялась вместе с ним.
“Можешь себе представить. Я заставил тебя пройти через все это, а потом папа говорит, извини, ни за что”.
Улыбка сползла с ее лица.
“На самом деле у меня была пара жестких разговоров с мамой в воскресенье. Твоя зрелость перед лицом всех Денофрио, и особенно то, как ты ладил с Наной, заставило ее задуматься. Взволнованный дурак, косноязычный и боящийся собственной тени был бы безопаснее и, я думаю, с ее точки зрения, предпочтительнее. Вчера какое-то время я действительно думал, что они могут отказаться от сделки ”.
“Эй, не смотри так грустно. Я понимаю Элли. Родители не знают, что с нами делать. Некоторые реагируют очень плохо и пытаются восстановить контроль, это просто всех расстраивает ”.
Они оба знали, кого он имел в виду.
“Ты хочешь поговорить об этом еще немного? У меня много мыслей по этому поводу, но я не хочу ставить тебя в неловкое положение”.
“Неудобно?”
Она выглядела смущенной.
“Секс и отношения, Элли”.
“О”.
Она покраснела и на минуту задумалась.
“Мне будет некомфортно, но это также то, о чем я думал, и я думаю, что останусь и послушаю. Я тоже делюсь некоторыми своими мыслями ”.
“Мы находимся на пороге взрослой жизни. Я думаю, что это трудное время для родителей. Мы требовательны, когда хотим чего-то, подвезти, поесть, чего угодно. Но тогда это все ‘дайте мне пространство, позвольте мне жить своей жизнью’. Тогда есть сложности с противоположным полом. Подростки нашего возраста могут заводить детей. 200 лет назад это было обычным делом. Теперь это просто еще одна вещь, которую нужно контролировать. Поскольку девочки в подавляющем большинстве несут бремя подростковой беременности, родители дочерей очень осторожны. Вот тут-то Элли и начинает чувствовать себя некомфортно. Твоя мама знает, что женщины тоже возбуждаются. Такие бывают не только мальчики-подростки. Она не доверяет нам, потому что знает, какие мы. Маленькие сгустки похоти, за которыми нужно внимательно следить. И я не говорю, что мы конкретно такие, но таково общее состояние подростков.
“Это подводит нас ко второму этапу, с которым у меня лично больше всего проблем. Я не знаю, что делать с девушкой. И не в том смысле, в каком это звучит. Это прозвучит грубо, но зачем мне девушка. У меня так мало времени, что когда бы мы могли быть парнем и девушкой. Вечер пятницы и субботний вечер. У меня есть друзья, и мы проводим время вместе, как и мы с тобой собираемся в субботу. Единственная причина завести девушку или, в твоем случае, парня, - это секс. По крайней мере, здесь, в этой школе. Мы все разбросаны по городу. Если это была школа по соседству, и вы видели другого человека каждый день после школы или вечером, тогда я могу понять укрепление статуса. Здесь такого просто не бывает. Разные автобусы едут в разных направлениях. Домашнее задание, после уроков.
“Итак, вернемся
