Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О чем это ты? – качаю я головой. – Мне вовсе…
– Ты получила в наследство магазин, который находится за тысячи миль от твоего дома и работы. Ясное дело, тебе придется принимать решение. Причем весьма серьезное.
Гэвин добавляет в кастрюлю чеснок, после чего как следует встряхивает ее. За чесноком следуют базилик и целая горка нарезанных помидоров.
– В таких случаях помогает паста арабиата, – замечает он. – Это то средство, которое делает ум более ясным.
– Если бы все было так просто, – улыбаюсь я.
– Поверь, все так и есть. – Гэвин ставит соус на огонь, а сам садится рядом со мной за стол. – Расскажи мне о себе, – просит он.
– Что именно тебя интересует? – осторожно спрашиваю я.
– Я знаю, что ты выросла в этом городе, а потом уехала на другой конец страны. Почему?
– А если я скажу, что в этом виноват дождь? Поверишь?
– Нет, – улыбается он. – Я прожил тут достаточно долго и знаю, что жители Сиэтла не боятся дождя. Вы привыкли к сырости.
– Верно, – усмехаюсь я. – Мы даже не пользуемся зонтами.
– Я заметил, – усмехается он в ответ. – Вас может затопить, но никто и ухом не поведет. А еще эта странная привычка носить шлепанцы в январе!
Я смущенно пожимаю плечами.
– Да уж, таких, как мы, еще поискать.
– Так в чем же причина? Почему ты все-таки уехала?
На мгновение я отвожу взгляд.
– По той же причине, по какой все уезжают из дома. Чтобы доказать…
– Доказать что?
– Понимаешь, у меня произошла стычка с матерью, – говорю я. – Она никогда меня не понимала. Мы с ней слишком разные. И мне совсем не хотелось стать такой же, как она. На работу она смотрела не иначе, как на тяжкое бремя. Как я теперь понимаю, это потому, что ей так и не удалось найти своего призвания. Трудно проявлять энтузиазм, когда работаешь в продуктовом магазинчике.
– Ну почему же… Если ты любишь работать в продуктовом магазине… – возражает Гэвин.
– Верно, – киваю я. – Но это не про маму. Она свою работу не любила.
– Получается, что ты хотела найти свое призвание?
– И да и нет, – отвечаю я. – На самом деле я всегда думала, что останусь в Сиэтле и буду помогать Руби с книжками. В детстве я только об этом и мечтала. Но после скандала с мамой я почувствовала, что мне лучше уехать. Я хотела найти свой путь. Не знаю, понятно ли это тебе…
– Очень даже понятно, – замечает Гэвин. – Нечто подобное случилось и со мной.
Я смотрю на него.
– Словом, я решила уехать как можно дальше. Руби училась в колледже на Восточном побережье, вот и я стала присматриваться к этим местам. И в итоге остановилась на нью-йоркском университете. Вместе с письмом, которое извещало меня о зачислении, я получила и полную стипендию.
– Ну и ну! – восклицает Гэвин. – Да ты, должно быть, окончила школу круглой отличницей!
– Нет, – качаю я головой. – То есть оценки у меня были хорошие, но далеко не лучшие. Как мне объяснили, стипендию я получила благодаря щедрости анонимных лиц, которые пожелали остаться неизвестными. Так они решили отметить успехи девочки из малообеспеченной семьи. В любом случае я была искренне признательна за полученную возможность, ведь благодаря этой стипендии я сумела получить диплом финансиста.
Во взгляде Гэвина явно читается замешательство.
– Но почему ты выбрала именно финансы?
Ну что тут скажешь?
– Видишь ли, – вздыхаю я, – когда мне пришлось определяться со специальностью, я присмотрелась повнимательнее к финансовой области и подумала: «Ага, финансы – это деньги. Если я научусь управлять деньгами, то никогда уже не буду бедной». В итоге я без особых затруднений постигла эту науку, так что все и правда обернулось к лучшему.
– К лучшему ли? – Гэвин смотрит на меня с явным недоверием.
– Конечно. – Я стараюсь говорить как можно увереннее.
– А как Руби отнеслась к твоему отъезду?
Мое сердце сжимается при мысли о том, что я так давно не заглядывала в «Синюю птицу». В нашу последнюю встречу в глазах у Руби стояли слезы, хоть она и пыталась их всячески скрыть.
– Она была не в восторге от моего решения. Но, по крайней мере, приняла его. Чего не скажешь о маме. Она заявила, что я, должно быть, совсем спятила, раз решила ехать через всю страну в какой-то навороченный колледж. Не пройдет и года, сказала она, как я снова вернусь в Сиэтл. Если уж мне так хочется хорошей жизни, так почему бы не выйти замуж за какого-нибудь состоятельного мужчину?
Гэвин смотрит на меня с сочувствием и пониманием, и мне, невзирая на застарелую обиду, хочется ему открыться.
– Разве ты не видишь, – он бережно сжимает мою руку, – что твоя мать метила вовсе не в тебя, а в себя. Ее замечание – результат разочарования в собственной жизни. Взрослые часто окрашивают жизнь детей в те же оттенки, которыми успели разрисовать свою.
Мне очень хочется поверить ему, но во мне все еще жива та семнадцатилетняя девушка, которая все принимала исключительно на свой счет.
– Когда я бросил работу в юридической фирме, то уехал на пару недель домой, чтобы подыскать для себя подходящую кулинарную школу, – говорит Гэвин. – Однажды отец взял меня с собой на рыбалку. До конца жизни не забуду, каким взглядом он меня окинул, когда заявил, что я полный идиот, раз бросаю такую хорошую должность. И еще добавил, что утратил ко мне всякое уважение, что я в его глазах больше не мужчина. – Он вздыхает и тянется за бокалом вина. – Конечно, меня это задело, но потом я подумал, что нечто похожее говорил ему когда-то его собственный отец. Все повторяется из поколения в поколение, и если с этим не бороться, то и мы со временем будем делать то же, что и наши родители. Мы возлагаем на детей те же надежды, которые когда-то возлагали на нас наши родители. И если нас задеть, мы без труда скатываемся к привычному образу мыслей. Но мы в состоянии сломать старые шаблоны.
– Так ты и поступил, верно?
– Да, – кивает он, – но мне пришлось нелегко. Шло время, а в голове у меня по-прежнему звучали слова отца: «Ты полный идиот. Я потерял к тебе всякое уважение».
– И чем все закончилось?
– Потом ко мне в гости приехала мама, чтобы взглянуть на наш ресторан. Нет ничего лучше, сказала она, чем наблюдать за мужчиной, который любит свою работу – особенно после того, как прожил целую жизнь с человеком, который свою работу ненавидит. Для меня это стало настоящим открытием. Мой отец проработал много лет в крупной корпорации и дослужился там до вице-президента. Видела бы ты его стол! Он весь уставлен наградами за отличный труд. Я искренне считал, что он любит свое занятие, но оказалось, что это совсем не так. И тогда я простил его. И начал жить собственной жизнью. – Гэвин вновь сжимает мою ладонь. – Ты тоже не должна подстраиваться под представления своей матери о том, что правильно, а что нет. Все мы живем только раз, и только от нас зависит, сумеем ли мы сделать свое существование насыщенным и осмысленным. Что толку из года в год страдать на нелюбимой работе? Единственной наградой за такое долготерпение станет впустую потраченная жизнь.
Я смахиваю со щеки слезу.
– Это как раз то, чем я занимаюсь. И чувствую себя от этого ужасно несчастной.
– Ты говоришь о своей работе в банке?
Я утвердительно киваю.
– Тогда оставь это в прошлом, – говорит Гэвин. – Начни все сначала. Никогда не поздно начать все заново. Постарайся жить той жизнью, которая принесет тебе радость.
– Не знаю, получится ли у меня…
Гэвин склоняется над моим плечом.
– Обязательно получится, – шепчет он мне на ухо и тут же вновь отходит к плите. Быстрым движением руки он встряхивает кастрюльку с соусом, после чего вываливает на дуршлаг готовые макароны.
– Это блюдо поможет тебе принять решение.
Взяв с полки две белые тарелки, Гэвин щедро накладывает туда макароны, после чего обильно поливает их соусом. Завершает картину пармезан, натертый на мелкой терке. Гэвин ставит передо мной тарелку, а я чувствую, как на мои глаза вновь наворачиваются слезы. Может, от того, что уже давным-давно никто не готовил для меня ужин. То ли я просто почувствовала себя счастливой.
– Попробуй, – говорит Гэвин, вручая мне вилку.
– Выглядит потрясающе. – Я тщательно прожевываю первый кусочек. – Да и вкус удивительный!
Мы едим в полном молчании, пока на тарелках не остается ни крошки.
После Райана я еще ни к кому не испытывала чувств, и на мгновение меня пугает этот всплеск эмоций. Мои отношения с Райаном закончились просто ужасно, и я поклялась, что больше никогда не буду зависеть от мужчин. Но эти чувства кажутся чуточку иными. Мне вспоминается, как Руби писала про Энтони, что могла бы завернуться в его улыбку и проспать так не одну тысячу лет. Лишь сейчас я понимаю, что она имела в виду. Да, я едва знакома с Гэвином, но мне хочется только одного: узнать его как можно лучше. Наши взгляды встречаются, и я чувствую, что меня влечет к нему, как магнитом. Он притягивает меня к себе, и я ощущаю на губах его поцелуй. Моя голова начинает кружиться, и весь мир кажется легким и невесомым. Я не слышу, как распахивается кухонная дверь, и Гэвин вдруг резко отстраняется от меня. Я поворачиваю голову и вижу Адрианну. Она смотрит на нас со странной смесью боли и обиды.
- Креольская принцесса - Бет Уайт - Зарубежные любовные романы
- Бельканто - Энн Пэтчетт - Зарубежные любовные романы
- Еще одна помолвка - Шома Нараянан - Зарубежные любовные романы
- Притворись моей на одну ночь - Дэни Коллинз - Зарубежные любовные романы
- Еще темнее - Э. Джеймс - Зарубежные любовные романы
- Безрассудная страсть - Лесия Корнуолл - Зарубежные любовные романы
- Дерзкий обольститель - Шэрон Кендрик - Зарубежные любовные романы
- Любовь всегда права - Барбара Картленд - Зарубежные любовные романы
- Соперники - Киланд Ви - Зарубежные любовные романы
- Трудный выбор - Мари Грей - Зарубежные любовные романы