Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На другую полочку, ту, что висела над Ясиной постелью, Надя решила расставить стеклянную коллекцию. Это было все, что осталось Ясе от ее деда. Надя вспомнила, как внешне спокойно Яся восприняла известие о смерти старого стеклодува. На похоронах она стояла с окаменевшим лицом и только сильно сжимала Надину руку, так что у той потом еще долго болели пальцы.
После кладбища отправились на окраину, к ветхому дому с пристроенной мастерской, побродили по двору, зашли в комнаты. Яся как села у входа на покосившийся стул, так и сидела, не вставая все то время, пока они были в доме.
Вера Алексеевна сказала, что нужно собрать самое ценное. Яся не сдвинулась с места, а Надя быстро прошлась по дому, соображая, что можно взять.
Вера Алексеевна тоже открывала шкафы, перетряхивала постель, потом села рядом с Ясей, сказала, вздохнув: «Да тут и взять ничего, все рухлядь…»
Потом взглянула на Ясю, вспыхнула, запричитала: «Прости, девочка, прости родная!», обняла ее. У Яси слезы покатились из глаз, а Надя достала из шкафа какой-то старый ящик и стала складывать в него стеклянные фигурки. Она помнила: дед говорил, что некоторые из них очень дорогие.
В детдоме она выпросила у завхоза коробку от нового телевизора, подаренного спонсорами. И старательно упаковала все фигурки, обложив их ватой и старыми газетами. Спрятала под свою кровать, пусть лежат до поры до времени.
Теперь, пожалуй, пришло время. Теперь у них с Ясей свой дом, пусть даже временный, и теперь можно извлечь всю эту красоту на божий свет.
Надя аккуратно расставила на полке фигурки, переливающиеся в солнечном свете, проникающем в комнату через вымытые окна, и только шесть одинаковых стеклянных ангелов с крошечными весами выставлять не стала, полюбовалась только и снова убрала. Она хранила их отдельно в коробке из-под туфлей, подаренных ей в детдоме на выпускной после окончания девятого класса. Туфли оказались малы, уезжая, она подарила их девочке-восьмикласснице, а вот коробка пригодилась.
И был у нее еще один стеклянный ангел, свой собственный Ангел покаяния — тот, которого подарил ей Ясин дед. С этим ангелом она никогда не расставалась, носила всегда с собой в сумочке или в кармане, и без него из дома никогда не выходила.
— Вот это да! Надя, как тебе это удалось?
На пороге стола Яся.
Светлые легкие волосы падали на плечи, загорелая кожа светилась, мило морщилась переносица. Она улыбалась, и все в ней улыбалось, улыбались голубые глаза, улыбались розовые губы.
На нее невозможно было сердиться, и вся обида, которая копилась у Нади в течение этих авральных дней, тут же куда-то исчезла.
— Тебе нравится? — спросила она.
— Спрашиваешь! Когда ты только успела? Спасибо тебе, у тебя руки золотые… и руки и голова… Что бы я без тебя делала? — Яся прошлась по комнате, легко до всего дотрагиваясь. — Мне очень, очень нравится.
Она встала перед зеркалом, расчесала волосы.
— Ромка зовет нас прогуляться по городу.
— Вы еще не нагулялись? — Надя старалась не злиться, улыбалась через силу.
— Но ведь сегодня последний день перед учебой, — протянула Яся, — я тут с одним старшекурсником познакомилась, он говорит, что во время учебы невозможно будет никуда вырваться. Так что собирайся скорей! Где твое голубое платье? И давай я тебя причешу как следует.
— Нет, я никуда не пойду, — сказала Надя и легла на свою кровать у окна поверх пушистого в пунцовых розах покрывала. — Я устала, и тебе тоже не мешало бы отдохнуть. Ты хоть спала на этой даче?
— Почти нет, и мне не хочется, только голова звенит. На даче было здорово, мы в лес ходили за грибами, представляешь, набрали полную корзину. Потом жарили с луком и картошкой, так вкусно было. Вечером на речку пошли, разожгли костер огромный, плясали вокруг. Весело было, я танцевала, танцевала! — раскинув руки, Яся закружилась по комнате.
— А Ромка? — спросила Надя.
— Ромка? Ну ты же его знаешь, ходил мрачный, как Отелло, ревновал ко всем, в драку лез. Генка пригласил меня танцевать, так Ромка чуть его не прибил. Почему, говорит, он тебя лапает? Я психанула и убежала.
— Куда убежала?
— А куда глаза глядят. По берегу… Уже темно было, там коряги какие-то на берегу, лодки старые. Потом дождь начался, я спряталась в каком-то сарае лодочном, развалившемся. Села и реву, а тут Ромка… Он нашел меня, представляешь? Ночью, посреди всего этого хлама…
— И что потом? — спросила Надя, все больше мрачнея.
— Потом… — Яся усмехнулась, — потом все и случилось.
— Что — все?
— Ну что ты все выспрашиваешь? Сама не понимаешь, что случилось? — засмеялась Яся. — Он просто сумасшедший какой-то! Синяков мне понаставил, до сих пор все тело болит… Ты чего на меня так смотришь? Не смотри так! Сейчас испепелишь меня взглядом.
Надя отвернулась к стенке.
— Ты расстроилась? — спросила Яся. — Хочешь, я поговорю с Ромкой? Он и твой первый раз сделает незабываемым.
Надя резко повернулась, села на кровати.
— Какая ты, — принужденно рассмеялась она, — не поймешь у тебя никогда, шутишь ты или серьезно. Даже сердится на тебя не могу.
Яся подошла, присела рядом, обняла подругу за плечи:
— Я знаю, что ты не меня никогда не рассердишься, вот и несу, что в голову взбредет. Не обижайся, ладно? — она прижалась щекой к лицу Нади. — Я ведь знаю: сильнее, чем ты, никто меня любить не будет.
— Привет, красавицы! — раздался голос у двери. Девушки обернулись.
На пороге стоял невысокий плечистый парень — синеглазый, светловолосый. Девичья присуха, как называла его Вера Алексеевна.
— Ну что, девчонки, собрались?
— Надя отказывается идти с нами, — улыбаясь, сказала Яся.
Надя встала, отошла к окну.
— Почему отказываемся? — Ромка прошелся вокруг Нади. — Почему ударники труда не желают отдохнуть?
Надя не ответила. Она всегда терялась в его присутствии.
Ромка взял со стола яблоко, сел на койку рядом с Ясей.
— У вас здесь теперь… как у бабушки, — он притянул девушку к себе.
— У какой еще бабушки? — серьезно спросила Яся.
— У какой-нибудь.
— Глупый ты, — сказала Яся, и они поцеловались.
Надя отвернулась. Там за окном не было ничего интересного. Пустырь, автобусная остановка. На горизонте две высоченные фабричные трубы.
— Яся, ты есть будешь? — спросила она, царапая стекло ногтем. — Я щи приготовила.
— Ух ты! Щи? — Ромка встал, подошел к Наде. — Я люблю щи! Почему ты мне не предлагаешь?
— Пожалуйста, — стараясь казаться равнодушной, пожала плечами Надя, — мне не жалко, я полную кастрюлю сварила.
— А какие щи? — спросил Ромка. — Диетические?
— Вегетарианские, — поправила она его, — нам за весом следить надо. Тебе, кстати, тоже не мешало бы.
— Что это ты имеешь в виду? Хочешь сказать, что я толстый?
Он расстегнул рубашку, встал перед Надей:
— Потрогай, ни грамма жира! Одни мышцы!
Наде очень хотелось потрогать, но она заметила насмешливый взгляд Яси и сказала:
— Вот именно одни мышцы, и в голове, похоже, тоже.
Ромка начинал злится, у него даже желваки заходили. Надя видела, что он сдерживается, чтобы не нагрубить ей в ответ.
— Ну хватит вам, — сказала Яся, — опять вы ругаетесь. Ну, давайте щей поедим что ли? Кушать уже хочется.
— Нет, — запротестовал Ромка, — каких еще щей? Там уже ребята ждут. Пошли, поедим пиццы, немного выпьем. Когда еще придется?
— Я не пойду, — Надя упрямо сжала губы.
— Ну и оставайся, — усмехнулся Ромка, — а мы пойдем.
— Нет, — сказала Яся, — я без нее тоже не пойду.
— Ну ты чего? Договаривались ведь.
Когда Ромка расстраивался, у него становилось такое забавное лицо — совсем как у маленького. Надя не могла смотреть на него без улыбки. Она опустила голову, чтобы он не заметил, какой у нее взгляд.
— А ты уговори ее, — сказала Яся, — может, получится.
— Пойдем, Надя, — попросил Ромка. — Ну чего дома сидеть?
Надя отрицательно покачала головой.
— Она хочет, чтобы ты ее поцеловал, — неожиданно вставила Яся, — и тогда она пойдет. Она сама мне об этом сказала.
Надя от возмущения даже не нашлась, что ответить, чувствуя, как загорелось лицо и уши.
Ромка усмехнулся и пошел на нее.
Надя испугано смотрела на него и молча отступала к стене.
Он встал перед ней, взял ее за плечи и прижался губами к ее губам. У Нади перехватило дыхание, ей показалось, что она сейчас упадет. Но Ромка очень крепко ее держал и целовал так, словно сейчас наступит конец света.
Наконец она пришла в себя, оттолкнула его. С негодованием взглянула на Ясю и выбежала из комнаты.
* * *Яся нашла ее в каморке под лестницей. Надя сидела на колченогой табуретке среди веников и тряпок и в который раз прокручивала в голове эти несколько секунд. Ромкины теплые губы, его крепкие руки и это невыносимое чувство любви к нему, любви, которую ни в коем случае нельзя показывать, и о которой все равно знают… И Яся, и Ромка… Знают и смеются…
- Во сне и наяву - Полина Чернова - Триллер
- Заводная девушка - Анна Маццола - Исторический детектив / Триллер
- Время красивых людей - Елизавета Мусатова - Русская классическая проза / Социально-психологическая / Триллер
- Думаю, как все закончить - Иан Рэйд - Триллер
- Каштановый прииют (СИ) - Холодова-Белая Анастасия - Триллер
- Осиная фабрика - Иэн Бэнкс - Триллер
- Кости под пеплом (СИ) - Вронская Елизавета - Триллер
- Эксгумация юности - Рут Ренделл - Триллер
- Рискни - Сэм Кэррингтон - Детектив / Триллер
- Перфекционистки - Сара Шепард - Триллер