Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эмилия улыбнулась, в ответ на улыбку Гэндзи. Его улыбка была все такой же беспечной, и он по-прежнему выглядел, как знатный юноша, которого интересуют исключительно развлечения. Эта внешность вводила врагов Гэндзи в заблуждение; они не принимали его всерьез, и многим эта ошибка стоила жизни. Похоже, вокруг Гэндзи с внушающей беспокойство частотою случались кровопролития, и это было еще одним фактором, заставившим Эмилию увериться в том, что ей пора покинуть Японию.
Она еще не сказала Гэндзи о полученных ею предложениях руки и сердца, и никак не дала понять о своем намерении уехать. Эмилия боялась, что если она скажет об этом Гэндзи преждевременно, он скажет или сделает что-нибудь такое, что разрушит ее хрупкую решимость. Любовь вынуждала ее уехать, но та же любовь с легкостью могла и помешать ей уехать. Она была в безопасности до тех пор, пока Гэндзи не ответил на ее чувства. Жить так было больно, но боль можно было вытерпеть. Зато она была с ним.
Затем начали появляться эти розы. Что это могло означать, кроме как возникновение у Гэндзи тех же самых чувств, какие она уже давно питала к нему? Эмилию не волновала ее собственная судьба. Она готова была совершить любой грех, вынести любое осуждение, лишь бы быть рядом с ним, до тех пор, пока ее присутствие помогало ему двигаться к христианским добродетелям. Но она отчаянно не желала, чтобы Гэндзи пострадала из-за нее. Если она уступит своим чувствам, на Гэндзи обрушатся бесконечные проблемы, и со стороны его соотечественников, и со стороны европейцев, для которых нестерпима сама идея, что какой-то азиат, будь он хоть трижды князь, может жениться на белой женщине. Это сильно повредит стараниям Гэндзи ввести Японию в семью цивилизованных наций. И все-таки Эмилия отмела бы эти доводы вместе с остальными, если бы могла быть уверена, что все это — часть платы за спасение его бессмертной души. Такова была стоящая перед нею дилемма. Поможет ли это ей спасти его или еще на шаг подтолкнет его к вечным мукам?
— Я вижу, ваш тайный поклонник и сегодня принес вам розу, — заметил Гэндзи.
— Определенно, он умеет быть незаметным, — сказала Эмилия. — Его никто никогда не видел, и он никогда не оставляет ни малейшего намека на то, кем он мог бы быть. — Она знала, что ей следовало бы на этом и остановиться, но она не сумела сдержаться и добавила: — Это не очень благородно с его стороны.
— Я полагал, что подобные анонимные знаки внимания считаются на Западе вполне приличными. Я ошибался?
— В течение некоторого времени — быть может. Но за шесть месяцев это начинает уже не льстить, а вызывать беспокойство.
— Но почему?
— Невольно встает вопрос: почему он так долго не хочет обнаружить себя? Быть может, его мотивы не вполне здравы?
— Быть может, ваш почитатель не может назвать себя по каким-то веским причинам, — сказал Гэндзи. — Быть может, самое большее, на что он может надеяться — это восхищаться вами издалека.
Эмилия, не успев сдержаться, выпалила:
— Тогда это трусость!
Гэндзи улыбнулся.
— Избыток мужества, проявленного в неподходящих условиях, в неподходящем месте и в неподходящее время, может привести к куда худшим последствиям, чем трусость.
— Это звучит, как прямая противоположность тому, что сказало бы большинство самураев, — сказала Эмилия, потом подчеркнуто добавила, — князь Гэндзи.
— В самом деле? Быть может, мне следует отказаться от моих двух мечей и самурайской прически.
— Но не сегодня, — сказала она.
— Нет, не сегодня.
Эмилия встала и притворилась, будто внимательно разглядывает небо. Если бы ей удалось подтолкнуть его к прямому признанию — любому признанию, — ее жизнь стала бы намного проще. Неужто любовь заставила ее неверно истолковать то, что было всего лишь знаками дружеского внимания с его стороны? Если да, то романтический кризис существовал лишь в ее воображении.
— Может пойти дождь, — сказала Эмилия. — Мы будем обедать в помещении?
— Как вам угодно.
Эмилия приготовила сэндвичи с огурцами, которые недавно попробовала в британском посольстве. Она обнаружила, что сочетание нарезанных овощей с соусом, который она готовила из взбитых желтков и сметаны весьма освежает во время влажной ранней осени в Эдо. Во время трапезы Гэндзи был необычно тих; это с равным успехом могло означать и то, что он прилагает все усилия, чтобы не подавиться пищей, которую он находит отвратительной, и то, что он по-прежнему размышляет об розах, приносимых таинственным поклонником. Эмилия решила на всякий случай перестраховаться и впредь не включать в меню сэндвичи с огурцами.
До сих пор все ее усилия расширить стол Гэндзи за счет включения туда привычной для европейцев еды терпели полное и безоговорочное поражение. Надо признать, она сама ничуть не больше приспособилась к японской кухне. В нее входило множество странных обитателей моря — зачастую их даже не готовили, а ели сырыми, отрезая кусочки от еще живых существ. Одна лишь мысль об этом отравила ей вкус огурца. Эмилия едва справилась с приступом тошноты, проглотила откушенный кусочек сэндвича и быстро запила его чаем.
— Что-то не так? — спросил Гэндзи.
— Вовсе нет, — сказала Эмилия, откладывая сэндвич. — Просто я сегодня не очень голодна.
— И я тоже, — сказал Гэндзи, с явным облегчением последовав ее примеру.
Некоторое время они сидели в молчании. Эмилия пыталась угадать, о чем он сейчас может думать. Быть может, пытается угадать, о чем думает она? Смешно. Чистой воды самомнение, и полный вымысел к тому же. В подобных фантазиях нету смысла. Эмилия переключила внимание на более подходящую тему, — возможно, наиболее подходящую для расспросов.
— У меня к вам вопрос касательно свитков «Судзумэ-но-кумо». Правда, это скорее любопытство, чем действительно вопрос, имеющий отношение к переводу. А что, эти предполагаемые пророчества, предсказания о будущем всегда являются в видениях?
— Вы прочли о предсказаниях, делавшихся на протяжении нескольких столетий — и многие из которых уже исполнились, — и вы по-прежнему называете их «предполагаемыми»?
— Как я уже много раз говорила, лишь пророки Ветхого завета…
— …способны были видеть будущее, — договорил вместо нее Гэндзи. — Да, вы действительно много раз это говорили. Я не понимаю, как вы совмещаете эту веру с тем, что прочли в свитках.
— Если вы предпочитаете не отвечать на мой вопрос, то просто так и скажите, — сказала Эмилия несколько более раздраженно, чем намеревалась.
— С чего бы вдруг мне предпочитать не отвечать? Ответ — да. Всякий проблеск будущего всегда приходит в видении.
- Возлюбленная фаворита - Евгений Маурин - Исторические приключения
- Калифорния - Мы Идем! - Юрий Викторович Тепляков - Вестерн / Исторические приключения / Периодические издания / Разная фантастика
- Не грусти, Калифорния! - Юрий Викторович Тепляков - Вестерн / Исторические приключения / Периодические издания / Разная фантастика
- Пони - Р. Дж. Паласио - Исторические приключения / Русская классическая проза
- Витязь особого назначения - Кирилл Кириллов - Исторические приключения
- Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник) - Джеймс Купер - Исторические приключения
- Виннету. Сын вождя - Карл Фридрих Май - Вестерн / Исторические приключения
- Твердь небесная - Юрий Рябинин - Исторические приключения
- Корона скифа (сборник) - Борис Климычев - Исторические приключения
- Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко - Историческая проза / Исторические приключения