Форма входа
Читем онлайн С театра войны 1877–1878. Два похода на Балканы - Лев Шаховской
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Нам очень сыро, – отвечали простодушно турецкие офицеры. – А как вы обедаете и где достаете хорошую пищу? – продолжали спрашивать офицеры.
– Я обедаю за столом великого князя. А вы где?
– Мы каждый у себя.
– Отчего же вы не обедаете у Осман-паши?
– Да он не приглашает к своему столу; с ним обедают всего двое его адъютантов и больше никого. А у вашего великого князя много человек садится за стол?
– Человек если не полтораста, то сто шестьдесят или сто восемьдесят, – отвечал, не задумавшись, Мокеев.
– А много в России наших пленных?
– Тысяч пятнадцать человек будет, пожалуй, больше. А у вас много наших?
– Нет, не много.
– Ну, а сколько? Человек сорок есть?
– Нет, и того нет.
Между тем приезжает адъютант Осман-паши и передает Мокееву, что паша извиняется, что не может его принять, так как чувствует себя нездоровым, и просит передать содержание поручения Мокеева ему, адъютанту. Мокеев передает. Адъютант уезжает снова, и Мокеев остается снова в палатке с прежними турецкими офицерами.
– К нам приезжали какие-то молдаване и валахи с переговорами об уборке трупов, – продолжали турецкие офицеры прерванный разговор, – рассказывали, что они приехали из румынского лагеря, а мы никаких румын не знаем; слышали, правда, что к русским присоединились несколько человек валахов, но нам до них нет никакого дела.
– Однако, – заметил на это Мокеев, – на вашем левом фланге румыны дали вам почувствовать свое присутствие.
Турецкие офицеры промолчали на это замечание Мокеева.
Возвратившийся вскоре адъютант Осман-паши передал Мокееву, что паша согласен на русское предложение, но с тем, что на правом русском фланге турки не могут допустить русских собирать трупы.
– Трупы ваших солдат лежат за Гривицким редутом так близко к нашим позициям, – сказал адъютант, – что ваши санитары легко увидят расположение наших позиций. Лучше мы сами похороним там ваших убитых. А если желаете совершить над ними погребальный обряд, то мы позовем болгарского священника.
Что же касается левого фланга, то Осман-паша предлагает провести там среднюю черту между русской и турецкой цепью, и все трупы, лежащие до этой черты, пусть хоронят русские, а за чертой – турки.
Все это рассказывал Мокеев за столом, за которым сидели и мы в ожидании приезда генерала Гурко. Небольшое пространство, занимаемое столом, было ярко освещено шестью горевшими свечами, но зато вокруг при нависших низко тучах царствовала непроглядная, черная темнота, из нее доносились из-под кургана говор людей при обозе великого князя, ржание лошадей, а с другой стороны, по направлению к турецким позициям, через каждые 5–10 минут, словно молния прорезывала тьму, раздавался звук выстрела, и в холодном ночном воздухе шипела и свистели граната. Я и кн. Ц. порядком утомились от пути из Систова на курган и с нетерпением ждали приезда генерала Гурко. Адъютанты великого князя уверяли нас, что Гурко останется ночевать у генерала Лошкарева и не рискнет ехать по бездорожью в такую кромешную тьму. Но мы, побывав с Гурко за Балканами, успели достаточно изучить нрав генерала и знали хорошо, что для него темнота и ночь суть соображения несуществующие. Поэтому мы остались дожидаться. Между тем часу в десятом вечера подали чай, и великий князь вышел на несколько минут из своей палатки.
Внизу кургана раздались полные, чудные аккорды: Коль славен наш Господь в Сионе… Затем музыканты проиграли Боже, царя храни, и наконец, сигнальный рожок стал тонко выводить зарю. Между тем звуки колесного экипажа раздались на кургане невдалеке от стола, за которым сидел великий князь. Кто-то сказал, что это приехал генерал Гурко, но в темноте ничего нельзя было разглядеть. Через минуту на освещенном поле обрисовалась невысокая, но мощная и крепко сложенная фигура генерала.
Гурко стал рассказывать и называть те русские позиции, которые он объезжал в этот день, и сказал между прочим, что видел, как по Софийской дороге прошли два турецких табора, вышедших из Плевны и конвоировавших несколько телег, которые показались ему пустыми и шедшими, вероятно, за провиантом в одну из ближайших болгарских деревень.
Великий князь скоро ушел обратно в свою палатку, но свита его осталась еще сидеть за столом. Генерал Гурко досидел до первого часа ночи, беседуя с генералом Тотлебеном и Имеретинским. Около полуночи пошел дождь, и все поспешили разойтись по палаткам. Тогда и генерал Гурко начал собираться ехать в деревню Пелишат, где он временно остановился в ожидании окончательных приказаний великого князя.
Четыре ординарца и я подошли к генералу, когда он встал из-за стола. Он любезно пожал нам руки и проговорил шутя: «Ну, пойдемте плутать вместе». Мы все взобрались на своих коней и из освещенного пространства въехали в черную, кромешную тьму. Ничего нигде не было видно, никакого предмета нельзя было отличить, было перед глазами только одно черное. Нельзя было разглядеть гривы своей лошади, друг друга мы не видали, только по стуку копыт да по звуку своих голосов следовали друг за другом, напрягая все внимание, чтобы как-нибудь не отстать и не потеряться в этой темноте. Дождь между тем начал лить как из ведра, и дорогу быстро разгрязнило до того, что наши лошади, подкованные турецкими подковами, стали скользить всеми четырьмя ногами. До деревни, куда мы ехали, было девять верст, но мы сбивались раз пять с дороги, и наконец проводник наш болгарин Ранов, служащий у генерала Гурко также и переводчиком, внезапно испустил громкий крик:
– Стой, стой!
Мы остановились.
– Где вы, Ранов? – стали мы кричать проводнику.
– В канаве, – послышался ответ из темноты.
Мы рассмеялись. Да, мы, несмотря на неприятное путешествие ночью и под дождем, были в веселом и бодром настроении. Мы снова были с генералом Гурко, и это маленькое ночное путешествие напоминало нам смелый и веселый поход за Балканами. Между тем Ранов вылез из канавы и наткнулся на плетень. Оказалось, что мы у нашей деревни, к которой подъехали как-то нечаянно. Вызвали тотчас же болгар с фонарями и благополучно заночевали в Пелишате.
Пелишат,22 сентября 1877 г.В селении Трестеник
Генерал Гурко, назначенный на днях начальником всей кавалерии (как русской, так и румынской), расположенной в окрестностях Плевны, обратил свое внимание главным образом на Софийское шоссе, которое может поистине назваться единственной и самой важной жизненной артерией Плевны. Через Софию сообщаясь с Константинополем, турецкая армия, сосредоточенная в Плевне, может получать из самой столицы Османлисов жизненные и боевые припасы, подкрепления войсками, вывозить раненых и больных и, наконец, в крайнем случае отступить из Плевны за Балканы. Благодаря такому важному значению Софийского шоссе для Плевненской армии, турки употребляют все старания, чтобы укрепить и обеспечить для себя этот единственный спасительный для них путь. Окруженный со всех сторон русскими и румынским силами, Осман-паша держит еще в своих руках этот последний ключ в Плевне – дорогу в Софию. Укрепления, возведенные турками для защиты Софийского шоссе, начинаются у самого города Плевны, именно у каменного моста, ведущего через реку Вид. Этот мост защищается так называемыми предмостными укреплениями (têtes de pont), расположенными на окрестных к мосту высотах; из этих укреплений самое значительное находится на возвышенности близ деревни Опанец севернее Плевны. Затем, все селения вдоль Софийского шоссе заняты турецкими войсками всех трех родов оружия; в селениях Дольнем и Горнем Дубниках, Телише, Луковицах, Брестенице, Яблонице и других воздвигнуты редуты для артиллерии, накопаны ложементы и ровики для пехоты. Турецкие транспорты, двигающиеся по шоссе от селения к селению, прикрываются обыкновенно густыми колонами кавалерии и пехоты при орудиях, причем кавалерия держит по сторонам дороги разъезды для предупреждения неожиданного нападения. Едва показывается где-нибудь вблизи шоссе русская или румынская кавалерия, пехотный конвой турецкого транспорта немедля сходит с шоссе в сторону вместе с орудиями и выстраивается в боевой порядок на двойное и тройное расстояние ружейного выстрела этого транспорта; посылают тотчас же в соседнюю деревню гонца за подкреплениями, а из деревни посредством условных знаков, флагов или зажженных пучков соломы дают знать в Плевну, что неприятель приближается к шоссе, и из Плевны выходят войска на помощь транспорту. Таким образом, каждое селение на Софийском шоссе грозит ежеминутно обратиться в крепость и каждый пункт на шоссе во время движения турецкого транспорта – стать местом продолжительного и ожесточенного боя. Но не всегда удается туркам привести в действие эту хитро задуманную организацию защиты Софийского шоссе. Вчера, 3 октября, сотня казаков, завидя из селения Митрополь вереницу подвод, выходящих из Плевны, прорвалась сквозь цепь турецких аванпостов и под выстрелами Опанца и предмостных укреплений достигла турецкого транспорта, не потеряв при этом ни одного человека убитым или раненым. Турецкие пехота и кавалерия, конвоировавшие транспорт, ошеломленные таким неожиданным нападением, кинулись назад в Плевну, не сделав по казакам ни одного выстрела, а турецкие батареи принуждены были замолчать, так как иначе им пришлось бы стрелять по собственному же транспорту. Транспорт этот шел в Орхание с больными и ранеными, и казаки ограничились тем, что выпрягли волов из телег, самые телеги испортили и угнали вместе с волами гурт баранов в количестве 300 штук.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу С театра войны 1877–1878. Два похода на Балканы - Лев Шаховской бесплатно.
Похожие на С театра войны 1877–1878. Два похода на Балканы - Лев Шаховской книги
- Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 - Владимир Иосифович Гурко - Биографии и Мемуары / История
- Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель - Биографии и Мемуары
- Россия белая, Россия красная. 1903-1927 - Алексей Мишагин-Скрыдлов - Биографии и Мемуары
- Мой XX век: счастье быть самим собой - Виктор Петелин - Биографии и Мемуары
- Скобелев (сборник) - Василий Верещагин - Биографии и Мемуары
- Ради этого я выжил. История итальянского свидетеля Холокоста - Сами Модиано - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Генерал Краснов. Как стать генералом - Станислав Зверев - Биографии и Мемуары
- Московские адреса Льва Толстого. К 200-летию Отечественной войны 1812 года - Александр Васькин - Биографии и Мемуары
- Первый кубанский («Ледяной») поход - Сергей Владимирович Волков - Биографии и Мемуары / История
- С русскими не играют - Отто Бисмарк - Биографии и Мемуары
