Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Петровны нет с Маратиком. Жду их. Так что гляди, чтоб тебя еще не ждать.
— Постараюсь, Ефремушка. Ты не волнуйся, если даже… э-э-э… и задержусь. До скорого, как говорится.
И видеотелефон погас.
Ефрем расстегнул ворот рубахи и, примерившись, осторожно погрузил себя в глубокое кресло. То, что Утяев был весел, — ему не понравилось. Поди, заработал крепенько. Игрушки — Ходовой товар, даже в этаком городе. Ефрем и Ася тоже сегодня много заработали. Даже очень много, как сказал мэр. Но это нисколько не радовало Ефрема. Нужны не деньги.
«Тикать надо отсюда, тикать!» — думал он. Но как? Мэр при встрече сразу оборвал разговор на эту тему: «Ненужных туристов мы не заманиваем, а тех, кого заманили, не выпускаем».
Так прямо и сказал старый хрыч: «Заманили».
У Ефрема разбухла голова от горьких дум. Хотелось спать. Но надо было дождаться Людмилу Петровну с Маратиком. Время еще, правда, было не позднее, чуть начинало смеркаться.
И тут Ефрем вспомнил, что он ни у кого здесь не видел часов, да и настенных нигде в городе нет. Как же люди живут? Где техника — там точное время.
«Век живи и век учись, а теперь еще и переучивайся», — с досадой подумал Ефрем.
В это время в дверь постучали. Он отозвался, и на пороге появилась женщина.
Ефрем не поверил глазам: перед ним стояла красавица Фаэта. Она была особенно хороша — в темном вечернем платье, облегающем ее тонкую талию и недозволенно, по мнению Ефрема, открытом на груди. Густые волосы локонами ниспадали на плечи. Голубые глаза сияли.
— Сиди, Ефрем Бунтарь. У нас мужчина не встает перед женщиной…
— Здравствуйте, — растерянно произнес Ефрем.
— …И не выбирает женщин, — продолжала Фаэта. — Женщина выбирает мужчин…
Ефрем не понимал, о чем говорит гостья. В висках у него застучало. Шутка сказать — жена мэра пожаловала. Неспроста ведь.
— Садитесь, — сказал он. Она подошла к столику.
— Ты не допил свой вино, Бунтарь?
— Я… я сейчас закажу, — заикался Ефрем. Он хотел пересилить свою робость и никак не мог.
— Не надо. У нас мало времени… — Она стала пить медленными глотками и, улыбаясь, разглядывала Ефрема. Неожиданно прикоснулась к его бороде. — Хороший борода. Матушка разрешила тебе носить, Бунтарь.
Допив вино, она подошла к телевизору, включила и стала переводить программы. Найдя ту, где танцевали девушки, отрегулировала громкость и вернулась к Ефрему. Села рядом.
На экране между тем танцовщиц становилось все меньше и меньше и осталась одна — самая стройная, очень похожая на Фаэту.
— Она нравится Бунтарю? — спросила Фаэта и вновь прикоснулась к бороде Ефрема.
Танцовщица, продолжая танцевать, постепенно стала раздеваться. Она была красива, ничего не стеснялась. «Чертова буржуазия», — думал Ефрем. Но он постепенно обретал спокойствие, приходил в себя. Посмотрел на Фаэту. Та загадочно ему улыбнулась.
— Бунтарь не догадался, зачем пришла женщина?
Ефрема кольнула наконец догадка. Муж у нее старый, подумал он, чем черт не шутит. Но он тут же оттолкнул от себя эту мысль и отрицательно покачал головой. В конце концов такая красотка всегда найдет себе мужика, зачем ей хромой кривоносый крестьянин?
— Напрасно ты так думай, — вдруг сказала Фаэта, будто он подумал вслух. — Ты красивый и сильный. Мне нравится твой борода и твой имя.
«Эге-ге!» — ахнул про себя Ефрем и съежился в кресле.
Фаэта продолжала. Голос у нее был приятный:
— Матушка решил, что ты дашь нашему город наследник. Я не хотел рождать больной детей от слабосильный помощник мэра, который ты не знаешь. — Фаэта выдержала паузу: — Сейчас понял, Бунтарь?
Ефрем промолчал. Он напряженно думал, как выпутаться из этого положения. Но одновременно боялся думать, так как заметил, что Фаэта читает его мысли.
— Я старый, — вырвалось у Ефрема.
Фаэта рассмеялась:
— Ты красивый, Бунтарь, и сильный. Я понял, ты начинаешь… Как это у вас говорят? Ты начинаешь торговаться. Скажи, что ты хочешь?
Вот те раз! Засасывает как в трясину. Ефрем лихорадочно искал выхода. Дело, конечно, соблазнительное, зачем себя обманывать. Красотки вроде этой у него в жизни не было. Но попадешь, черт возьми, в такую карусель, что после уже не выбраться отсюда.
И вдруг его осенило.
— Отпусти нас, Фаэта, из города домой, — сказал он, глянув ей в глаза.
— Тебе не нравится Фаэта? — удивилась она.
— Нет, потом! — сказал он.
Она не поняла.
— Что потом? — Но тут же просияла. И громко засмеялась: — Потом ты сам не захочешь… Бунтарь не знает Фаэту!
— Значит, поможешь? — ни о чем больше не думая, обрадовался Ефрем.
— Хорошо, хорошо. Потом видно будет. — Веселая, раскрасневшаяся от выпитого вина и разговора, Фаэта стала смело гладить Ефрема по голове, будто теперь он стал ее собственностью.
По простоте душевной Ефрем думал, что дело сейчас и произойдет, но Фаэта поднялась, выключила телевизор и сказала:
— Собирайся, Бунтарь, поехали! Тут Ефрем решил не сдаваться:
— Куда нам ехать? Новое дело!
— Вставай, вставай! — потянула его за руку Фаэта.
Ефрем поднялся.
— Не надо нам никуда ехать, — сказал он.
— Надо! Нас ждут.
— Это кто еще ждет?
— ЦНР… Не понимаешь? Центр по регулированию наследственности.
— На кой леший он сдался, твой центр?!
— Смешной человек. Центр нам скажет… Ну… — Фаэта впервые смутилась. — Как же ты не понимаешь? Я хочу мальчика…
— Ну и что? — совершенно опешил Ефрем.
— Центр должен обследовать — когда… Понимаешь?
— Нет.
— Ну хорошо. Одевайся! Там тебе объяснят.
Ефрем внимательно посмотрел на Фаэту. Видя ее смущение, смягчился и сказал:
— А завтра нельзя?
Фаэту словно иголкой кольнули:
— Нет, нет. Это тайна! Понимай, тайна! Нас ждет тайно… врач… Матушка заплатил большой деньги! — Фаэта, казалось, вот-вот заплачет: — Зачем ты споришь?
Ефрему было жаль ее. Сейчас она ему показалась по-настоящему красивой. Он не знал, что делать.
— Я не могу бросить ребенка. Чудная ты… — Он показал на дверь — Там Ася спит.
— Я догадалась. Пусть спит… Я поставила у дверей вхрана. Иди смотри! Никто не войдет.
— Никто?!
— Кроме своих. Понимаешь? Они всех знают. Понимаешь?
Ефрем открыл входную дверь, увидел в коридоре двух желтых безбровых солдатиков. Те по-приятельски ему улыбнулись.
Вздохнув, Ефрем вернулся.
— А долго это? — спросил он Фаэту.
— Нет! Как долго? Почему долго?
— Ну гляди. — И он потянулся к пиджаку, который висел на спинке стула.
10
В ресторане, куда Маус привез своих гостей пообедать, Маратик неожиданно заснул за столом. Мальчика отнесли в кабинет директора и уложили на диван. Маус вернулся к столу. Людмила Петровна увидела на его лице белые бакенбарды.
Она не удержалась и спросила, почему он постоянно то прячет, то наклеивает свои бакенбарды.
Маус был серьезен, но в глазах его Людмиле Петровне померещились хитрые огоньки.
— Я ждал этого вопроса, дорогая моя повелительница. (Он уже несколько раз так обратился к Людмиле Петровне.) Понимаете… Как бы вам объяснить?.. Я внесен в список на право ношения бакенбард. То есть являюсь кандидатом. Но приказ еще не подписан.
— Значит, незаконно наклеиваете?
— Нет, что вы! Дело в том, что кандидаты имеют право в крайних случаях при выполнении служебных обязанностей прибегать к этой мере…
«Врет, незаконно наклеивает», — подумала Людмила Петровна, и ей окончательно расхотелось разговаривать с Маусом. Но то, что переводчик впоследствии после выпитого бокала вина стал рассказывать, ее заинтересовало. Да и к тому же хотелось, чтобы измученный прогулкой Маратик хоть немножко поспал.
Людмила Петровна тоже выпила вина и, расслабившись, стала слушать.
— Дорогая моя повелительница, — говорил раскрасневшийся Маус. — Я вам выдаю тайны, но что не сделаешь, чтоб завоевать признание понравившейся тебе женщины! Слушайте и запоминайте… Люди, которые прибывают в этот город из голубой пустыни, делятся на две категории: на добровольно прибывших и на тех, кого город заманил. Вы и ваши друзья относитесь ко второй категории, я — к первой. Так что могу похвастаться. Поэтому, кстати сказать, у меня односложное имя. Правда, есть еще категория — это дети эмигрантов, сыновья, внуки. Как правило, они не утрачивают знание языка и этим, сами понимаете, кормятся… Теперь вот что вам сообщу. — Он промочил горло вином и, приблизившись, зашептал: — В голубой пустыне вы, конечно, видели пленников, отбывающих разные наказания? Так ведь? Они вам говорили, как оказались в Пустыне? Дескать, самолет потерпел крушение?
- Дорога в сто парсеков - Советская Фантастика - Социально-психологическая
- Сегодня, завтра и всегда - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
- Серая планета - Анастасия Алексеевна Шахова - Киберпанк / Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Раньше: погода - Иван Перепелятник - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Нет повести печальнее на свете… - Георгий Шах - Социально-психологическая
- Эликсиры Эллисона. От любви и страха - Харлан Эллисон - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Толкователи - Урсула Ле Гуин - Социально-психологическая
- Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач - Боб Шоу - Социально-психологическая
- Между дьяволом и синим морем - Элизабет Бир - Космоопера / Социально-психологическая
- Z значит Захария - Роберт О'Брайен - Социально-психологическая