Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он мгновенно узнал ее, как только синие глаза, в которых теперь плясали льдинки, обдали его волной холода.
— У нас гости не шастают ночами по дому! Тебя убьют, если застанут в этот час в моей опочивальне! — Словно он знал, что она стоит за этой дверью, словно нарочно вломился в ее комнату.
В ответ он лишь беспомощно пожал плечами, по-прежнему не двигаясь с места. Шум приближался теперь с обеих сторон коридора, и Глебу почему-то стало все равно, что с ним будет через минуту, лишь бы длилось и длилось это немыслимое мгновение, полное странного очарования.
— Да войди же ты наконец, раз уж сломал мою дверь!
И, с неожиданной силой схватив его за руку, она буквально втащила Глеба в комнату.
Щелкнул засов, и только теперь Глеб сообразил, что он вовсе не сломан, кто-то невидимый снова нагло хихикнул в углу, хотя в комнате, кроме них двоих, определенно никого не было и княжна, похоже, ничего не услышала, хотя почему-то не удивилась целому засову.
— Подожди, я оденусь.
Она прошла к алькову, задернула плотную занавеску. И пока шуршала невидимая ткань, словно лилась вода в ручье, он стоял столбом, подпирая дверь, не решаясь даже сдвинуться с места. И одновременно совершенно механически отмечая про себя десятки мелочей, лишний раз напоминавших ему о месте, в котором он очутился.
Серебряный гребень на скамейке, украшенный изумрудами такой величины, каких ему не приходилось видеть даже в кино. Надкушенное яблоко на золотом подносе, одеяло из драгоценного куньего меха, небрежно брошенное на лавку, и горьковатый аромат астр, долетавший из приоткрытого окна вместе с шумом осеннего дождя.
Это были те самые мелочи, которые потом, много лет спустя, вплетутся в картину воспоминаний, оживляя и поддерживая их в памяти. Рука, к которой за минуту до этого она прикоснулась, все еще хранила жар ее руки и память о неожиданной силе… Наверно, девушка умела обращаться не только со спицами для плетения кружев.
Наконец она показалась из-за занавески. Косу Бронислава заплетать не стала, а лишь скрепила волосы серебряным кованым обручем. В ее глазах, днем синих, а сейчас глубоких и темных, как два колодца, отражалось пламя свечей. Голубой сарафан, небрежно перетянутый поясом, был выткан лучшими византийскими мастерами, но Глебу он почему-то напомнил спецовку, в которой молодая девчонка, приехавшая из подмосковной деревни, убирала улицу под его окном.
— Мне показалось, засов на двери был сломан?
Все мужчины одинаковые. Они всегда задают глупые вопросы. Им почему-то очень важно все расставить по своим местам. Однако она тоже хотела ясности, для того и воспользовалась услугами Шагары, а потому, в свою очередь, спросила:
— Ты в самом деле пришел из Анаварского леса?
— Нет. Я объяснял твоему отцу… Кажется, он меня понял. Может быть, и ты поймешь? Я не знаю, кто живет в Анаварском лесу, о котором вы все время говорите. Но где-то здесь должна быть космическая база… База из другого времени. Время относительно, это у нас давно установили, ну вот я и…
— Заблудился? — попыталась она подсказать нужное слово.
— Пожалуй, можно и так сказать. Во всяком случае, я не собирался в ваш город, даже не предполагал, что он существует.
— В твоем мире не слышали о нас?
— Не то чтобы совсем не слышали, про вас даже сложили красивую легенду. Но за тысячу лет мало что сохранилось…
— Тысяча лет? Так далеко?
Почему она не удивилась, почему не спросила: «Так долго?»
В коридоре напротив их двери в который уж раз прозвенели доспехи дружинников, и снова все стихло.
— Они не успокоятся, пока не найдут тебя. Они знают, что ты здесь, в доме. По мосту, мимо заставы, даже мышь не пробежит незамеченной. Ты хочешь уйти?
— Я хотел бы помочь вам. Я знаю, какое огромное бедствие обрушится на твой город, на весь твой народ… Я хотел бы помочь вам, но пока не знаю, как это сделать. Возможно, на базе я узнаю больше, тогда я вернусь.
Он говорил искренне. Она вновь остро ощутила его одиночество и растерянность. И еще непонятную силу, исходившую от него.
— Хочешь, я помогу тебе выйти за стены?
— Там стража, не женское это дело. И что будет потом, когда они узнают?
— Они не узнают. У меня есть своя лодка. И я умею отводить взгляд.
— Как это?
— Посмотри на меня.
И она вдруг исчезла, чтобы через секунду появиться у него за спиной.
— Видишь, как просто.
— У нас так не умеют…
Впервые она улыбнулась, и улыбка преобразила ее лицо. На секунду исчезла постоянная глубокая печаль во взгляде, словно изнутри ее глаза отразили звездный свет.
— Ну, у нас тоже это умеют не все, и если отец узнает, мне не поздоровится.
Подземный ход шел от княжеского терема до самой пристани. Дважды они проходили сторожевые посты, и Глеб весь напрягался, готовясь отразить атаку и защитить беззаботно шагающую впереди девушку. Но, как и обещала Бронислава, стражники не заметили их.
Шел долгий северный дождь. Осень, словно большая нахохлившаяся птица, присела на землю Китежа. Но до настоящих холодов было еще далеко.
Они стояли у маленькой лодочки. Пора было прощаться, но у Глеба все не находилось для этого слов. Сказать: «Я вернусь, я хочу тебя видеть снова…» Какое он имел право на эти слова, хотя они и были правдой? Он не распоряжался собой. Он был чужим в этом мире. По большому счету, он вообще не имел права здесь находиться. И он не знал, удастся ли ему выполнить обещание вернуться сюда, но понимал, что сделает все от него зависящее, чтобы отвести беду от этого города, от этой девушки…
— Я постараюсь вернуться, — проговорил он так тихо, что и сам почти не услышал собственных слов.
В предрассветной тишине озеро мерно дышало у их ног как живое существо. Невидимое, оно угадывалось в пространстве по редким всплескам волн и запаху прелой древесной листвы, принесенному ветром с далекого берега западной стороны.
— Тебе пора, — сказала она просто и вдруг сама поцеловала его в сухие растрескавшиеся губы, словно были сказаны все сокровенные слова, словно она знала о них еще до того, как они успевали оформиться в нем в осязаемые образы. Да, собственно, так оно и было.
Лодка долго плыла в холодном пространстве озера, и все это время он видел девичий силуэт у темной крепостной стены, разрезавшей светлеющий горизонт на востоке. Точно таким, каким видел его в своей московской квартире на деревянной дощечке последней страницы Влесовой книги.
7
Полковник Лев Коноплянников, невысокий лысоватый мужчина лет сорока, выглядел усталым и раздраженным. Он руководил учебной базой космических десантников на Земле-2 четвертый год. И все это время дела шли все хуже и хуже. Начать с того, что транспорт с новыми образцами вооружений так и не прибыл. Да и новобранцы появлялись все реже. В конце концов, центр вообще может закрыть базу. Земля-2 располагалась в стороне от звездных трасс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика
- Звёздный мост - Евгений Гуляковский - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Игры шестого круга - Евгений Гуляковский - Научная Фантастика
- Последний мираж (сборник) - Евгений Гуляковский - Научная Фантастика
- Шорох прибоя - Евгений Гуляковский - Научная Фантастика
- Послесловие - Евгений Гуляковский - Научная Фантастика
- Грязный король и чистый четверг. Сборник из пяти рассказов - Дмитрий Смолянинов - Научная Фантастика
- Падающего толкни - Кирилл Шарапов - Научная Фантастика