Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здоровы ли вы, друг мой? – осведомилась за обедом императрица, заметив состояние супруга.
– Вполне, – буркнул Павел. – Немного болит голова.
– Приказать капель?
– Обойдусь без ваших микстур, мадам. Еще отравите…
Присутствующие за столом великие князья, княгини и княжны сделали вид, что ничего не слышат, всецело поглощенные едой. Павел окинул их подозрительным взглядом и произнес загадочную фразу:
– Ничего. Недолго осталось.
Потом резко встал, бросил на стол скомканную салфетку и вышел из столовой. К вечеру голова разболелась еще сильнее, появился какой-то звон в ушах, смутное беспокойство, и пришли те самые невеселые мысли о своей жизни, которые упрямо отгоняли сон.
Наконец Павлу удалось забыться, но сон этот оказался недолгим. Шум в прихожей, поднятый первой группой заговорщиков, мог не услышать только глухой.
Внезапно разбуженный Павел вскочил и спрятался за ширму. И тут же едва не упал, ощутив сильнейшее сердцебиение. В глазах у него потемнело, в голове пронеслось: «Я умираю». Он из последних сил бросился к двери, ведущей на половину супруги, отодвинул засов, повернул ключ и… обнаружил, что дверь заперта с той стороны.
– Мари! – захрипел Павел. – Откройте дверь! Мне плохо…
Но открылась совсем другая дверь – в прихожую, и в спальне появились заговорщики со шпагами в руках. Павел оцепенел от ужаса. А Платон Зубов предложил государю «для высшего блага России» подписать акт об отречении, который один из офицеров положил на стол.
– Подпишите, ваше величество, и вы спасете себя и страну.
Каким-то образом в руках у Павла оказалось перо, уже окунутое в чернила. И в этот момент на него накатил второй приступ головокружения, куда сильнее первого. Император покачнулся, захрипел и упал головой вперед, угодив виском в острый угол массивного письменного стола. Из пробитого виска брызнула струйка крови, несколько капель попали на заговорщиков…
Через несколько секунд все было кончено. Перед оцепеневшими присутствующими лежало бездыханное тело с пробитой головой и синим, точно от удушья, лицом. Император Павел скончался, причем налицо были все признаки насильственной смерти.
Около часа ночи, получив известие об успешных действиях заговорщиков, Пален вошел в комнату Александра. Он объявил, что Павел только что скончался от сильнейшего апоплексического удара.
Александр расплакался, но граф прервал его и жестко сказал:
– Хватит ребячества! Я сдержал слово, вашего отца никто пальцем не тронул. Такова, видно, была воля Божья. Благополучие миллионов людей зависит сейчас от Вашей твердости. Идите и покажитесь солдатам!…
Тщетно. Александр был безутешен, винил в гибели отца только себя и рвался принять монашеский сан «во искупление греха отцеубийства». Масла в огонь неожиданно подлила его мать. Она появилась из своих покоев полностью одетая, словно и не ложилась спать в эту ночь, и закричала:
– Теперь я, и только я, ваша императрица! Я тоже хочу царствовать! За мной!..
Никто не отозвался на ее отчаянный призыв: во-первых, подвел сильный немецкий акцент, а во-вторых никто, кроме нее самой, никогда не видел ее на престоле ни в каком качестве. Новоиспеченной вдове пришлось вернуться к себе, где она несколько часов билась в страшной истерике, обвиняя в гибели мужа буквально всех, а прежде всего тех, кто пробил висок ее обожаемому супругу, а затем задушил его.
Като появилась в комнатах брата тогда, когда он, обессиленный от слез и доведенный чуть ли не до безумия настойчивыми призывами супруги к благоразумию и царскому достоинству, в полуобмороке лежал в кресле. Бросив короткий, далекий от приязни взгляд на невестку, уже почти императрицу Елизавету, Като подошла к Александру и сказала:
– Сашенька. Надо выйти к солдатам. Иначе – кровь, смута и хаос.
И после короткой паузы, словно по наитию, добавила:
– Не думай о себе, не думай о нас, думай о России.
И Александр повиновался. Он вышел на балкон и произнес оттуда краткую речь:
– Мой батюшка скончался апоплексическим ударом. Все при моем царствовании будет делаться по принципам и по сердцу моей любимой бабушки, императрицы Екатерины!
Солдаты ответили ему радостными возгласами.
Весть о смерти Павла вызвала у жителей Санкт-Петербурга бурную радость. Когда Александр перебирался из Михайловского замка в Зимний дворец, народ громко его приветствовал, его обнимали на улицах. Булгарин написал в те дни, что у самого Тацита не нашлось бы достаточно красок, чтобы описать всеобщее ликование, наполнившее сердца при известии о воцарении великого князя.
Сам же Александр отправился в апартаменты Великой княжны Екатерины и провел там взаперти несколько часов. О чем они разговаривали? Какие слова нашла Като, чтобы убедить брата в неизбежности свершившегося? Неизвестно. Но именно с этого времени и в течение долгих лет брат и сестра были практически неразлучны, хотя это вызывало и не слишком приличные слухи, и явное раздражение вдовствующей императрицы.
После похорон Павла, его несостоявшийся наследник, принц Вюртембергский, вернулся на родину. Като не сожалела об этом: потрясенная трагической гибелью отца, она стремительно повзрослела и уже не грезила о практически несбыточном. Ее детство кончилось одновременно с юностью, точнее, в тот день, когда пришло письмо о смерти ее старшей сестры Александры.
В жизни Екатерины Павловны начиналась совсем новая глава.
Глава третья. В любви, как на войне, на войне, как в любви…
«-Итак, Павел все-таки скончался именно в тот день, когда это было зафиксировано исторически.
– Да. Но Мария утверждает, что заговорщики действительно пальцем его не тронули.
– Но пробитый висок и синюшное лицо…
– Висок объясним естественными причинами, просто кому-то было выгодно утверждать, что это сделано заговорщиками. Но как бы ненавидим ни был Павел, поднять руку на монаршью персону в те времена…
– Так что же, снова таинственный отравитель?
– Так предполагает Мария. Во всеобщей суматохе ей удалось взять образчик крови, которая натекла из виска на пол и передать его нам.
– И…
– В крови обнаружены следы яда. Как и предполагалось, растительного происхождения, достать его можно у тех, кто бывал на Востоке, в частности, в Индии. Он отличается еще и тем, что действует не сразу, а в течение многих часов, иногда даже – суток двое.
– Тем не менее, мать постоянно обвиняет сына в том, что он позволил свершиться убийству. Александр внушаем, к тому же он действительно не возражал против того, чтобы его отец отрекся от трона. Они все там были перепуганы насмерть планами сумасшедшего императора.
– Кроме воспитанницы нашей Марии?
– Она-то как раз больше всех потеряла из-за внезапной гибели отца. Он почти назначил принца Евгения Вюртембергского своим наследником, а Екатерину предназначал в жены либо ему, либо…
– Кому же еще?
– Всего-навсего гражданину Бонапарту, к которому внезапно воспылал страстной любовью и мечтал на пару с ним править миром.
– Очень в стиле Павла: пленного турка сделать графом и ближайшим доверенным лицом, а любимую дочь выдать за простолюдина-авантюриста. К тому же женатого.
– Российский император был выше таких мелочей. Мадам Жозефина для него просто не существовала: так, одна из парижских потаскушек.
– И в результате на троне все-таки оказался Александр, у которого, судя по всему, так и не будет прямого наследника. Вы не считаете, что этот проект пора сворачивать? Мы же не можем предотвратить войну России и Франции без ощутимых изменений в истории. А просчитать их практически невозможно.
– Я в сомнениях. К тому же Мария полагает, что нужно дождаться бракосочетания ее воспитанницы. Да и на нового императора великая княжна Екатерина имеет все больше и больше влияния. Этим можно воспользоваться.
– Тогда не будем пока ничего сворачивать. Самой Марии физически, кажется, ничего не угрожает, и покушений на жизнь Александра, которого все боготворят, тоже вряд ли следует ожидать. Может быть, с помощью Екатерины удастся хотя бы провести кое-какие реформы, которые Александр начал, да так и не довел до логического конца.
– Как, кстати, вы расцениваете порыв к трону овдовевшей императрицы?
– Лично я – как истерику обезумевшей от горя женщины, которая потеряла любимого мужа.
– А Мария?
– А Мария призывает относиться к этой фигуре более серьезно. Многое ей кажется странным и даже зловещим, но, по-моему, она уж чересчур адаптировалась к атмосфере двора. Ей все подозрительно.
- Царская внучка - Светлана Бестужева-Лада - Альтернативная история
- Мы вчера убили послезавтра - Платон Планктон - Альтернативная история
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Проект «Отступник». Часть 2. СТИКс - Игорь Райбан - Альтернативная история
- Проект 'Дружина'. Притча о талантах. - Piri Reis - Альтернативная история / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Городская фантастика / Прочее / Прочие приключения / Периодические издания / Технофэнтези / Разная фантастика / Фанфик
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
- Посвященный - Лошаченко Михайлович - Альтернативная история
- ВИКИНОМИКА Как массовое сотрудничество изменяет всё - Дон Тапскотт - Альтернативная история
- Агент 008 (СИ) - Игорь Волознев - Альтернативная история
- За нами – Россия! - Дмитрий Манасыпов - Альтернативная история