Форма входа
Читем онлайн О дивный тленный мир - Хейли Кэмпбелл
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
дух человека. Они верили, что статуи могут ожить. Это был дом, вместилище для того, чем на самом деле является божество или человек. Считалось, что можно пригласить их туда вернуться. Мне кажется, в Викторианскую эпоху люди тоже всерьез верили, что похожий на человека предмет может быть неким вместилищем. В той книге, которую вы упомянули, Бенкард красноречиво пишет, что в процессе изготовления частица тайны смерти, кажется, каким-то образом проскальзывает в слепок и именно поэтому возникают такие потусторонние ощущения».
Глядя на лица в книге и на реальные посмертные маски, я и правда чувствую в них своего рода волшебство. Они дают ощутить близость к умершему, не приближаясь к нему, куда сильнее, чем фотографии на сенсорном столе для аутопсии в Манчестере. Это некая форма бессмертия, что-то вроде физического лимба между жизнью и смертью. Человек 400 лет как умер, а ты все еще можешь разглядеть морщинки, расходящиеся веером от глаз, не нуждаясь для этого в посредничестве кисти художника. По словам Ника, посмертная маска может стать тем, на чем сосредоточиваешься для беседы с умершим, веришь ты в загробную жизнь или нет. Он сам разговаривает с папиной маской. Кто-то из его клиентов держит маску в выдвижном ящике, который никогда не открывает, кто-то кладет ее рядом с собой на подушку перед сном.
Он снимает с полок другие свои произведения. Вот огромный черный слепок кисти руки актера Питера О’Тула — это она появлялась в кинокадрах с сигаретой и лежала на плече товарища, когда ее владельца под камеры папарацци выводили из бара в Сохо. Я прикладываю свою руку и чувствую себя лилипутом. О’Тул скончался в 2013 году и по совпадению оказался в похоронном бюро как раз в тот момент, когда туда попал Биггс. Ник позвонил Кейт, дочери актера, которую он знал благодаря работе в ансамбле, и, стоя между двумя покойниками, предложил ей сделать посмертную маску отца. (Годы спустя в интервью Би-би-си Кейт О’Тул шутила, что очутиться в итоге в холодильнике рядом с Биггсом — это «чисто о’туловское»[31].)
Раньше Нику казалось, что посмертные маски вновь набирают популярность. Всякий раз, когда он делал слепок какой-нибудь знаменитости, об этом писали в газетах и возникал определенный всплеск интереса. Малкольм Макларен. Себастьян Хорсли, денди из Сохо. О’Тул. У Ника даже была идея привлечь студентов художественных вузов из разных городов: они бы в качестве практики делали слепки, а он у себя в Лондоне доводил бы маски до ума. Но проект так и не «взлетел». Сейчас у него бывает в год четыре-пять покойников, и он сам возит домой из морга гипсовые слепки в маленьком чемодане на колесиках. Люди, которые дают ему работу, — странное меньшинство. Кто-то принадлежит к богатым, славным семействам и заказывает маски по традиции. Британский консервативный политик Джейкоб Рис-Могг, например, заказал слепок, желая сохранить трехмерный портрет своего отца для будущих поколений[32]. Ему импонировало постоянство, хотелось получить что-то солидное и осязаемое. В основном Ник делает мужские лица для вдов, но есть и другие заказчики, которых он не хочет называть по имени. Они не знамениты и не обязательно состоятельны, хотя он и берет за работу 2500 фунтов. Вчера он делал слепок холодной стопы пятинедельного недоношенного младенца, две недели назад — лица четырнадцатилетней жертвы рака, в прошлом году — здорового двадцатишестилетнего мужчины, который неудачно шагнул назад на тротуаре и упал.
«Когда делаешь маску, всегда есть особое ощущение, и неважно, веришь ты, что в нее переходит тайна смерти, или не веришь, — размышляет Ник, снова подойдя к окну. — Это все то же неповторимое лицо, не менее уникальное, чем отпечатки пальцев, и больше шанса не будет. Да, это факт. Мне кажется, многим просто важно знать, что они сумели что-то спасти, что какая-то часть не отправится на корм червям и не станет пеплом. До них вдруг доходит, что человека больше нет, и хочется что-то сохранить. Не знаю, есть в этом сейчас рациональное зерно, или это просто стремление ухватиться за соломинку. Лично я считаю, что посмертные маски — прекрасная вещь. Это поразительно: человек лежит мертвый, а ты, можно сказать, щелкаешь пальцами — и он обращается в камень, который можно сохранить и не испытывать угрызений совести».
Ник рассказывает, что сразу после смерти человек выглядит изумительно. В считаные мгновения с лица стираются годы боли и тревог. Оно становится расслабленным и умиротворенным, разглаживаются морщины, приобретает равномерный оттенок. «В идеале я бы брался за дело, пока они еще теплые, — объясняет он, пуская маленькие облачка дыма. — Если мне звонят через несколько недель после смерти, все уже не так. Они немного… сморщенные, как гармошка».
Люди Викторианской эпохи полагали, что чем раньше сделана маска, тем больше она улавливает личность человека. Иногда скульптора приглашали до того, как врач приходил выписать свидетельство о смерти. Ник появляется, когда кожа и хрящи под действием времени и биологических процессов уже успели сморщиться, губы высохли, свод глаз опал, начал изгибаться нос. Вероятно, будет разрез после аутопсии, а поверхность кожи может стать похожей на чернослив, как будто человек пересидел в бассейне. Если судебное расследование затянулось, на трупе в морозильнике могут появиться сосульки. Ник считает, что невелика заслуга вручить заказчику скульптуру отца, пролежавшего пять недель в холодильной камере похоронного бюро, ведь при жизни он выглядел не так, а теперешнее состояние — это лишь следствие медленного воздействия смерти. Поэтому он прищипывает, подтыкает, разглаживает, массирует умершему кожу лица, приводя ее в исходное положение, а потом работает над скульптурой, чтобы благодаря навязчивому вниманию к деталям — как он сам это называет — убрать следы гравитации, из-за которой щеки съезжают к ушам, а под челюстью появляется второй подбородок. «По сути, я пытаюсь сделать все так, как если бы я пришел сразу после смерти, — заканчивает он. — Как будто я ничего с ним не совершал».
Кто-то специально просит сделать глаза открытыми, кто-то не может определиться, но в основном умершие предстают спящими. На старых посмертных масках природу предпочитали не исправлять: у герцога Веллингтона, например, нет зубов, а губы как будто тянет вниз к горлу невидимая рука. Однако Веллингтон скончался в 1852 году, и смерть тогда выглядела такой, какая она есть. Она еще не успела превратиться в далекий от реальности современный образ, который доводит до совершенства бальзамировщик или Ник.
«Прежде всего приводишь в порядок волосы», — начинает он проговаривать для меня процедуру. Он уже довел ее до автоматизма, поэтому постоянно останавливается и добавляет что-то, о чем он забыл
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу О дивный тленный мир - Хейли Кэмпбелл бесплатно.
Похожие на О дивный тленный мир - Хейли Кэмпбелл книги
- Маленькая всемирная история - Эрнст Х. Гомбрих - Зарубежная образовательная литература / История / Публицистика
- Незападная история науки: Открытия, о которых мы не знали - Джеймс Поскетт - Зарубежная образовательная литература / История / Публицистика
- Эмоциональность. Как чувства формируют мышление - Леонард Млодинов - Зарубежная образовательная литература / Психология
- Цивилизация майя - Дмитрий Викторович Иванов - Зарубежная образовательная литература / История
- Все ее мурашки. Как доставить удовольствие женщине - Белинда Без Табу - Зарубежная образовательная литература / Менеджмент и кадры / Психология / Эротика, Секс
- После. Что околосмертный опыт может рассказать нам о жизни, смерти и том, что будет после - Брюс Грейсон - Биографии и Мемуары / Зарубежная образовательная литература / Прочая научная литература
- Реанимация. Истории на грани жизни и смерти - Мэтт Морган - Биографии и Мемуары / Зарубежная образовательная литература / Медицина
- 27 принципов истории. Секреты сторителлинга от «Гамлета» до «Южного парка» - Дэниел Джошуа Рубин - Зарубежная образовательная литература / Менеджмент и кадры / Самосовершенствование
- В мире древних животных - Т. Лоренс - Зарубежная образовательная литература / Зоология / Разное / Прочее
- Создание трилогии BioShock. От Восторга до Колумбии - Рафаэль Люка - Зарубежная образовательная литература / Хобби и ремесла
