Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Побойся бога, Абидат, — вскрикнула Субайбат, вставая с места.
— А чего мне бояться? Не я же тебя обманываю. Я говорю тебе, как сестра сестре: одумайся. Не дай себя обмануть. Эта девчонка застряла у меня в горле, как кость.
— Зачем застряла? Это внучка моя. Внучка, слышишь? Она теперь моя единственная радость! Поняла ты?
— Если ты хотела взять ребенка на воспитание, взяла бы у родной сестры. А ты работаешь на чужих!
— На твоих детей мне работать можно, а на свою внучку нельзя? Не так ли, Абидат? Это ты хотела сказать? Потому ведешь такой гнусный разговор?
— Ой, — застонала Абидат, — хоть внучкой ее не называй. У меня из головы огонь выходит.
— Абидат, если ты будешь так говорить, за тобой потом и люди повторят. Это ранит мое сердце. Клянусь аллахом, если ты хоть кому-то скажешь про мою внучку, что мне сейчас говорила, ты мне будешь не сестра, а враг.
— Вай, вай, с ума сошла моя сестра. Недаром говорят: если дурака не встретит, умный не разбогатеет, — бормоча так, Абидат спустилась с лестницы.
Сидрат, прислонившись к воротам, вся дрожала. «Значит, так говорят люди». В ушах ее стучали слова Абидат: «Может, девочка от немца…» Сначала она хотела пойти навстречу завистнице и сурово потребовать от нее ответа. Но потом отмахнулась от этой мысли: с такой лучше не связываться.
Сидрат не знала, как прошел рабочий день. В ее голове, как в растревоженном улье, гудели грустные мысли. Много думала она и пришла к выводу, что нужно все откровенно рассказать матери Рашида.
…Это был первый послевоенный год. Сидрат работала в медпункте. Больных было много — днем и ночью она не знала покоя. Вот и сегодня хотела выйти, спрятаться куда-нибудь, остаться наедине с собой, выплакаться наконец. Но больные шли и шли, а в медпункте работала она одна.
Но вот Сидрат отпустила последнего больного. Медленно шла она по аулу, стараясь не встречаться с односельчанами, и думала, думала. Как рассказать обо всем Субайбат, чтобы меньше ранить старую?..
Вот и ее дом с веселой голубой верандой. Сразу видно, что в этом доме — мир и покой. А таким ли он был недавно?! Сердце у Сидрат заныло. Подыскивая самые нежные, самые ласковые слова, она поднялась по ступенькам и отворила дверь на веранду. Сколько лет она не была здесь! С тех самых пор… Сколько Субайбат ни просила, у молодой женщины не хватало духу переступить этот порог.
Вот тот угол веранды, где Рашид показал ей машины и самолеты, которые он сам смастерил. «Неужели все это было? Было и прошло…» Перед глазами Сидрат всплыл Севастополь — обугленный вокзал, стоны раненых. Ноги ее задрожали. Ей хотелось сесть на ступеньки, закрыть глаза и ни о чем не вспоминать. Но тут она услышала детский смех. Это смеялась Роза. Сидрат хотела зайти в комнату, но не сделала этого, а тихо подошла к окну, выходящему на веранду.
— Зайчик идет, лиса идет, барсук идет, и тебя хап-хап, — услышала она. Это говорила Субайбат, играя с Розой.
— Еще, бабушка, еще! — хохоча, приставала Роза.
Сейчас Субайбат такая счастливая. Казалось — отними у нее внучку, и свет жизни потухнет для нее.
— Ой, девочка моя, наверное, творог переварился, — спохватилась Субайбат и поспешно встала. — Иди, куропатка моя, помоги бабушке. Держи эту марлю — сейчас процедим.
— Бабушка, а мне дашь творога? — спросила Роза, крепко держа марлю.
— Как же не дам. Сейчас дам. — И, положив на блюдце горячего творогу, она бросила сверху кусок сливочного масла и протянула блюдце девочке. А потом, обнимая ее голову с тонкими, нежными, короткими косичками, запела:
Косы золотые
Упадут волнами.
Станут очи ясные
Синими морями.
Сидрат стояла тихо, прислонившись лбом к прохладному стеклу. «Нет, нет, будь я тысячу раз не права, все равно никогда я не скажу ей, что Роза не дочка Рашида. Она, как радуга, вставшая после грозы в доме Субайбат. Она растопила ее обледеневшее сердце. Она согрела ее старость. Как же я могу нанести ей такой удар? Кинжалом в самое сердце». — И Сидрат, осторожно ступая по половицам, вышла, прикрыв за собой дверь.
Когда вечером Сидрат и Рахимат готовили ужин, пришли Субайбат с Розой.
— Сидрат, дочь моя, я все еще надеюсь, вдруг аллах даст мне счастье. Ведь многие, которые пропадали без вести, вернулись. Может, и Рашид жив. А если нет, слава аллаху, что послал мне внучку. Я вот что хочу сказать тебе. И дом Рашида и вещи — все теперь ваше. Я и минуты не могу прожить без Розы. Куда бы ни пошла, что бы ни делала, в душе одна радость, что есть у меня внучка. А если Рашид не вернется, я не скажу тебе, чтобы ты губила свою жизнь. Ты еще молодая, ты можешь выйти замуж. Но пока мы должны жить вместе, назло всем сплетникам, — так говорила Субайбат, а сама посматривала на Рахимат: как она к этому отнесется?
— Спасибо за добрые слова, — растрогалась Сидрат. — Хоть в разных домах живем, но мы как одна семья. А если я перейду к тебе до возвращения отца, мать моя Рахимат совсем одна останется. Поэтому… прости меня…
— Ой, не говори, сестра Субайбат, такие вещи. Если дочь моя к тебе уйдет, как я буду жить? Сердце мое из груди выпрыгивает, если она на работе задерживается, — встрепенулась Рахимат.
— Ей-богу, правда и то, что ты говоришь, — согласилась Субайбат. — Я тоже бессовестная, внучка есть, еще Сидрат хотела забрать у тебя. Иногда я думаю, что не сын мой влюблен в нее, а я сама. Ой, свет очей моих, взгляни, Рахимат, на Розу. Как похожа она на отца: нос, лоб, подбородок… как две капли воды. Иногда думаю, и глаза у Рашида были такие, а потом изменились. — Субайбат взяла Розу на руки и стала быстро целовать ее.
…А вскоре случилось событие, которое перевернуло всю жизнь Сидрат. Однажды утром она, как обычно, была на медпункте. Проходившая мимо Субайбат, увидев ее в окне, зашла к ней — поговорить, пока нет больных. Вдруг в дверь постучали.
— Можно к вам? — спросил знакомый мужской голос, и, прервав их разговор, в комнату вошел председатель райисполкома
- Корзина спелой вишни - Фазу Гамзатовна Алиева - Советская классическая проза
- Снега - Борис Пильняк - Советская классическая проза
- Избранное в двух томах. Том первый - Тахави Ахтанов - Советская классическая проза
- Ветер с юга - Эльмар Грин - Советская классическая проза
- Земля - Григол Самсонович Чиковани - Советская классическая проза
- Ночные смены - Николай Вагнер - Советская классическая проза
- Так было… - Юрий Корольков - Советская классическая проза
- Вариант "Дельта" (Маршрут в прошлое - 3) - Александр Филатов - Советская классическая проза
- Юность, 1974-8 - журнал «Юность» - Советская классическая проза
- Лога - Алексей Бондин - Советская классическая проза