Шрифт:
Интервал:
Закладка:
15/VIII
КИЕВ
О, какое событие[546]! После четырех суток полета вокруг Земли, сегодня приземлились наши Николаев и Попович.
Слава вам, дорогие, слава!
Удивительно, и странно, что опасения за их жизни уже не посещают людей.
Поспешишь — людей насмешишь, говорит русская пословица.
Мне очень дорого то обстоятельство, что наши упорно идут вперед, торопятся, но не спешат, и это видно по обстоятельности подготовки.
23/VIII
«ЛИР» (КИЕВ)
Ну как-то мне удастся эта схватка со зрителем в городе, где играл Крушельницкий?
Хотя билеты все равно проданы и даже журналисты просили помочь им устроиться на спектакль, но пока, я думаю, это просто интерес: «А что, мол, сделает здесь Театр им. Моссовета?»
Мне же нужна душа зрителя, а не его способность анализировать, сличать, сравнивать.
На репетиции опять исполнительница Корделии повела свою героиню в голубые облака и опять нет столкновения. Говорил, не помогает. Не верит или не умеет…
Нужен полный достоинства, корректный, но непреклонный протест Корделии, а не елейная голубизна с нежным голосом и простертыми к Лиру руками, молящими о прощении…
В этом случае конфликт снижается до частного; вздорный старик заупрямился, закапризничал и пр.
Конфликт в трагедии должен быть достоин ее жанра, интересен, достоверен, подлинный и обобщенный.
Не о вздорности разговор, а о неограниченной власти, родящей и вздорность.
Главное — неспособность человека, облеченного неограниченной властью, увидеть в другом человеке его истинные достоинства и цену. В этом слепота Лира, а не в его взбалмошности от дурости. Из дурости не вырос бы ум.
Заблуждения от ослепления властью — это рядом лежащие следствия власти. Из этого рождение великого возможно.
Это меня и интересует.
Лир разделил государство на три равные части, хотя любил Корделию больше остальных. А в тронной речи он обещает дать лучшее и больше той, кто «любит» его больше, то есть той, кто больше будет «кадить». Но сам, развлекаясь, не идет на выброшенную им же приманку: отдает Гонерилье и Регане то, что определил раньше, и лишь после конфликта прибавляет им по половине от трети, предназначенной Корделии. Словом, вся эта сцена — забава, которой Лир хочет отвлечь себя от грустных мыслей, от тяжких раздумий о жизни, идущей к концу.
Для этой сцены нужно очень точное и правильное отношение Корделии. «Черства душой» — этой фразе Лира должно быть обоснование, чего не дает наша Корделия, и мой замысел повисает недосказанным.
В минуту, когда ему так нужны ласка, тепло, «поддержка» в горе расставания со всем в жизни, на кой черт ему какая-то «правдивость?» Ему нужно тепло.
Для сцены нужны не простертые руки невинной жертвы, нужны не голубь и голубизна, а ее разговор — как бы через плечо, — а уже дальше Лир закусил удила. Он и видит, что его несет к пропасти, а остановиться не в силах: имея неограниченную власть над людьми, потерял ее над собой.
Восьмая картина.
«Значит в два раза лучше» — издевка над ложной арифметикой. Арифметическое превосходство в количестве стражи, которое она оставляет Лиру, говорит о том, что она — в два раза лучше?!
«О боги, не смейтесь надо мной» — с глухим, сдержанным рыданием, дрожание подбородка переходит в дрожание головы. Закрывает глаза, опускает голову. Неуверенными шагами идет в глубину. Входит на ступени, одолевая каждую с большим трудом, подставляя вторую ногу к первой. Взошел наверх, замер. Глухо, сдерживая рыданья, вдохнул в себя — коротко. Повернулся к ним и лишь тогда: «Вам отомстится…»
Одиннадцатая картина.
«Лей, ливень!»— вытерпеть сил хватило только на первое слово, а дальше сникает и сникает.
И вообще надо точнее и ярче привести Лира к последней картине обессиленным и древним стариком, исключая сцену в степи, где Лир в горячке.
27/VIII
Молодые люди, которых я встречаю на Крещатике: в брючках, как рейтузах, в рубашках с голыми бабами, с тарзаньей прической, с кубинской бородой и с тонкой золотой цепочкой на открытой груди, а на цепочке усиленно демонстрируемый — золотой крестик. Тоже мне — христиане!
Кто, чем и как протестует!
Даже на тротуаре они идут по той стороне, что против течения, не уступая дорогу ни женщине, ни мужчине, ни, тем более, парню или девушке.
Весьма противная категория стиляг.
2/IX
«ЛЕНИНГРАДСКИЙ ПРОСПЕКТ»
Последний.
Что-то с тяжелым сердцем играю последние спектакли.
Хотя явно принят зрителем, но дикая судьба… официально, то есть в печати, как и в прошлый приезд…
Спектакль между тем хороший.
Много сил, души, слез отдал я роли, но и полюбили Забродина… Сегодня Абалкин в «Правде» очень тепло отозвался о спектакле[547] и обо мне в нем.
Всё.
Теперь отдыхать, отдыхать. Открытие сезона 9/10 — «Ленинградский проспект».
10/X
Фантазировали по поводу творческого портрета по телевидению. Что-то меня беспокоит режиссер. Все время возвращается к тому, что пленку не дают… то есть дают, да не так, да не ту, да не столько, сколько нужно, и проч.
Предложил им новое. Так как охватить все роли в отрывках не представляется возможным, то за портретом, который демонстрируется, можно ввести закадровый голос актера, дать какую-то характерную для образа фразу.
11/X
Искали разные ходы для демонстрации разных ролей и характеристик.
В начале разговора с Никоновым — меня спросили относительно ведущего. Говорю, что хорошо было бы, если бы за это взялся тот, кому дорого мое искусство. Устроители говорят, что Сурков хочет заняться моим портретом и что они говорили с ним на эту тему. Ну что ж, очень хорошо, меня он знает прекрасно.
12/X
Работали с Сурковым. Искали его место и форму поведения в кадре.
Ю.А. согласился участвовать в затее.
Дирекция идет на то, чтобы помочь снять некоторые эпизоды на нашей сцене, дает гримера, костюмеров, декорации и рабочих. Согласилась сказать слово обо мне и Вульф.
16/X
Уточняли сценарий. Писал тексты для разговора с Сурковым по поводу ролей.
18/X
Съемка Лира. По-моему, неудачная.
19/X
Съемка на дому с Сурковым.
Арсеньев понял, что снимал меня неправильно: «Надо будет переснять, если позволит время и пленка».
21/X
Снимал финал «Отелло» для телевидения («Творческий портрет»).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Театральная фантазия на тему… Мысли благие и зловредные - Марк Анатольевич Захаров - Биографии и Мемуары
- Олег Борисов. Отзвучья земного - Алла Борисова - Биографии и Мемуары
- Андрей Тарковский. Стихии кино - Роберт Бёрд - Биографии и Мемуары / Кино
- Дневники св. Николая Японского. Том ΙI - Николай Японский - Биографии и Мемуары
- На берегах утопий. Разговоры о театре - Алексей Бородин - Биографии и Мемуары
- У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий - Биографии и Мемуары
- Дневники, 1915–1919 - Вирджиния Вулф - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Парабола моей жизни - Титта Руффо - Биографии и Мемуары
- Те, с которыми я… Вячеслав Тихонов - Сергей Соловьев - Биографии и Мемуары
- Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары