Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Больше тебе нечего сказать по этому поводу?
— Зачем ты это сделал?
— Я подумал, что так мне удастся заманить тебя в машину.
Эвелин открыла верхний ящичек.
— Не бойся, все на месте.
Она надела золотую цепочку и красно-рубиновые серьги-капельки.
— Как же это прекрасно, когда ты рядом, — сказал Адам.
За накрытым столом в беседке уже сидели Михаэль и господин Ангьяль в сдвинутых на лоб очках.
— Адам случайно нашел это у себя в багажнике, — сказала Эвелин, откинула волосы назад и принялась поворачивать голову туда-сюда.
Посреди молчания, последовавшего за этими словами, Адам произнес:
— Все так и было.
25
БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ
— Господин Адам, доброе утро, как вам спалось, господин Адам?
— Прекрасно, как на лоне Авраамовом. Эльфи на Балатоне тоже нравится.
Адам подошел к небольшому вольеру, который господин Ангьяль соорудил для черепахи.
— Я дала Эльфи немного морковки.
— Она ее уже всю смолотила, — сказал Адам, садясь за стол.
— Не хотите ли кофе?
Госпожа Ангьяль наклонила кувшин и взбивала теплое молоко венчиком. Адам открыл крышку сахарницы и положил себе в чашку три ложки.
— Я-то думал, что хоть сегодня последним приду.
Он взял из глубокой тарелки, стоявшей посередине стола, горсть маленьких темных виноградинок.
— А какой сегодня день недели?
Госпожа Ангьяль его не услышала. Все ее туловище было напряжено, лицо покраснело. Она тихо стонала, затем вбирала в себя воздух, а в те короткие перерывы, которые позволяла себе делать, сдувала волосы со лба.
— Готово! — сказала госпожа Ангьяль, взяла ложку и сдвинула вспененное молоко к носику кувшина, откуда оно тонкой струйкой полилось Адаму в чашку. Ее рука, задевшая Адама, была липкой и горячей.
— Ваш муж уже ушел на работу?
— Он поехал за Пепи, они завтра приедут.
— Какой прекрасный кофе, в нем даже ложка стоит.
— Вы очень любезны, господин Адам, всегда любезны, — сказала госпожа Ангьяль и вздохнула.
— Вы так о нас заботитесь — я себе рай так представляю.
— Можно я вам кое-что покажу? Нет-нет, сидите, я принесу, не вставайте.
Госпожа Ангьяль засеменила в дом, Адам еще раз открыл сахарницу, посыпал молочную пену равномерным слоем песка и окунул в нее рогалик. Было тихо, если не считать цикад, пения жаворонка и шелеста листьев, без которого ветер даже не чувствовался бы.
— Господин Адам, посмотрите, какое великолепие! Вы только потрогайте!
Госпожа Ангьяль держала в руках рулон темно-бордовой ткани и раскачивала его в руках, полная гордости и радости.
— Откуда у вас эта ткань?
— Это одной моей подруги. Ей брат прислал, из Швейцарии. Пожалуйста, потрогайте!
Адам вытер руки салфеткой и потрогал материал.
— Крепдешин? О, да это великолепный крепдешин. У меня была как-то похожая ткань, но не такого качества, и не так много, и не такого цвета. Сколько здесь метров, десять, двенадцать?
— Она сказала, дюжина, этого для нас всех хватит, так она сказала.
— А что она хочет из этого сшить?
— Что-нибудь праздничное, к свадьбе сына, вечернее платье. Вот, пожалуйста!
Адам вытянул губы в знак одобрения и взял рулон.
— Господин Адам, мне очень неудобно, но я должна вас спросить, хотя вы и в отпуске, не хотели бы вы? Было бы замечательно, если б вы пошили для нее, потому что она обещала, что я, если что-нибудь останется, смогу использовать остатки для себя, если вы согласитесь, несмотря на отпуск, поэтому…
— У вас есть швейная машинка?
— Да-да-да, у Магды есть электрическая, даже «Текстима».
— Если вы уверены, что вам нужен именно я, — с большим удовольствием.
— Правда, господин Адам, правда? Вы на меня не сердитесь?
— Нет, я, наоборот, рад, что могу быть полезен, пусть приходит, или мы к ней сходим, как вам удобнее.
— Такая радость, господин Адам, такая радость! Я сейчас позвоню, я ей позвоню.
Госпожа Ангьяль прошла в дом, раздвинув занавеску из пластмассовых полосок, а Адам продолжал сидеть за столом с рулоном ткани в руках. Он не решался положить его рядом с собой.
— Чей ребенок? — спросила Симона.
— Доброе утро, — сказал Адам и прижал рулон к себе, чтобы Симона смогла пройти мимо него на свое место. — Приятного аппетита!
— Мне не до аппетита, — сказала она.
— Бонжур, — сказал Михаэль, не глядя на Адама. Они с Эвелин сели напротив.
— Доброе утро, господа.
Держа рулон в руках, Адам пошел в дом, словно чувствуя необходимость защитить материал. Он постучался в приоткрытую дверь, из-за которой доносился возбужденный голос госпожи Ангьяль. Она жестом показала ему, чтобы он вошел. Адам нагнулся вперед с рулоном в руках, словно коробейник, предлагающий свой товар. Госпожа Ангьяль указала рукой на стол. Он положил рулон на кружевную скатерть рядом с пустой хрустальной вазой.
— Завтра в первой половине дня? — спросила госпожа Ангьяль, закрыла трубку рукой и прошептала: — Она очень, очень счастлива, господин Адам.
За столом в саду царило молчание.
— Вы меня ждете? Начинайте, — сказал Адам. — Или вы все чем-то отравились?
— Можно и так сказать, — проговорила Симона. — Вы расскажете или лучше мне?
— Не могли бы мы поговорить об этом позже? — спросила Эвелин.
— Позже? Да пожалуйста, я все равно уже знаю.
— Все не так просто, Мона.
— Почему же, как раз очень даже просто. А это еще откуда? Чехословацкий конфитюр. И горчица? На завтрак?
Адам сел и окунул в чашку надкусанный рогалик.
— Ему пока еще вкусно, нашему Адаму, — сказала Симона.
— Только не надо трагедий!
— Я просто констатировала факт, не более.
— Мона, это смешно, — сказал Михаэль, — невероятно смешно.
— Адам, кажется, они сами хотят сообщить тебе эту новость, придется тебе немного потерпеть, я, наверное, этого уже не услышу.
Она потянулась к кофе. Затем Михаэль налил кофе Эвелин и себе.
— Будешь? — спросил он и протянул Адаму кофейник.
— Пардон, пардон! — воскликнула госпожа Ангьяль, быстрыми шажками выходя из дома.
Тыльной стороной кисти она дотронулась до кувшина, чтобы проверить, не остыл ли он, взяла венчик, прижала кувшин к груди и вновь принялась вспенивать молоко.
— Я очень счастлива, господин Адам, — проговорила она с напряжением, не прекращая усиленно работать венчиком, — очень счастлива!
— Ну хоть кто-нибудь, — вздохнула Симона. — Адам, подвезешь меня на вокзал? Не хочу больше мешать счастью молодых.
— И когда? — спросил Адам.
Ответа он не дождался, да, кажется, и не ждал. Как и остальные, он смотрел прямо перед собой, медленно жевал, вслушивался в постукивания венчика и в глубокие вздохи госпожи Ангьяль.
26
ПАРЫ
— Пепи, господин Адам приехал, выходи! — Голос госпожи Ангьяль эхом отдавался в прихожей. — Господин Адам, Пепи!
— Всем доброе утро! — сказал Адам.
Михаэль, жуя, кивнул.
— Привет, — сказала Эвелин.
Между разноцветными пластмассовыми полосками в проеме открытой двери показались руки госпожи Ангьяль.
— Доброе утро! Когда вы вернулись, господин Адам? Мы вас не слышали!
— Что-то около полуночи, наверное. А сколько сейчас времени?
— Три минуты одиннадцатого, — сказал Михаэль.
— Пепи!
Госпожа Ангьяль пошла обратно в дом.
— Как все прошло?
— Она поехала на «Саксонии», в восемнадцать двадцать пять. То есть она как раз сейчас в Лейпциге выходит. Все было раскуплено, она взяла последний билет. Но в самом поезде почти никого не было, в купе она ехала одна.
— Она что-нибудь сказала?
Адам потер глаза большим и указательным пальцами и подавил зевоту.
— По крайней мере, она ничего не просила передать.
— А она… Мы надеялись, ты привезешь ее обратно.
— Поздновато тебе это в голову пришло, — сказал Адам и отвернулся. Кто-то с грохотом спускался по лестнице.
— А вот и она, — сказала Эвелин, когда Пепи вынырнула из-под пластмассовых полосок занавески.
Адам двинулся ей навстречу, они расцеловались.
— А ты все хорошеешь! — сказал он.
— Здорово, что вы приехали, — сказала Пепи.
— Да, — сказал Адам тихо, — я тоже рад.
— Мне кажется, — сказала Эвелин, — что сейчас ей костюм даже больше идет, чем в прошлом году, может такое быть?
Адам посмотрел на Пепи, которая, кажется, не знала, что ей делать и что говорить.
— Ты уже завтракала? — спросил он.
Пепи кивнула:
— Можно с вами посидеть?
— Ни в коем случае, — отрезал Адам, взял ее за руку и подвел к столу.
— Пойду за чашкой схожу, — сказала Пепи.
— Тут есть, — отозвался Михаэль, — я уже налил.
Пепи села рядом с Адамом:
— Мне так неудобно, что моя мама загружает тебя работой для Магды Ласло, сейчас, во время отпуска, это просто невозможно, ужас…
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Женщина в мужском мире - Ева Весельницкая - Современная проза
- Я буду тебе вместо папы. История одного обмана - Марианна Марш - Современная проза
- ...Все это следует шить... - Галина Щербакова - Современная проза
- Я сижу на берегу - Рубен Гальего - Современная проза
- Явление чувств - Братья Бри - Современная проза
- Возьми с собой плеть (вторая скрижаль завета) - Анхель де Куатьэ - Современная проза
- «Чай по Прусту» (восточно-европейский рассказ) - Казимеж Орлось - Современная проза
- Цыпочки в Лондоне - Вирджиния Ледре - Современная проза
- Пастухи фараона - Эйтан Финкельштейн - Современная проза