— Недоступность капитала. Вот только что перед вами я проводил совещание с коллегами из МСП-банка. Они мне говорят, что у них есть пример в Приморье, когда процентная ставка составляет, вы не поверите, 80 процентов. А вообще, обычное явление ставка выше 20 процентов, если говорить про региональные проекты. Хотя, когда мы на уровне серьезного банковского сообщества все это обсуждаем, они это отрицают, они говорят: нет, у нас 11 процентов средняя ставка. И на сайте ЦБ именно 11 процентов. Но даже если мы возьмем 11 процентов и попробуем привести эту ставку к реальной ставке, сравнить ее со ставками за рубежом, то мы абсолютно неконкурентоспособны.

Я, например, считаю, что для промышленности нужно основой для приведения к реальной ставке брать не индекс потребительских цен, а индекс цен производителей. В частности, при расчетах по формуле Фишера**, чтобы посчитать реальную ставку. Я для себя сделал такой расчет. У нас индекс цен производителей до нового витка девальвации в декабре 2013 года был практически ноль за год, то есть в промышленности мы инфляцию, можно сказать, победили к тому времени, а ставка все равно была 11 процентов. Это что значит? Это значит, что реальная ставка тоже составляла 11 процентов. А за рубежом от минус одного–полутора процентов до двух–трех. Но даже если вести расчет по индексу потребительских цен, который составляет у нас пять–шесть процентов, и брать консервативную ставку 11 процентов, то реальная ставка для промышленности составит от пяти до шести процентов. Но 11 — это усредненная ставка, по всем проектам: и инфраструктурным огромным проектам, проектам заемщиков с госучастием, которые, естественно, получают ставку меньше, чем в среднем по рынку. Более того, в этот расчет, как я понимаю, входят кредиты регионам. Естественно, если мы говорим про малый и средний бизнес, который в первую очередь министерство выбрало для себя как референтную группу, то у них процент по кредиту оказывается существенно выше 11.

В случае с компаниями среднего бизнеса нужны модели, тут нельзя работать с каждым конкретно в отдельности, потому что их слишком много — и их должно быть много. И для них ставки по кредитам намного выше, чем ставки для крупных получателей.

Пока же у нас около 50 процентов чистой прибыли в целом по обрабатывающим секторам уходит на выплату процентов. Поэтому вспомним, о чем говорил президент на форуме. О том, что кредиты должны быть по ставке инфляция плюс один процент. И к этому надо стремиться, это цель. Для этого могут быть использованы различные инструменты — это и фонд развития промышленности, о котором он говорил, это и субсидирование процентных ставок, которое мы реализуем.

Для промышленности нужно основой для приведения к реальной ставке кредита брать не индекс потребительских цен, а индекс цен производителей

Фото: Олег Слепян

— Давайте немного более подробно остановимся на фонде развития промышленности, который предусмотрен проектом закона «О промышленной политике».

— Цель этого института, если упрощенно, — минимизация всех дополнительных видов расходов, для того чтобы сделать разрыв между стоимостью пассивов и стоимостью активов минимальным. Это должно быть обеспечено тем, что в фонде будут смешаны пассивы, полученные из бесплатных государственных и платных привлеченных заимствований (банковских кредитов), что в результате обеспечит на выходе для проведения активных операций ставку на уровне, который назвал президент.

На базе чего это можно это сделать? Может быть, на базе ВЭБа, потому что ВЭБ — это, во-первых, институт развития с соответствующим мандатом, то есть это не структура, которая должна и обязана работать на максимизацию прибыли. Во-вторых, ВЭБ является специальным субъектом как в сфере банковского регулирования, так и в сфере иных видов регулирования, в том числе в налоговом отношении. И уровень затрат, который будет дополнительно нести ВЭБ по отношению к стоимости пассивов, то есть накладные расходы, связанные с функционированием этого фонда, минимальны. И маржа тоже будет минимальной. В принципе мы с ВЭБом обсуждали этот механизм и достаточно далеко продвинулись. ВЭБ готов на бесприбыльный характер этой деятельности, чтобы его маржа вообще отсутствовала в этих операциях.

Но может быть и другой инструмент. Например, отдельный фонд, но тогда надо формировать команду, штат, плодить какую-то новую сущность. Такой вариант тоже возможен. Мы будем сейчас вырабатывать оптимальный механизм.

— Мы уже упомянули закон «О промышленной политике». Нас радует, что он наконец появился. Но это рамочный закон. Как он будет реализовываться?

— Я бы не сказал, что закон рамочный. На самом деле по сравнению с теми вариантами, которые ранее обращались в Государственной думе, рассматривались общественностью, этот закон носит вполне инструментальный характер. И если бы это было не так, то он бы проходил легче. В некоторых ведомствах согласование закона проходило с очень большим трудом.

— Если не секрет, против каких норм они возражали?

— У нас были разногласия по налоговым каникулам для гринфилдов***, по налоговым каникулам для индустриальных парков, по фондам развития промышленности, то есть по инструментарию возвратного финансирования, по государственной информационной системе и даже по перечислению тех видов поддержки, которые могут оказываться.

Кстати, все, что я перечислил, в законе звучит со словом «может», то есть там нигде не сказано, что будет или должно быть. Поэтому это все либо потребует законов-спутников, либо будет реализовываться через закон «О бюджете». И Минфин, конечно, имеет возможность потом не предусмотреть ресурсное обеспечение, и это не будет нарушением закона.

Необходимо отметить, что в конечном итоге мы нашли компромисс, и 26 июня закон был одобрен правительством.

— Переход к новому технологическому укладу невозможен без адекватного развития науки. Но за последние двадцать лет в прикладной, отраслевой науке случился большой провал. В то время как проблемы академической науки постоянно обсуждаются и властью, и общественностью, последний год происходит серьезная реформа, прикладная наука как будто в анабиозе. Система отраслевых НИИ развалилась. Отдельные компании создали свои научные центры, где-то с университетами взаимодействуют, но единой системы нет. И когда у предприятия возникает проблема разработки новой технологии, очень часто оно не может найти исполнителя и вынуждено импортировать готовую. Есть ли у Минпромторга какие-нибудь планы относительно отраслевой науки?

— В том, что касается прикладной науки, мы должны, во-первых, стимулировать частный бизнес к осуществлению НИОКР, потому что у нас очень большая доля государственных вложений в НИОКР и в науку. А бизнес, к сожалению, вкладывается слабо. Я считаю, кстати, что все, что мы с вами обсуждали до этого, что стимулирует активность бизнес-сообщества и промышленного сектора, будет стимулировать и спрос на науку, потому что, когда шевелишься, когда инвестируешь, когда конкурируешь, у тебя возникает спрос на науку. Что касается государственных вложений, то их эффективность должна повышаться. Мы изобрели специальный инструмент не так давно — перешли от заказа НИОКР, который применялся последние десять лет, даже больше, к субсидированию затрат субъектов промышленной деятельности на науку, то есть мы пытаемся разделить затраты на НИОКР. Но с другой стороны, мы для себя устанавливаем в качестве целевого показателя не результаты научных изысканий, не патенты, а выпуск продукции. Патент патентом, а ты покажи, что ты продать уже сумел. Если промышленность вкладывается, значит, это интересно и мы можем софинансировать, в том числе через субсидирование процентных ставок. Без нас бизнес не вложился бы, а с нами он вкладывается. Но и мы бы без него не вложились, потому что он нам сигнализирует: это важно, здесь стоит вложиться.

Что касается отраслевых институтов, то их отсутствие — серьезная проблема для министерств и ведомств в части осуществления их отраслевой политики. Потому что не на кого опереться: приходит огромное количество каких-то гениальных людей с гениальными проектами, от запуска на Марс до ядерного автомобиля и нужен какой-то институт, на чью экспертизу ты можешь положиться.

Если же говорить об инновационном процессе, то у нас достаточное количество очень интересных и очень эффективных малых инновационных компаний. Это первое. Второе — это крупные компании, которым мы устанавливали целевые показатели, и они у себя внутри создают R&D-подразделения. Туда переманивают лучших специалистов и создают хорошие, серьезные структуры. Просто нужно, чтобы корпорации в этом были заинтересованы и был, опять-таки, спрос за результат.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 25

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Эксперт № 27 (2014) - Эксперт Эксперт бесплатно.

Похожие на Эксперт № 27 (2014) - Эксперт Эксперт книги

Эксперт № 49 (2014) - Эксперт Эксперт - Публицистика
Эксперт № 12 (2014) - Эксперт Эксперт - Публицистика
Эксперт № 21 (2014) - Эксперт Эксперт - Публицистика
Эксперт № 44 (2013) - Эксперт Эксперт - Публицистика
Эксперт № 43 (2013) - Эксперт Эксперт - Публицистика
Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
Третий Рим. Имперские видения, мессианские грезы, 1890–1940 - Джудит Кальб - Литературоведение / Публицистика
Врата Европы. История Украины - Сергей Плохий - Публицистика
К вопросу об истории, характере и перспективах профсоюзного движения в России - Внутренний СССР - Публицистика
Украина: экономика смуты или деньги на крови - Валентин Катасонов - Публицистика

Оставить комментарий